Банковский счет - Уэстлейк Дональд Эдвин. Страница 34
«Послушай», - агрессивно сказал Герман, но потом ему больше нечего было сказать, и он просто стоял там.
Виктор подошел, слегка перекашиваясь и выглядя ошеломленным. «Мальчик», - сказал он.
Дортмундер сказал: «Давайте зайдем внутрь, где мы сможем поговорить. Вы, ребята, сможете здесь все уладить?»
Келп и Марч будут заниматься подключением линий электропередачи, водоснабжения и канализации. Келп сказал: «Конечно, мы с этим разберемся».
«У тебя там несколько погнутых труб,». сказал Дортмундер, — там, где мы их порвали, когда брали банк».
«Без проблем», - сказал Марч. «Я захватил в машине немного трубы. Мы что-нибудь соорудим».
«Но тихо», - сказал Дортмундер.
«Конечно», - сказал Марч.
Деловитость окружающих заставляла Германа нервничать. «Я пойду и поработаю над этим сейфом», - сказал он.
Дортмундер и Виктор пришли вместе с ним, и Дортмундер сказал Виктору: «Стэн рассказал тебе о ситуации?»
«Конечно. У Германа проблемы с открытием сейфа, поэтому мы собираемся остаться здесь на некоторое время».
Герман ссутулил плечи и сердито уставился прямо перед собой, но ничего не сказал.
Когда они поднимались на банк, Виктор сказал: «Этот Стэн действительно водит машину, не так ли?»
«Это его работа», - сказал Дортмундер, и Герман тоже поморщился.
«Мальчик», - сказал Виктор. «Ты старайся не отставать от него, мальчик».
Внутри трейлера мама Мэй и Марча установила пару фонариков на предметах мебели, чтобы было немного света для работы, и теперь немного наводила порядок.
«Я думаю, у нас здесь полная колода карт», - сказала мама Марча Дортмундеру. «Я только что нашла трефовую тройку у сейфа».
«Все в порядке», - сказал Дортмундер. Он повернулся к Герману. «Тебе нужна какая-нибудь помощь?»
«Нет!» Герман огрызнулся, но секунду спустя сказал: «Я имею в виду «да». Конечно, конечно».
«Виктор, ты пойдешь с Германом».
«Конечно».
Мэй сказала Дортмундеру: «Нам нужно, чтобы ты передвинул кое-какую мебель».
Пока Дортмундер уходил, чтобы присоединиться к бригаде по генеральной уборке, Герман сказал Виктору: «Я принял решение».
Виктор выглядел настороженным.
«Я собираюсь,». сказал Герман,». атаковать этот сейф всеми известными человеку способами. Всеми сразу».
«Конечно», - сказал Виктор. «Что мне делать?»
«Ты, — сказал ему Герман, — повернешь ручку».
26
«Честно говоря,». сказала Мэй, сигарета покачивалась в уголке ее рта, — я могла бы приготовить кофе получше этого, если бы начала с грязи». Она сбросила семерку червей на восьмерку бубен, которую вел Дортмундер.
«Я взял то, что у них было», - сказал Марч. «Это было единственное место, которое я смог найти открытым». Он осторожно подсунул пятерку бубен под семерку бубен.
«Я не виню тебя», - сказала Мэй. «Я просто комментирую».
Мама Марча поставила свой кофейник, нахмурилась, глядя на свою руку, и, наконец, демонстративно вздохнула и сказала: «Ну что ж». Она разыграла бубнового валета и забрала трюк.
«Осторожно», - сказал Марч. «Мама снимает Луну».
Его мать бросила на него неодобрительный взгляд. «Мама снимает луну, мама снимает луну. Ты так много знаешь. Мне пришлось прибегнуть к этому трюку».
«Все в порядке», - спокойно сказал Марч. «У меня есть пробки».
Мэй сидела у приоткрытой двери трейлера, откуда она могла выглянуть и увидеть асфальтированную улицу до самого входа в суд. Сейчас было десять минут восьмого утра, и было совсем светло. За последние полчаса здесь уехало с полдюжины потрепанных машин, так как жильцы разошлись на работу, но пока никто не приехал, чтобы поставить под сомнение наличие этого нового трейлера — ни управляющий трейлерного двора, ни полиция.
Пока они ждали, мама Мэй и Марча затеяла зажигательную игру в черви в псевдо-уголке для завтрака, который они оборудовали у двери в передней части трейлера, дальше всего от сейфа. В другом конце помещения, скрытый за новой перегородкой от пола до потолка, сделанной из секций прилавка, Герман упорно работал над сейфом, ему помогали мужчины группами по два человека. Келп и Виктор снова были там с ним, в то время как Дортмундер и Марч сидели за карточной игрой. В восемь часов мужчины менялись местами.
