Аморал (СИ) - Багров Михаил. Страница 43

— Когда мы выберемся, я попрошу, чтобы на тебя надели второй ограничивающий браслет, — хрипло пробормотал Егор, наблюдая, как шест рассыпается в моих руках.

— То есть, моя помощь тебе больше не нужна? — я усмехнулся в ответ на вспухающие желваки на лице младшенького. — Да и потом, что мне мешает тебя убить? Вряд ли в этой суматохе кто-нибудь вообще заметит, что это был я.

— Ты забываешься, аморал, — Соболев полыхнул привычной злобой, а я усмехнулся ещё шире.

Даже без угроз я был уверен, что никто на меня второй браслет не наденет. А в свете открывшейся мне информации, так и вовсе можно было бы надавить, чтобы и этот тоже сняли. В конце концов, я нужен Роману больше, чем он мне.

Другой вопрос, что наше сотрудничество приносит неплохие плоды и лёгкие деньги, которые идут на улучшение моей деревни. Так что и сильно настаивать я тоже, пока что, не собирался. В любом случае, вопрос с адамантием больше не казался мне такой нерешаемой проблемой.

— Ладно, помогу, так уж и быть. Я всегда отличался состраданием к немощным.

Отчётливый скрип зубов был лучшим ответом. Но этим Егор и ограничился, его можно было считать кем угодно, но тупым он точно не был. Парень прекрасно понимал, что сейчас я единственный, кто не ограничен в магии и, возможно, единственный, кто способен вытащить их отсюда.

Дверь в очередной раз прогнулась и затрещала, под весом и количеством голодающих осквернённых, что стекались к нам словно, прорвавшая плотину, горная река.

Нужно было действовать — неизвестно сколько ещё продержится дверь, стойкостью которой я даже восхитился. Быстро объяснил Егору, что тому нужно было донести до остальных, благо в этот раз парень молча слушал и не спорил, только спросил:

— Как мы будем выбираться? Здесь только одна дверь, да и склад, скорее всего, окружён со всех сторон.

Я пожал плечами и поднял глаза наверх.

— Есть у меня одна идея, — криво ухмыльнулся, — потому что не только песок может умирать.

Глава 21

Выбрались мы через крышу. И если не брать в расчёт несколько истерик и возмущения недовольных, то всё прошло достаточно спокойно.

Осквернённых стало больше — если раньше это были разрозненные группы, что оставляли хоть какое-то свободное пространство, то теперь это была одна огромная волна, что норовила утопить любого, кто под неё попадёт.

Я шёл впереди нашего импровизированного отряда, прорубая дорогу остальным. Тупую часть ребра обмотал тряпкой, чтобы не скользило во влажной от пота и крови ладони, и теперь оно ещё больше походило на причудливо изогнутый ятаган. В какой-то момент это превратилось в череду однообразных действий. Я старался бить либо в глазницу, либо в висок, чтобы было проще, но из-за плотности осквернённых не всегда это удавалось, поэтому иногда приходилось повозиться. Пробить ребром черепную кость, чтобы достать до мозга, откинуть мертвяка в сторону, повторить.

Отвлёкся, чтобы бросить беглый взгляд на остальных и тут же какой-то ушлый осквернённый обломал зубы об адамантовый браслет. Ну, хоть где-то от него польза.

Егор, с моей подачи, организовал построение отряда и теперь контролировал, чтобы все делали то, о чём мы договорились на складе.

Те, кто не умел обращаться с оружием или же был ранен и слаб, шли в центре, под защитой внешней линии, которую мы вооружили тренировочным оружием. Предпочтения отдавали копьям и палкам, которые можно было заточить. Приятель Тины только отличился и взял себе два топора. При чём я вообще не уверен, что топоры были частью тренировочного оружия, больше было похоже, что их тут просто забыли после ремонтных работ.

В идеале, защитных линий должно было быть две, чтобы бойцы из запасной вовремя могли сменять тех кто устал или ранен, но увы. Я был рад уже тому, что помимо меня ещё у нескольких людей было нормальное оружие и основное сопротивление волне мертвецов оказывали именно мы.

