Развод. Я все еще люблю (СИ) - Вечер Евгения. Страница 24

— Переживаете?

— Я не кончал в тот день.

— От кого тогда она залетела?

— От святого духа, — едко усмехаюсь.

— Это ведь невозможно, Дмитрий Романович! — Грач опять становится взвинченным и, кажется, воспринимает все мои слова всерьез.

— Ладно, Кость, забудь! Не знаю, от кого эта дура беременна, но точно не от меня.

— Зачем она тогда согласилась проверять?

Стучу пальцами по гладкой поверхности стола.

— Самому интересно, — пожимаю плечами.

Грач задумчиво трет подбородок и сверкает черными глазами.

— Девочка явно хочет поиметь с вас выгоду! — сердито хмурится.

— Это ежу понятно. Возбудитель в кофе, теперь беременность. Мне интересно, что она еще придумает.

Есть у меня пара догадок…

— А если она на шаг впереди? Если у нее есть сообщник? Если результат теста будет фальшивым?

— Я думал об этом, — согласно киваю и немного удивляюсь, что у нас с Грачем мысли совпали. — Я хочу сыграть в ее игру до конца. Причем так, чтобы ребенок не пострадал. Невинная душа не виновата, что Алина чокнутая.

— Говорят, что дети сами выбирают родителей! — Костя мрачнеет от своих слов.

— У меня есть план как наказать Алиночку, — сжимаю челюсти. — Но сначала нужно ей поддаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍37. Ты моя гордость

Дима тормозит у ворот, и мы переглядываемся.

— Готова?

— Если честно, нет, — прикрываю веки и вздыхаю. — Но так нужно. Это моя семья.

Накануне у нас с Роговым состоялся разговор, и мы успели вспомнить дядю Лешу и его бывшую жену Ларису. И пусть я промолчала о своих страхах оказаться на ее месте, Дима, кажется, все прочитал в моих глазах.

Новую жену дяди Леши мы видели только на фотографиях. Неприятная особа.

— Идем?

— Подожди, Дим, — прикладываю руки к животу и улыбаюсь устало.

— Что-то болит?

— Нет, — качаю головой. — Я все жду, когда почувствую шевеления малышей.

— Как думаешь, у нас будут мальчики или девочки?

Пожимаю плечами. Я думала об этом. Мне бы хотелось, чтобы двойняшки оказались разнополыми.

— Я буду рад в любом случае, — осторожно шепчет Рогов и тоже кладет свою руку мне на живот. — Но хотелось бы дочерей.

— Дочерей? — веду бровью от неожиданности.

— Помощницы тебе.

— А как же защитники?

— Защитник у нашей семьи уже есть.

— Дим…

— Наденька, просто доверься мне. Я решу свои проблемы и буду весь ваш.

Мои стены давно начали рушиться. Еще в тот момент, когда Рогов обнял меня перед разводом. И моя оборона держится лишь потому, что я нервничаю из-за беременности Алины.

Не забеременей она, я бы уже простила…

— Пойдем, — выдыхаю уверенно.

В доме мама и Катя накрывают на стол, пока отец развлекает собравшихся гостей в просторном зале.

— О, Надька! Привет! — сестра дружелюбно улыбается, как только мы с Димой появляемся в поле зрения. — Давай руки мой, помогать будешь!

Смотрю на Катю, которая уже хорошо округлилась. Беременность ей очень идет.

— Добрый день, — коротко кивает Дима.

— Димочка, здравствуй! — мама сияет. — Ты проходи к гостям, там Андрюша о тебе спрашивал.

Атмосфера накаляется, когда остаюсь наедине со своими. Мама делает вид, что ничего не произошло и не было того нашего разговора о моем разводе и сохранении семьи любым способом.

— Надь, ты что-то совсем худенькая, — Катя невзначай трогает мой живот. — Как твои малыши?

— Токсикоз только прошел, — ставлю в центр стола запеченую в духовке курицу. — Вес начал расти. Скоро догоню тебя.

— Мне в этот раз тяжело дается. Возраст не тот! Набрала уже десять килограмм! — жалуется сестра.

— Уже знаешь, кто у тебя?

— Только через две недели скажут, — мечтательно закрывает глаза. — Я бы сыночка хотела. Девочка у меня уже есть.

— Мне нужны внучки, — вмешивается мама. — И Асе подружки будут, и вам помощницы.

