Последний жнец рода (СИ) - "Vells". Страница 9

Прошёл-то всего пятьсот метров, а с меня льёт, словно из ведра окатили, при этом предательски заурчал живот, напугав слегка сидящую неподалёку старушку.

Вынув из рюкзака яблоко, я смачно откусил кусок, и как ни в чём не бывало продолжил чтение. Сейчас я изучал первичные азы управления маной. Алекс завалил этот зачёт два месяца назад, и у меня была на носу пересдача этой темы.

Посидев на лавочке с десяток минут и обглодав яблоко до огрызка, я вновь встал и пошёл дальше по дороге. Впереди меня ждало ещё длинный путь до дома.

Когда я доплюхал до дома, то был весь мокрый от пота. Дорога же заняла у меня практически два часа.

Зайдя в узкую длинную прихожую, я снял обувь и пошёл на кухню. Пить хотелось просто жуть.

— Фу, блин, — раздался голос Ники, стоило мне появиться в дверях кухни. — Ужас-то, какой. Боже, как воняет-то. Жиртрест пошёл вон.

Я застыл в дверях, смотря на блондинку, что стояла на кухне, наливая себе кофе. На девушке был надет короткий халатик, что был нараспашку и не скрывал розовый комплект нижнего белья.

— Уродиц. Весь аппетит испортил, — даже не удосужилась девушка запахнуть халат, выставляя напоказ свои прелести. — Иди, помойся. А то весь дом провоняет.

— Ща попью и пойду. — Шагнул я на кухню, думая, что, у такой красивой девушки, такой ужасный характер.

Ника же только фыркнула и демонстративно открыла форточку. Я же выпив стакан воды, пошёл на выход из кухни.

— Эй, и вот ещё что, — окрикнула меня Ника. — Шмотки свои в пакет завяжи, а то мои вещи пропахнут, а то несёт как от свиньи.

Я хотел было огрызнуться, что я пока что не делал на нападки Ники. Но у блондинки зазвонил телефон, и она с небывалой ловкостью сразу ответила на звонок, полностью уходя в разговор с кем-то, улыбаясь и смеясь.

— Стервоза. — Чуть слышно выдохнул я, покидая кухню.

Ванная комната располагалась на втором этаже и была весьма просторной.

Зайдя в ванную комнату, я только взвыл в голос, смотря на развешенное разнообразное женское бельё после стирки.

— Ну, за что мне всё это? — Сокрушённо чуть ли не взвыл я, видя пред собой местами очень откровенные вещички женского гардероба разных цветов и размеров.

Скинув вещи и засунув их в чёрный пакет, я кое-как забрался в ванную, что мог принимать только стоя и задёрнув ширму, врубил душ.

Вода ударила тёплым напором по коже, а я, упёршись руками в кафель, подставил затылок струям воды.

— Ну, Алекс, — я тяжело выдохнул, сплёвывая воду. — Надо было чертовски постараться, чтобы две красотки тебя за мужика не считали, а остальные и того хуже. Ненавижу тебя за такие виды. Но и спасибо, тоже можно сказать.

На часах было шесть вечера, когда я нацепил чёрные спортивные штаны и такого же цвета толстовку с капюшоном, начиная походить на пережравшую тучу, вышел из своей комнаты и, скрепя ступенями, стал спускаться на первый этаж.

Уже в прихожей из маленькой гостиной послышался возмущённый голос Ники:

— Круглый, мать твою, я же тебя просила взять побольше жратвы и не спускаться вниз. Ко мне сейчас подруги придут.

— Мне что в окно прыгать? Чтобы из дома выйти. — Пытался я надеть кроссовки.

— Что? — высунулась из гостиной Ника, что была одета в лёгкий топ и коротенькие шорты. — Ты куда собрался? Ты ещё, что вчера Арина купила, не сожрал.

— Отсюда не видать, — наконец-то я справился с обувью, подхватывая с пола рюкзак. — Не боись. До девяти меня точно не будет.

Я шагнул к двери, открывая её, вышел на улицу.

Путь моей лежал за район, где стоял мой дом, и располагался весьма большой и даже, можно сказать, дремучий парк.

Идя по вечерним улицам, я старался не замечать, как люди косятся на меня, а так же на мой герб.

Было слегка прохладно, и я наслаждался прогулкой, хоть в таком теле это было весьма непросто.

