Изыди, Гоголь! (СИ) - "Nemo Inc.". Страница 42

Клинок вонзается точно в висок гнома, пытающегося подползти к оброненной винтовке. Когда испустивший дух коротышка падает на свое оружие, черноглазый маг подходит к трупу.

Вырвав из черепа нож, вторженец вытирает его о куртку гнома.

-- Вот и размял старые косточки… -- вздыхает он и оборачивается к дроу.

Обрубки вместо ушей дрожат. Выпученные белые глаза бегают от одного трупа товарища к другому.

Сидя на заднице, темный эльф с расквашенным носом отползает подальше от черноглазого чудовища. Но стоит последнему обернуться, как испуганный наемник замирает.

Судя по перекошенной физиономии, после двух убийств черноглазый все еще не в духе.

Маг указывает на него ножом. Дроу вздрагивает.

-- Теперь маны у меня ни на один договор не хватит. Так что обойдемся без него, -- он взмахивает ножом в сторону гнома. -- Скажи спасибо своему бородатому другу.

Дроу сглатывает ком в горле. Как ничтожный человек может быть настолько сильным и быстрым? При том, что маг не использует заклинания.

Наверное, это все та черная дрянь, которая ползает по его телу. Без нее эта грязная обезьяна и моргнуть бы не успела, как уже валялась со вспоротым брюхом!

Нет, он думает не о том. Настоящий вопрос в том, откуда этот человек знает об отлученных? Ведь если он знает о таких, как Резвый, то должен знать и о Церкви. А любой человек, знающий о Церкви, представляет для нее угрозу.

Пусть Резвого и отлучили, но он все еще верит. Верит в Праматерь и в великое будущее, которое она уготовила его расе. Поэтому если он не может убить этого мага, то обязан хотя бы выбраться отсюда и рассказать Темному Отцу про человека, который знает о существовании Церкви!

Резвый судорожно оглядывается в поисках выхода. Что дверь, что окно, маг перекрывает оба пути. Можно попытаться обмануть его, провернуть какой-нибудь трюк…

-- СЮДА СМОТРИ!

С вибрирующим ревом маг хватает скулящего дроу за обрубок уха и заставляет заглянуть себе в глаза.

В две зияющие черные бездны, которые будто высасывают из тебя душу.

Резвый распахивает рот, но рвущийся наружу крик ужаса застревает в горле.

-- У меня мало времени, отлученный, -- рычит черноглазый маг. -- Потому чем быстрее ты расскажешь мне, кому ваша обожаемая Терна пожаловала свою силу, тем легче будет твоя смерть.

Глава 15. Мастер приглашает в гости

-- НЕ-Е-Е-ЕТ!

Я бросаюсь к дроу, но на мои руки падает уже бездыханное тело.

Во мне еще теплится надежда, что это какая-то глупая шутка. Что этот безухий поганец сейчас рассмеется и выложит мне все грязные секретики их культа Терны. Поэтому я самозабвенно трясу дроу за плечи.

-- Зачем, Ушастик? Почему? -- у меня не хватает слов, чтобы выразить свои эмоции. -- Ты же был так молод и так…

Мой взгляд цепляет рукоять армейского ножа, торчащая у дроу из лица. Вот я держу этот нож, задаю совсем безобидный вопрос, а в следующий миг безухий с криком "Слава Терне!" насаживает свою глазницу на лезвие.

-- Так религиозен, -- хмыкаю я и отталкиваю бесполезный труп.

Отряхиваясь, поднимаюсь на ноги и тут же обрушиваю пятку на какую-то оборзевшую тень. Она с испуганным визгом прячется под диван.

Я закатываю рукав пиджака и недовольно морщусь. Со скрипом, с протестами, но Живая Тьма отпускает мое тело.

Стоит признать, без ее поддержки в рукопашном бою у меня возникли бы трудности с каждым из группы нелюдей. Но и благодарить Тьму не за что.

Пожалуй, только сейчас я в полной мере понимаю разницу между обычными гримуарами и Божественными. Если первые аккумулируют собственную силу чернокнижника, то вторые подчиняют силу Первобытную.

Силу, что существует с незапамятных времен. Силу, на которой зиждятся законы любого из миров. И, как любой дикий зверь, запертый в клетку, эта сила только и ждет удобного случая, чтобы порвать глотку своему хозяину.