Едва уловимо усмехаюсь, вспоминая, что Дима тоже говорил о маленьких помощницах.

— А где новая жена дяди Леши?

— Спит, — Катька вздыхает. — Так устала с дороги, что помогать с готовкой отказалась. Такая она мерзкая…

— Катя! — грозно перебивает нас мама. — Хватит! Неси салаты!

Мы с сестрой растерянно переглядываемся. Конечно, дядя Леша — брат матери. Ему можно все.

Можно бросить жену на старости лет, поругаться со своими детьми и полностью на них забить, променять семейный очаг на молодую девицу, которая почти годится в дочери.

А еще можно обвинить во всем этом несчастную женщину, которая не сумела удержать и брак не сберегла.

— Надь, поговорим? — мама берет меня за руку, а я только губы поджимаю и молчу. — Давай пройдем наверх, там спокойно.

— Ладно.

В родительской спальне пахнет цветами и свежестью. Я осторожно опускаюсь в кресло, морально готовлюсь давать отпор.

— Ты прости меня, дочка, я поступила не мудро, — слова даются женщине с большим трудом. — Ты пойми, я просто переживала.

Такое начало беседы мне нравится.

— Ты вырастила сильных девочек. Теперь переживать не о чем.

От уголков глаз матери бегут лучики морщин.

— И все же я рада, что ты сегодня приехала с мужем.

— Мы все равно разводимся, мам. Сейчас мы с Димой просто близкие друзья. И он отец моих детей, вероятнее всего будем оформлять совместную опеку.

— Вы не живете вместе? — немного испуганно шепчет родительница.

— Рогов снимает квартиру, а купленную в браке оформили на меня.

— Это ты зря, конечно! Мужику семья нужна! Дима денежный, его только так к рукам приберут!

— Мам, мы разберемся сами, — твердо заключаю я.

— Как бы поздно не стало, — лепечет беззвучно.

— Помнится, ты была против моего брака с Димой. Неужели ты стала такая добрая по отношению к нему из-за денег?

Мама поджимает губы:

— Надь, я хоть и старая уже, но прекрасно понимаю в каком мы веке живем. Сейчас деньги многое решают. А кто не умеет их зарабатывать, тот на весь мир обижен! И пример тому Катин Андрюша. Вроде хороший мужик, пока дело не коснется финансов.

Мама права. Селезнев и правда жадный.

— И все же у женщины должна быть гордость, мам! Зарабатывать не только мужчины могут.

— Да. Но ты сейчас в уязвимом положении. Хорошо, что Димочка тебе квартиру оставил. А так где бы мои внуки жили?

— Я бы решила этот вопрос.

— Не сомневаюсь, Надюша. Ты моя гордость! И ты оказалась мудрее меня! — искренне шепчет, а я мурашками покрываюсь.

Впервые за столько лет услышать эти желанные слова от матери в такой нужный для меня момент, чтобы буквально задохнуться от счастья.

— Спасибо, ма.

— Ладно, — смахивает слезы. — Пойдем к гостям. Скоро Алевтиночка встанет. Уверена, ты найдешь с ней общий язык.

За столом шумно. Отец рассказывает истории о своих мотоциклах и про охоту, дядя Леша травит анекдоты, мы с сестрой тихонько обсуждаем будущих малышей.

Не хватает только новой жены дяди Леши. Мне уже не терпится на нее посмотреть.

— Надь, в туалет не хочешь? — Катя настойчиво берет меня за руку и вытаскивает из-за стола.

И как только мы остаемся наедине, мрачно выдает:

— Я должна тебя кое о чем предупредить.

— Что случилось?

— Надь, мама растрепала дяде Леше и его молодой шлюшке о твоем разводе и Диминой измене.

38. Рыльце в пушку

Когда Катя и Надя возвращаются за стол, на обеих нет лица.

Что-то явно произошло, пока сестры отходили.

— Ты впорядке? — наклоняюсь к жене и шепчу ей на ухо.

Кивает и смотрит потерянным взглядом. А я под столом сжимаю ее ладонь.

— Да, столько лет прошло, целая жизнь за плечами, — Михаил Иванович уже знатно выпил, они с Алексеем начали с самого утра. — Жалко, мотоцикл сломан. А то бы я дочерей и сейчас прокатил. С ветерком!

— Я беременная с тобой кататься не буду! — Катя надувает губы.