До сих пор, там были две маленькие крошки, расположенный с другой стороны от прилавка, как Герман попытался небольшие взрывы, что не удалось добиться ничего, а иногда был шум мощного средства или жужжание пилы, перемежаемых постоянный скрежет круговой дрель, но до сих пор очень мало, казалось, не происходило. Десять минут назад, когда Дортмундер и Марч закончили свою смену с шести до семи, Мэй спросила их, как идут дела. «Я не скажу, что он ничего не изменил», - сказал Дортмундер. «Он оставил в нем вмятину». И он потер плечо, потратив большую часть предыдущего часа на то, чтобы вращать ручку по большому кругу.
Тем временем банк был сделан более пригодным для жизни и по-домашнему уютным. Электричество и ванная работали, пол был подметен, мебель переставлена, а на окнах повешены шторы. Жаль только, что в банке не было кухни; гамбургеры и пончики, которые Марч принес из ночной закусочной, были почти съедобны, но кофе, вероятно, противоречил законам о борьбе с загрязнением окружающей среды.
«Что-нибудь есть?» Спросил Дортмундер.
Мэй смотрела на улицу, думая о кухнях, еде и кофе. Она переключила свое внимание на Дортмундера и сказала: «Нет, я просто мечтала».
«Ты устал, вот почему», - сказала мама Марча. «Мы все устали, не спим всю ночь. Я уже не так молода, как раньше». Она разыграла бубнового туза.
«Хо-хо», - сказал ее сын. «Не снимаешь Луну, да?»
«Я слишком умна для тебя», - сказала она ему. «Пока ты болтаешь, я избавляюсь от всех своих опасных победителей». Она сняла шейный бандаж, несмотря на жалобы сына, и теперь склонилась над своими картами, как азартная белка.
«А вот и кто-то идет», - сказала Мэй.
Дортмундер переспросил: «Закон?»
«Нет. Я думаю, менеджер».
Сине-белый универсал только что свернул ко входу и остановился рядом с небольшим офисным помещением, обшитым белой вагонкой. Невысокий мужчина в темном костюме вышел из машины, и когда Мэй увидела, что он начал отпирать дверь офиса, она положила свои карточки и сказала: «Это он. Я вернусь».
Марч сказал: «Мам, надень корсет».
«Я не буду».
У них все еще не было ступенек для трейлера. Мэй неуклюже спустилась на землю, смахнула уголек сигареты из уголка рта и закурила новую, направляясь по ряду к офису.
У мужчины за неряшливым столом внутри был худой, нервный, обезвоженный вид исправившегося пьяницы — вид человека, который в любой момент может вернуться к ночлегу в переулках, сжимая в руке пинтовую бутылку портвейна. Он бросил на Мэй испуганный взгляд и сказал: «Да, мисс? Да?»
«Мы переезжаем на неделю», - сказала Мэй. «Я хотела заплатить тебе».
«Неделя? Трейлер?» Казалось, он был сбит с толку всем происходящим. Возможно, на него просто подействовал ранний час.
«Это верно», - сказала Мэй. «Сколько это стоит за неделю?»
«Двадцать семь пятьдесят. Где, э-э, где у тебя твой трейлер?»
«Вон там, справа», - сказала Мэй, указывая сквозь стену.
Он озадаченно нахмурился. «Я не слышал, как ты въехал».
«Мы пришли прошлой ночью».
«Прошлой ночью!» Он вскочил на ноги, сбив стопку бланков, соскользнувших со стола на пол. Пока Мэй с некоторым изумлением наблюдала за ним, он выбежал через парадную дверь. Она покачала головой и наклонилась, чтобы поднять упавшие бумаги.
Он вернулся через минуту, сказав: «Ты прав. Я даже не заметил этого, когда я… Здесь, ты не обязан этого делать».
«Все готово», - сказала Мэй. Выпрямившись, она положила стопку бланков обратно на стол, вызвав своего рода сейсмическое возмущение, потому что другая стопка бумаг тут же упала со стола с другой стороны.
«Оставь их, оставь», - сказал нервный мужчина.
«Думаю, я так и сделаю». Мэй подвинулась, чтобы позволить ему вернуться на свое место за столом, а затем сама села на единственный в комнате стул лицом к нему. «В любом случае, — сказала она, — мы хотим остаться на неделю».