Остров Терезы (СИ) - "МД". Страница 3

— Это гениально! Гениально!

Чаг и Гуль разомлели от такой похвалы, и их манна выплеснулась горячей волной удовольствия и радости. Глёльм же вдруг нахмурился и сгорбился ещё сильнее. Он заподозрил, что смешался с братьями, в то время как, он считал, его талант несравненно больше и важнее. Он сердито отодвинул меня от Чага и Гуля и развернул к аппарату, который я уже видела, когда искривилось пространство.

— Ты ещё не видела это устройство. Его изобрёл я. Пока оно умеет только ходить. Но я уже закончил чертежи, и скоро, через месяц-другой, Ходун сможет искривлять пространство! Мы сможем добывать зверей со всей планеты, из любого места!

«Через месяц-другой?! — подумала я, и мне стала ясна вся сила и опасность Ходуна. Мы видели, как он искривляет пространство сегодня! А это значит только одно — через месяц-другой этот робот будет искривлять не только пространство, но и время, проходя между мирами».

Чаг и Гуль согласно кивали и довольно улыбались. Я держала улыбку на лице.

— Это бы всё ничего, — возразил Чаг, едва умолк Глёльм. — Но на острове живёт эльф-маг, местный головач (т. е. высший аристократ, глава округа или острова — замечу от себя). И он, вполне может статься, не одобрит наши исследования. Он может нас разорить.

— О, нет, нет же! — снова воскликнула я, поддерживая образ импульсивной дамочки. — Я знаю этого эльфа! Ему нужна помощь. Да, помощь! Его эмоции ему очень сильно мешают. Вы обещаете ему забрать его эмоции, и он поддержит вас! Он такой простак! Как и все эльфы. Только представьте, чего можно достичь с этими устройствами! Вы сможете менять людей, и получать столько золота! Столько золота!!

Я схватила первого попавшегося гнома — им оказался Гуль — за руки и горячо потрясла, расширяя и расширяя улыбку, так что глаза превратились в щёлочки.

— Вы гении! Боги правые, вы такие гении!!

Мои восторги прервал Глёльм, который довольно крякнул, почесал под бородой и сказал, что время выпить кофе с ромом и обсудить мои скромные предложения по чертежам. В чертежах я разбираюсь ещё хуже, чем в чистой магии, поэтому я внутренне сжалась. Я долго рассматривала линии, точки и подписи на толстой волокнистой бумаге и слушала пояснения гномов. Говорил, в основном, Глёльм, и его немного примитивные предположения и объяснения подали мне нужную идею. Да, я знала, что следует попробовать, чтобы камера начала высвобождать волшебную силу предметов. Но я не знала, как мои мысли переложить на язык конструкций, приспособлений и инструментов. Поэтому я задумчиво высказала туманное теоретическое соображение и попросила кружку с кофе и ромом побольше. Мою просьбу тут же выполнил Гуль. Я сделала большой глоток, внутренне содрогаясь, затем качнулась всем корпусом и размашисто опустилась на скамью — донышко кружки при этом громко стукнуло по столешнице. Гномы тут же переключились на фамильярно-рабочий лад и затянули, по гномьему обыкновению, спор о давно уже решённых проблемах и задачах. В основном, бессмысленные дебаты кружились вокруг камеры и Ходуна. Я поддакивала то одному, то другому из братьев, надеясь, что их дискуссия никогда не закончится. И действительно, вскоре гномы были так пьяны, что Глёльм пытался обнять меня за талию и потрясти как молодую яблоню. Я тихонько прошипела дурманящее заклинание и опрометью бросилась вон. В тёмном коридоре я несколько раз потеряла направление, но вовремя сориентировалась по звукам. Мимо живодёров я проскочила с таким деловым видом, что они решили, будто я вот-вот не сдержу свой мочевой пузырь. Выбравшись снова в уютную сырую чащу, я сбросила личину и побежала со всех ног.

Я не разбирала пути и вскоре заблудилась так, что уже никогда не нашла бы дороги к замку. Но этого я не понимала и не помнила, я бежала, пока мне хватало дыхания и сил, а затем моя левая нога подвернулась, и я рухнула в сырую траву и прошлогоднюю листву. Надо мной, то смыкаясь, то расходясь, качались кроны деревьев. Солнце уже перешло через центр неба, и зелёные кучи надо мной покрылись причудливыми пятнами.