Шиджеко с кайкэнами и веером шла в конце отряда и, насколько я видел, дела у нее шли тоже неплохо. Егор старался быть везде, без устали работая шпагой там, где особенно нужна была его помощь. А угловатый своими топорами вообще творил какую-то магию, я даже задумался — благодаря заточенным лезвиям или же собственной силе он так играючи раскалывает черепушки осквернённых?

Ну и костяные иглы, куда же без них. В этот раз их создание далось мне легче, как и управление. Я запустил их так же вокруг отряда, только теперь они не хаотично прошивали тела и иногда случайно попадали в голову, а били точно в цель. Да и скорость их движения, позволяла прошивать череп насквозь, а не застревать внутри осквернённого.

Уверен, что при таких раскладах, нам всё же удастся добраться до главного здания Академии в полном составе. Чей-то вопль полный ужаса и обречённости заставил меня поморщится. Ну или почти в полном. Кого-то эта волна умудрилась затащить в себя.

— Держать строй! — злой окрик Егора дал понять, что кто-то хотел попытаться помочь бедолаге. Вот только, это уже было бесполезно, а нарушенный строй грозил новыми жертвами.

Я не стал опять оборачиваться, чтобы оценить потери, а только яростнее заработал костяным ятаганом. Это проблемы Соболева, а у меня были другие задачи.

И одна из них — понять, что это за нити, которые опутывают осквернённых. Если вспомнить Улиточку, то можно предположить, что у этих нитей есть хозяин и, возможно, не один. Вот только куда они ведут было, пока что, непонятно. Мне бы вырваться из этого месива и пойти искать источник, но нельзя.

Даже если отбросить в сторону слово данное Егору, что я помогу добраться до директорского кабинета и тревожной кнопки, то это всё равно слишком самоубийственная миссия.

Я, конечно, парень рисковый, но не настолько, чтобы сломя голову бежать с распростёртыми объятиями навстречу опасной, возможно смертельной, неизвестности. Мне всё ещё холодком по позвоночнику вспоминалась та встреча с мальчишкой, когда я ощущал своё полное бессилие против его мощи.

Но я мог попробовать что-нибудь сделать с этими нитями, вдруг у меня получится нарушить их связь. Заодно и посмотрю — влияют ли эти нити как-то на их поведение или нет.

Осторожно потянулся пальцами к ближайшей нити и тут же отдёрнул руку, сжимая челюсть, чтобы не заорать. Я только успел коснуться её, как мне до локтя проморозило мясо!

Злобно ткнул ребром в осквернённого, обрывая вместе с его жизнью и грёбанную нить. Левая рука повисла плетью, заставляя нервничать, благо недолго. Спустя несколько секунд я почувствовал, как в неё возвращается чувствительность, острыми иглами прошивая каждую частичку. Она словно быстро, но болезненно оттаивала под горячей водой.

В Лимбе эти нити сковывали мои движения и высасывали волю. Здесь же соприкосновение с ними были весьма неприятны. Интересно, разница в том кто управляет нитями или в месте? Скорее всего первое, потому что ничего похоже на безразличие или смирение я сейчас не ощущал.

Выпускаю некротику за пределы кожи и снова тянусь пальцами, на этот раз нить дёргается и словно съёживается по мере моего приближения. Ловлю её в кулак и резко дёргаю, обрывая связь хозяина с осквернённым.

Первые секунды ничего не происходит, мертвец всё так же пытается добраться до свежей вкусной плоти, но затем сначала замедляется, а потом и вовсе замирает. Это промедление стоило ему жизни, его разорвали свои же. Мда, командный дух и поддержка у них явно на нуле.

Открытие своих новых возможностей меня окрылило и теперь я работал в две руки. Одной продолжал орудовать костяным ятаганом, а второй обрывал те нити, до которых мог дотянуться. В какой-то момент промелькнула мысль, что я тоже могу попробовать создать нечто подобное для управления осквернёнными. Эдак я хотя бы часть из них могу перетянуть на нашу защиту, но потом решил отказаться от подобных экспериментов. У меня ещё будет на это время и более подходящее место, где эти твари не будут наваливаться такой толпой. Поэтому я просто вернулся к своему медитативному занятию — удар, оборвать нить, повторить.