Ступень вторая (СИ) - Видум Инди. Страница 72

— Тогда рекомендую ставку снять, если еще можно.

— Почему? — удивилась она. — У вас договоренность, и вы собираетесь слиться?

— Наоборот, нам не удалось достичь договоренности с кланом Глазьев, к которым принадлежал пятый член нашей команды, — пояснил я, сам не понимая, зачем рассказываю все это. — Поэтому он запретил Полине участвовать в одной команде с нами.

— Но это же непорядочно! — возмутилась она.

— Спорное утверждение. С его точки зрения, непорядочно поступаю я, отказываясь отменить договор, невыгодный их клану.

Она удивленно приподняла брови.

— А разве решаешь это ты, а не регент?

— Решаю я. Регент моя мама, но она вопросами клана не занимается. Формально значится, да и магии у нее нет, чем недавно воспользовались Глазьевы, попытавшись заменить на удобного для них регента.

Я поморщился, вспомнив тот неприятный день. Все собирался нанести визит тем родственникам и пояснить, насколько они были неправы, пойдя на поводу у врагов клана, но времени было мало, а то, что появлялось, было жалко использовать на столь незначительных персон.

— То есть ты собираешь на этих соревнованиях сдаться? — чуть разочарованно спросила она.

— Я собираюсь в них выложиться по максимуму, но отсутствующего пятого в команде в личном зачете будет достаточно, чтобы мы просели, — пояснил я. — Поэтому я и говорю, что ты напрасно поставила на нас деньги.

— А если бы у вас был пятый?

— Скорее всего, мы бы стали победителями, хотя не исключаю, что нас дисквалифицировали бы по какой-нибудь выдуманной причине.

— Почему?

— Потому что мы неудобные победители, — пояснил я. — Потому что нам пришлось бы выделять места в «Крыльях Феникса», куда нас не хотят брать.

— Почему?

— Потому что в этом году туда поступает великая княжна, а значит, столь сомнительным личностям, как мы, не представленным императору, мест не найдется.

— Что за глупости! — фыркнула она. — Императорская семья всегда отличалась демократичностью.

— Императорская семья должна отличаться тщательно выверенной демократичностью, — усмехнулся я. — Я понимаю, почему охране не нужны посторонние в школе.

— Вот ведь глупости. — Она надула губы. — Значит так, пятой у вас буду я.

— Прости, но не будешь.

— Ты мне отказываешь? — Она удивилась. — У вас же считай, безвыходное положение.

— Не я, правила. Правилами замены запрещены.

Ответил я с искренним сожалением, потому что она, как маг, была посильнее Дианы, а по факту пятый член команды нужен был только на личных соревнованиях, на командных мы справимся вчетвером влегкую. Да что там вчетвером, я бы один справился. А вот в личном зачете никто не даст мне отработать за Полину, увы.

— У меня есть разрешение от Императорской Гвардии, — торжественно сказала она. — В команду попасть не получилось, но мне пообещали, что, если освободится место, я смогу занять. Пока освободилось только у вас.

Свои слова она подкрепила бумагой с печатью, на которой черным по белому было указано, что Императорская гвардия признает право за Светланой Тумановой встать на замену отсутствующего члена команды, участвующей в соревнованиях «Крыльев Феникса», и не будет считать это нарушением протокола. Это было удачей. Но такой подозрительной удачей, от которой за версту несет пакостью. Только какой? Печать была настоящей, подпись была мне незнакома, но я и имел дело лишь с полковником Ефремовым, который нынче возглавлял жюри. К нему нужно было пойти в первую очередь.

— Пойдем, — подскочил я и вытянул документ из ее руки.

— Куда?

— К жюри. Если они подтвердят, что это вписывается в правила, то я тебя возьму.

Она хмыкнула, но пошла со мной без возражений, причем держалась так, словно я уже был ее командиром: не рядом, а чуть позади. До жюри мы дошли быстрым шагом, и там я сразу направился к Ефремову, отметив, что при нашем появлении воцарилась тишина. Наверняка обсуждали наш бодрый старт и как его притушить. А вот фиг вам всем, вместе взятым.

