Полуночный ковбой (сборник) - Бенчли Натаниэль. Страница 13

Автомобильный гудок заревел сильнее.

— Фендал, оглянись! Она возвращается! — закричал кто-то.

Мужчины снова кинулись в разные стороны. Отчаянно сигналя, машина промчалась по улице и свернула за угол. Картонный плакат яростно хлопал на ветру. Хокинс посмотрел вслед и пробурчал:

— Хотелось бы все-таки узнать, черт возьми, что там написано?

Повернувшись к толпе, он сказал:

— Вопросов нет? Кто с оружием — построиться и рассчитаться на первый-четвертый. Каждый четвертый идет за машиной и приезжает сюда.

— А вот и Линк Маттокс пожаловал со своими казаками, — сообщил кто-то. — Их-то зачем сюда принесло?

— Это уж не наша забота, — торопливо вставил Хокинс. Он спрыгнул со скамьи, встал перед неровным, переминающимся с ноги на ногу строем стрелков и, скорчив зверскую рожу, заорал во весь голос: — Слушай мою команду! На первый-четвертый — рассчитайсь!

— Фендал, кончай придуриваться, — раздался голос с фланга. — Пойдем за машинами, да и тронемся потихоньку в аэропорт, а орать-то зачем?

— Отставить разговоры! — крикнул Хокинс. — Рассчитайсь!

Люди нестройно принялись выкрикивать свои номера. В это время полицейский джип остановился рядом с Хокинсом, и Маттокс высунулся из окна.

— Привет, Фендал. Что это вы здесь разгалделись?

— Вы что, с луны свалились? — раздраженно спросил Хокинс. — Русские захватили аэропорт!

— Ты в этом уверен? Кто тебе сказал? — спросил Маттокс.

— Господи, да все знают… ну почти все, я думаю.

— Этих русских кто-нибудь видел? Я имею в виду, есть здесь кто-то, кто их видел сам?

— Конечно, есть. Их видели по меньшей мере три-четыре человека… Извини, Линк, я занят.

Обернувшись к строю, он приказал:

— Номера первый, второй и третий — вольно. Четвертые отправляются за машинами и немедленно приезжают сюда.

— У меня нет машины, — сказал один. — Я в пятницу отвез ее Полларду, он разобрал мотор до винтика и до сих пор так и не собрал.

— Ну одолжишь у кого-нибудь! — отрезал Хокинс. — Выполняйте!

— Фендал, так как все-таки насчет аэропорта? — настаивал Маттокс. — Ты уверен, что это не слухи?

— Уверен, а как же! Да ты у народа спроси.

— Тогда, — обратился Маттокс к полицейским, — нам лучше поехать туда. — Хокинсу он сказал: — Оставайся пока здесь, а мы выясним, что к чему. И не вздумай ничего предпринимать, пока мы тебе не скажем.

Дав задний ход, Маттокс развернулся.

— Эй, минутку! — закричал Хокинс. — Ты мне весь план портишь.

Начальник полиции притормозил.

— Это как же? — поинтересовался он.

— Я разработал план операции, и народ поддержал его. Мы собираемся подъехать к аэропорту на машинах и окружить его. Если вы поедете туда одни, вы их спугнете. Лучше подождать, пока мы не соберемся.

— Знаешь, Фендал, — негромко проговорил Маттокс, — не указывай мне, что делать, ладно?

— Но я отвечаю перед народом! — возразил Хокинс. — Меня избрали командиром, так что отдаю приказы здесь я.

— Только не мне. Я тебя командиром не выбирал.

— Меня выбрал народ! А ты — слуга народа и будешь, черт возьми, подчиняться народному избраннику!

Маттокс оценивающе посмотрел на него.

— Фендал, ты что, против нашей Конституции? — спросил он. — Против Свода городских уложений, постановлений и распоряжений местных органов власти? Против Совета городского самоуправления? Ты хочешь по своей воле ввести военное положение? Если так, у меня достаточно оснований упечь тебя в тюрьму, и немедленно. Ты подстрекаешь к вооруженному восстанию против законных властей?

— Я подстрекаю? Черта с два! Я защищаю народ от чужаков-захватчиков.