-- Всем от меня только одно и нужно, -- ворчу я, подбирая с пола свой пистолет. -- Хоть разочек кто-нибудь обрадовался бы, что великий, прекрасный и неотразимый Кроули жив и здоров.

Покрутив оружие в руке, довольно хмыкаю и прячу его в карман пиджака.

Маны в ближайшее время мне не видать, а пистолет уже неплохо себя показал. Еще бы разобраться, как из него стрелять и совсем красота будет.

Мой взгляд возвращается к безухому дроу.

Отлученный.

Мара требует от своих детишек беспрекословного подчинения и преклонения перед ее, несомненно, божественной фигуркой. Ритуалы, жертвоприношения, молитвы и вот это вот все. Ограничений в светской жизни почти нет. Поэтому каждый отлученный -- это феномен.

Дурак, сорвавший ритуал. Еретик, отринувший Терну. Или убийца, "вернувший собрата в лоно Праматери".

В последнем случае жертву не считают пострадавшей. Кто никогда не мечтал вернуться к мамке под юбку в беззаботные времена? Вот и дроу того же мнения. Но междоусобицы они не терпят, считая своими врагами только тех, у кого короче уши или светлее кожа.

На дурака или еретика этот самоубийца не похож. Остается один вариант. Что, впрочем, ничего мне не дает. Кроме самого факта существования культа Терны в Российской империи.

И, зная особенности этого культа, сомневаюсь, что его разрешили на государственном уровне. Обычно императорам не нравится, когда их поданных угоняют в рабство или приносят в жертву не в их честь.

Когда я уже собираюсь на выход, из-за неприметной двери раздается странный шорох и мычание.

Сомневаюсь, что в кладовой будут держать корову. Поэтому без задней мысли подхожу и распахиваю дверь.

В меня впивается пара десятков испуганных глаз.

Мужчины в характерной униформе охраны и рабочих, женщины в неприметных канцелярских нарядах. Связанные по руках и ногам, с кляпами во рту, они сидят на голом кафеле и жмутся подальше от входа.

Над их головами висит чья-то верхняя одежда, вдоль стен стоят металлические шкафчики.

Гардеробная.

-- Стало быть, вы сотрудники Бронки? -- интересуюсь я.

Притихшая моль, не сводя с меня насторженных взглядов, кивает вразнобой.

-- Еще есть? На территории порта.

На этот раз ответ отрицательный.

Какой-то любопытный мужик в кислотно-зеленой жилетке пытается высунуть нос в комнату.

Я загораживаю собой дверной проем и недоверчиво прищуриваюсь.

-- Маловато вас для целого порта. Подозрительно.

Мужик в форме охраны пытается что-то сказать, кивает на свои конечности, связанные веревкой. Хочет, чтобы я его освободил? Наивный.

Какая-то молодая девица вдруг заходится в испуганном мычании. Я перехватываю ее взгляд, прикованный к моей груди.

Сквозное отверстие от пули, оставленное чересчур метким гномом, даже не думает затягиваться. И не удивительно. Маны едва хватает, чтобы не дать мне истечь кровью.

-- Комарик укусил. Но спасибо за заботу, милашка! -- вяло отмахиваюсь я и подмигиваю побледневшей девушке.

Увидев, что я собираюсь уйти, работнички начинают ползти к двери, мычать и всячески привлекать мое внимание.

Я грожу им указательным пальцем:

-- Спокойствие! Скоро за вами придут. А у меня есть дела поважнее.

На этих словах я захлопываю дверь и быстрым шагом покидаю комнату.

Слукавил, конечно. Дела поважнее есть и у меня, и у гвардии Зиминых. Ну, кто-нибудь когда-нибудь все равно освободит этих бедолаг.

Вынырнув на свежий морской воздух, я несколько мгновений вслушиваюсь в какофонию выстрелов и криков, раздающихся со стороны пропускного пункта.

Интересно, насколько быстро я бы расправился с местными наемниками, будь у меня сейчас Седьмой магический уровень, каким владеет патриарх Зиминых?

-- Гав!

Из тени ближайшего здания выныривает Гончая Тьмы. Дождавшись, когда я шагну к ней, она растворяется, чтобы появиться в тени какой-то машины, еще дальше.

Ведомый потусторонней борзой, я иду быстрым шагом, не скрываясь. Но в какой-то момент приходится укрыться в темноте открытого ангара.