За эту неделю я уже свыкся с мыслью, что мне здесь жить. Даже заинтересовался магией. Ведь это было невероятно. Конечно, заинтересованность пришла только после шока.

Магия открывала в этом мире море перспектив и возможностей, а я до кучи был ещё аристократом, правда, пусть и отлучённым. Но и это поправимо. А поправить это надо. Мало ли я захочу вторую жену, когда верну себе своё стройное и раскаченное тело и, моё второе я оживёт.

Да и, чего греха таить. Я не такой, как был Алекс. Меня не устраивает быть квашнёй и размазнёй. Я это уже один раз доказал, когда в моей прошлой жизни меня пытались сломать и свести с ума. Я адаптировался и выстоял, да в придачу научился многим крутым вещам и узнал много нового. И всё это поможет мне начать новую жизнь в этом мире.

Алекс ничего не хотел менять и возвращать, что было его по праву. Теперь же это моё и я хочу вернуть всё.

Остановившись на пару секунд, я достал из рюкзака дневник Туманова, и пошёл дальше, читая про то, что значит быть жнецом.

Путь до парка занял у меня практически час, ведь скорость моя была чуть выше, чем у черепахи. Не, можно было идти быстрее немного, но отдышка — это зло.

Парк же встретил ухоженной аллеей с лавочками и фонарями, но я туда не пошёл, а свернул на тропинку, которая скоро закончилась на маленькой полянке с пепелищами от костров и мусором.

Дальше я уже пробирался просто словно по лесу, пока не вышел на средних размеров поляну, что была скрыта от всеобщих глаз.

Это место я облюбовал два дня назад, и сделал своим тренировочным лагерем.

На одном дереве были примотаны скотчем, на разной высоте, толстые пачки газет. В кустах валялся стальной прут, что я упёр со стройки неподалёку. У этих же кустов лежала прикаченная сюда массивная покрышка. Да вроде пока и всё. Не обжился ещё полностью на местности.

Кинув у массивного дерева рюкзак, я пошёл в центр поляны, махая руками, разминая суставы. Выполнять пока большинство упражнений, которым научил меня Яков, я не мог. Было тяжело. Так что, слегка размявшись, потрясся жир по всему телу, я стал выполнять медленно комплексы ушу, что, кстати, тоже весьма выматывали и спускали с меня с три пота.

Но тело должно привыкнуть к движениям, это и разминка, и отработка движений, и наработка мышечной памяти. Короче, одна польза от этого.

Время бежало, а я за два часа раз тридцать отдыхал на колесе. Тело болело безбожно, а пот лил ручьём, от чего я тренировался уже в одной майке.

Стоя перед деревом, на котором были накручены газеты, я без фанатизма наносил удары руками и ногами. Осуществляя отработку и постановку, а также набивку конечностей и при этом дышал как загнанная в мыле лошадь.

— Руки и ноги не сводит. Тело не болит. — Чуть ли не хрипя, повторял я одно и то же, практически уже обнимаясь с деревом.

Время уже было позднее и тёмное, так что светом мне служила луна и звёзды, что, кстати, довольно-таки ярко светили.

Нанеся очередной вялый удар кулаком, я вздрогнул от разносившихся в дали невнятных тихих криков и взрывов петард.

— Веселится кто-то, — я устало упёрся лбом о ствол дерева. — Мне бы так.

Крики же стихли, как в принципе и взрывы петард, а вот вместо этого послышался быстро приближающийся шум хруста веток и шуршания кустов.

Шум нарастал и я, отстранившись от дерева, повернулся насовсем уже близкий звук ломающихся веток.

В этот момент из темноты кустов выскочило нечто похожее на человека и зарычало, а я заорал от страха в унисон с непонятной хренью.

Существо выглядело как человек, вот только руки у него были длинные и заканчивались когтями или лезвиями. Абсолютно лысый с телом, что имело следы разложения и дистрофии настолько, что после рёбер словно был только позвоночник. Ноги полусогнутые и будто не разгибающиеся как у барана или козла. Это нечто имело огромный клыкастый рот от уха до уха и такие же раскосые огромные глаза. На всём же теле были словно следы от пуль, выпущенных из дробовика из которых сочилась густая чёрно-красная слизь.

Монстр сделал шаг в мою сторону, хромая при этом на простреленную конечность и издав рык, рванул вперёд, размахиваясь когтистыми тощими ручищами.