— Это не дает тебе права указывать полиции, чем ей заниматься. Полиция подчиняется законам, которые определены Конституцией, и у тебя нет никаких полномочий их отменять. Ты не Президент, в конце концов, да и ему нужно согласие Конгресса. Так что, если не хочешь нарушать законы, лучше заткнись. Я тебя прямо сейчас могу забрать за нарушение общественного порядка, и у меня, честно говоря, большое желание это сделать.

Хокинс выхватил из ножен саблю и направил острие на Маттокса.

— Подходи! — процедил он сквозь зубы. — Только попробуй, ну!

К этому времени на Главной улице уже тесно сгрудились подошедшие автомобили. Слышались крики: «Поехали, чего тянем!», а кто-то предложил: «Давайте выберем нового командира, а то застрянем здесь…» Все были возбуждены, волнение нарастало.

Маттокс быстро оценил ситуацию и решил:

— Раз твои люди готовы, можешь двигаться. Но не вздумай больше приказывать мне, иначе я загоню твои зубы в глотку так глубоко, что тебе придется их оттуда выковыривать.

Он развернул джип и уехал, а Хокинс обернулся к своему воинству.

— По машинам, ребята! — закричал он. — За мной!

Захлопали дверцы, взревели моторы, люди смеялись и переругивались. Отряд тронулся по Главной улице за полицейским джипом.

Когда скрылась из вида последняя машина, оставшиеся приумолкли. Норман Джонс, которого Хокинс назначил своим заместителем, огляделся вокруг, вытер ладони о брюки и произнес:

— Фендал сказал, надо здесь укрепиться. Что будем делать, ребята?

Джонс, убежденный холостяк, был местным водопроводчиком. Последний раз ему приходилось командовать тридцать лет назад, когда он был помощником начальника патрульного в отряде бойскаутов. В городе он прославился тем, что однажды упал в обморок прямо у памятника героям Гражданской войны [5], когда отмечали День памяти павших, и с тех пор старался держаться как можно незаметней. Это был очень ответственный человек, что редкость среди водопроводчиков, но при этом ужасно робкий и неуверенный в себе. Он понятия не имел, почему Хокинс назначил своим заместителем именно его, разве что хотел выставить его на посмешище. Хокинс любил подтрунивать над чужими слабостями.

— Откроем «Пальмовую рощу!» — раздались крики. — Там мы и укрепимся, и подкрепимся.

Тут Марвин Сколлард, владелец «Пальмовой рощи», который и вышел-то потому, что вокруг дома собралась толпа, решительно возразил:

— Нет, нельзя. До часу заведение не откроется.

— Мне нужно выпить, — заявил Лютер Грилк, который провел ночь в порту на куче рыболовных сетей.

— Ты-то перебьешься, — ответили ему. — А вот твоей хозяйке опохмелиться не помешает. Видать, здорово они набрались вместе с Мюриэль Эверетт, если носятся по городу как угорелые.

Издалека доносился шум машины Агнес. Грилк прислушался и сказал:

— Черт побери, что на нее нашло? Когда я ушел из дома, денька два тому назад, она была вроде в порядке.

— Ребята, — вмешался Норман Джонс, — мы должны что-то сделать. Вы понимаете, мы сейчас вроде как наши предки при Лексингтоне [6]. Может, от того, что мы сделаем, зависит судьба нашей страны!

— У наших предков, наверное, не было такого похмелья, как у меня, — не унимался Грилк. — А если бы было, мы бы до сих пор оставались колонией Англии.

— Кто-нибудь знает, где Артур Кэрью? — спросил Джонс. — В его магазине мы, по крайней мере, сможем разжиться оружием.

— Он отправился на материк лечить зубы, — сообщил кто-то. — А вернулся он или нет, не знаю.

— Марвин, я помираю, — взмолился Грилк. — Что тебе стоит открыться чуток пораньше, а, Марвин? Человек не в состоянии защитить свою страну, если у него башка разламывается.

— Закона не знаешь? — отозвался Сколлард. — Мне положено открывать в час — и баста.

— Да кто узнает? Фараоны в аэропорту, а может, их уже русские перебили. Открой пораньше на пару часиков, и вся недолга.

— Давай открывай! — заорали вокруг.

Гомон нарастал. Сколлард чувствовал, что дело может принять дурной оборот для него и заведения.

— Ладно, — согласился он и полез в карман за ключами. — Но я открою при одном условии — каждый платит наличными. Если начнется перестрелка, валяйте на улицу. А если меня спросят, почему вы здесь, скажу, что вы вломились сами. Ясно?