— Добрый день, Дмитрий Максимович, — бодро сказал я. — Я хочу узнать, насколько будет соответствовать правилам замена выбывшей Полины Ермолиной на Светлану Туманову на основании вот этого документа. Не дисквалифицируете ли вы нас из-за этого?

— Кхм, — кашлянул Ефремов, принимая из моей руки документ. — Ну и везунчик ты, Ярослав. Да, замена будет совершенно законной.

— То есть вы, Дмитрий Максимович, возражать не будете, если мы продолжим соревнования в новом составе? И не дисквалифицируете по какой-то придуманной причине?

— Ярослав, ты из меня совсем зверя-то не делай, — он укоризненно на меня посмотрел и опять кашлянул, словно у него внезапно разболелось горло.

— Я имею в виду, не посчитают ли другие, что с вашей стороны было превышение полномочий, — пояснил я. — Вы — мой официальный учитель, а это, как ни крути, поблажка.

— Мне очень приятно, что ты обо мне заботишься, Ярослав, — неожиданно расплылся в улыбке Ефремов, — но никто не будет иметь ко мне претензий из-за этой замены. Было официальное разрешение от моего начальства. Я ему подчинился.

— Ага, спасибо. Тогда внесите, пожалуйста, замену.

Странное поведение полковника и общая тишина в кабинете, признаться, изрядно нервировали, поэтому задерживаться я не стал, вышел в коридор, где ждала Светлана с довольной улыбкой на физиономии. Улыбку следовало притушить.

— Значит так, Света. С остальными мы — сработанная команда, ты лицо новое, притираться времени нет, поэтому запомни основное: слушаешь меня и в точности выполняешь все, что я скажу. То есть скажу прыгать, сразу прыгаешь, скажу бежать — бежишь без разговоров, поняла?

— Поняла, — кивнула она.

Улыбка у нее не исчезла, напротив, стала до неприличия счастливой и заразительной. Пришлось себя одернуть, чтобы не улыбнуться в ответ.

— А твои родители, они возражать не будут? — спохватился я.

— Как раз папа идет, можно у него спросить, — радостно ответила она.

Я повернулся, к нам направлялся высокий голубоглазый мужчина, от которого исходила аура властности. Как маг он тоже впечатлял: один из самых сильных, кого я встречал в этом мире. До Светланиного отца пальму первенства держал Мальцев, но теперь она была перехвачена новым лицом. Немного напрягало то, что это лицо казалось знакомым, но я с ним точно не встречался. Возможно, общался с кем-то похожим? С кем-то из близких родственников? Но сколько я ни напрягал память, никого припомнить не мог, а потом время на размышления закончилось, потому что мужчина подошел к нам и Светлана ему сказала:

— Папа, Ярослав согласился взять меня к себе в команду вместо выбывшей девушки.

— Если вы не возражаете, конечно, — сразу вставил я. — Я обещаю, что ваша дочь не подвергнется никакой опасности, потому что выдам ей наши артефакты. У меня с собой есть запасной комплект.

— Елисеевские артефакты? Наслышан, наслышан. Говорят, качественные.

И как активно говорят: на женские артефакты у меня уже очередь, хотя цену мы ломим приличную, куда выше мужских. Одной из причин, конечно, был внешний вид: мои артефакты выглядели как ювелирные украшения экстра-класса.

— Если наша команда получит одно из призовых мест, я подарю защитный артефакт нашего производства вашей дочери.

Светлана наверняка с нашими артефактами сталкивалась, потому что ее глаза загорелись и она выпалила:

— Ну все, теперь я точно сделаю все для победы.

Ее же отец нахмурился.

— Одно из? А почему не первое? Выступление у вас получилось впечатляющим. Неужели ты думаешь, что моя дочь вас подведет?

— Нет, папа, он уверен, что первое место ему не дадут, потому что он не представлен императору.

Светланин папа захохотал. Совершенно так же заразительно, как дочь. В этот раз я не удержал растерянной улыбки, потому что понятия не имел, в чем причина веселья.

— Глупости. Если это единственная причина, по которой вашей команде могут не дать первого места, то, считай, оно у тебя уже в кармане.