Время шло, и тени становились гуще. В них уже мерещились лесные кошмары, лешие-дупловики. Возможно, я бы уснула или потеряла сознание, но надо мной склонилась чья-то тень. Это был Эрэн.

— Вы заблудились, — сказал он недовольно.

— Нога…

— От вас пахнет ромом.

— Вы, Эрэн, ничего не знаете.

Аристократ молча поднял меня, так что мои ноги на секунду оторвались от земли, затем поставил — я вскрикнула, Эрэн закинул мою руку себе на плечо, взял меня под другую руку, и мы медленно пошли. Через пару минут ученик Мастера подвёл меня к серой в белых яблоках кобыле, будто ребёнка, легко посадил на луку седла, затем вскочил сам, и теперь мы уже поехали, а не поковыляли к замку. Я задремала, уронив голову на серый плащ эльфа. Мне снились кошмары, и я всхлипывала. Несколько раз Эрэн будил меня, прерывая мою муку. Наконец, на окраине леса, он остановил кобылу.

— Так что же с вами случилось?

— Там браконьеры, Эрэн.

— Браконьеры?!

— Они убивают редких животных.

— В нашем лесу?!

— Я еле убежала от них. Я напоила их и сбежала.

— Вы точно их видели?

— Да, но я не помню где! Я такая растяпа!.. Их нужно поймать, Эрэн! Они такие жестокие. Они где-то в чаще.

— Мы обыщем лес, — пообещал мой спаситель, он взял под контроль свои эмоции. Мы снова поехали. Кобыла, не спеша, прекрасно зная дорогу и уже предвкушая отдых, брела к замку. Я же ломала голову, как и что буду объяснять Мастеру. Очень странно с моей стороны приехать к нему в ученицы, а вместо этого стать защитницей животных, свидетелем в суде против браконьеров, да ещё вернуться в замок с вывихнутой ногой, листьями в волосах и одежде и на седле молодого мужчины.

Мастеру не были нужны мои объяснения. Наедине он холодно выслушал мой сбивчивый лепет, а затем произнёс:

— Вам придётся покинуть остров. Как свидетель, вы обязаны предстать на государственном суде.

Как же я ненавидела себя в эту секунду! Как я хотела плакать, выть и рвать на себе волосы! Но Мастер был прав. Маги должны заниматься магией, а не впутываться в светские и, тем более, криминальные неприятности.

С позором, который, я думала, не смогу пережить, я покинула остров Терезы ночным дирижаблем.

Столица

Я провела в столице год, три месяца и четыре дня. Это большой яркий город, и он обескуражил меня с первого взгляда. Он очень шумный, людный, и здесь всё близко, хотя горожане сетуют на большие расстояния. Полагаю, это правда, что в столице можно найти всё, что захочешь. Сюда привозят товары со всей Кари и из многих других стран. Поэтому магазины очень большие (хотя есть и маленькие), и их очень и очень много. Первый месяц я смотрелась смешно и даже нелепо на этих пёстрых улицах, где люди всегда чем-то заняты и озабочены, даже если ничего не делают. Я постоянно удивлялась, как можно так просто и безотчётно тратить своё время, вести такие пустые разговоры и ценить такие дешёвые предметы и явления, как одежда, сады, чужое мнение или чужие оплошности. Как можно осуждать человека за то, что о нём плохо отзывается некий аристократ, принижать талант учёного только потому, что Коллоквиум не согласился с его доводами?.. Более же всего поражало, с какой уверенностью иные столичные жители рассуждают о магии и науке, притом не имея ни достаточных сведений, ни сколько-нибудь глубокого образования. По их образу действий выходило, что для познания даже сложнейшей, тонкой магии достаточно раз в год обедать с каким-нибудь признанным мастером или пару раз побыть на званом балу с магистром, коих, как известно, в мире всего 9. В обязанность их входит посещение различных крупных городов с целью просвещения молодых магов. И, конечно, в честь магистра неизменно устраивается званый бал.

Вся эта суета и сейчас не стало частью моей жизни, но я привыкла к тому, что люди думают таким образом. Их заботит, во что они одеты, но им безразлично, насколько они справедливы в своём суждении о чём-либо. Они без конца обсуждают поступки и неудачи других, но молчат о том, как мало постигли или создали сами. Тем не менее, сейчас я нахожу забавным и даже полезным время от времени заводить такие пустые разговоры — для того только, чтобы иметь добрых знакомых среди влиятельных особ.