Ты и только ты (СИ) - Хисамова Лилия. Страница 11
Для пущего эффекта кладу руку на её оголённую грудь и с силой сжимаю мягкое полушарие. От моего жеста она резко распахивает глаза.
Ну слава небесам.
– Так лучше. Вставай.
Еле в себя приходит. Часто ресничками хлопает.
Глядя на её хилое состояние, понимаю, что рано ещё трахаться. Ева не готова. Надо дать девчонке время, чтобы оклемалась. А то взгляд стеклянный, будто направлен в никуда. Если я сейчас спущу штаны и покажу ей свой стояк, она опять в обморок грохнется.
– Душ за соседней дверью. Потом сразу спускайся вниз. Вопросы есть?
Зыркает на меня с таким видом, будто я ей предложил переехать жить на северный полюс.
Девчонка в полном ступоре!
Может, пытается вспомнить, кто я и как она здесь со мной оказалась? Прищуривается. Взглядом по мне скользит. Вверх, вниз. Косится на мой пах, который уже нещадно так набух и стал выше Эвереста. За секунду выражение её лица меняется, и в нежных голубых омутах начинает полыхать страх.
– Два раза повторять не буду, – добавил с угрозой в голосе. – Через двадцать минут чтобы была внизу. Разговор есть…
Убедившись, что она согласно кивнула, поднимаюсь и покидаю комнату.
Глава 13. Ева
Прихожу в себя мучительно долго.
В ушах шумит, как в час пик в центре мегаполиса. Веки тяжёлые, словно в них залили жидкий свинец. Силюсь разглядеть помещение, в котором оказалась, но картинка передо мной продолжает быть размытой.
– Два раза повторять не буду. Через двадцать минут чтобы была внизу. Разговор есть.
Словно очнувшись от кошмара, я резко открываю глаза.
Этот голос! Глубокий, холодный, пронзающий до глубины души.
Сама не осознаю, как подчиняюсь властному тону и согласно киваю. Мною овладевает лишь одно желание – убежать и никогда не возвращаться в логово этого кровожадного чудовища.
Раф уходит, тихо закрыв за собой дверь. А я медленно, насколько хватает сил, поднимаюсь с кровати. Каждое движение отзывается неприятным покалыванием между ног.
Сердце горит от обиды.
Какая же я всё-таки идиотка!
Не нужно было соглашаться на предложение Дэна. Никакие деньги не окупят тот ужас, который Раф проделывал с моим телом. От воспоминаний на душе становится невыносимо мерзко. Хочется смыть с себя грязь позора. Избавиться от гнусного запаха мужчины, который как яд впитался в мою кожу.
Сильное психологическое истощение действует угнетающе на моё физическое состояние. Но я собираюсь и на трясущихся ногах иду к двери. Абсолютно голая. Я настолько морально истощена, что мне ни до чего нет дела. Даже если в коридоре окажется целая толпа, глазеющая на моё обнажённое тело, я и глазом не моргну.
Ванная оказывается сразу за соседней дверью, как Раф и сказал. Просторная комната с серой мраморной плиткой и огромным зеркалом во всю стену. Завидев его, я резко отворачиваюсь: боюсь смотреть на своё отражение. Я уже не чувствую себя человеком. Я стала грязной половой тряпкой, которую окунули в таз с дерьмом и не стали споласкивать.
Мои ступни тонут в мягком коврике. Открываю дверь душевой кабины, представляющей собой стеклянный куб, и захожу внутрь. Включаю воду и, почувствовав, как на моё измождённое тело падают теплые струи воды, закрываю глаза.
Проклятые слёзы текут ручьём.
Я никогда не смогу стереть из памяти эту кошмарную ночь и всё то сумасшествие, что Раф со мной вытворял. От этой мерзкой грязи просто невозможно отмыться. Я помню всё, как наяву. Каждый яростный толчок. Каждое грубое вторжение в мой рот и в моё лоно. Его стоны…
Всё, что мне пришлось пережить, было унизительно и гадко!
Вдыхаю пар, которым наполняется кабина, и чувствую, что силы постепенно возвращаются. Слабости уже нет.
Время для меня останавливается.
Я бы могла стоять так целую вечность, наслаждаясь воцарившимся в душе покоем. Но стоит мне на мгновение закрыть глаза, и в памяти вновь вспыхивает картинка, как огромный обнажённый мужик яростно имеет меня против моей воли.
С губ срывается подавленный стон безнадёжности.
Как бы мне ни было хорошо под струями тёплой воды, я не смогу дышать полной грудью, пока нахожусь в доме насильника.
Уходить. Нужно уходить отсюда. Немедленно! Оставить свой позор в этом адском притоне и приказать себе больше никогда не вспоминать.
С этой мыслью быстро выключаю кран. Покидаю кабину. Взгляд сам падает на открытый шкаф возле стены, на полках которого лежат стопки с аккуратно сложенными полотенцами. Хватаю самое верхнее и наспех вытираюсь.
Закончив, брезгливо бросаю махровое полотенце на пол. Всё в доме Рафа вызывает во мне неприязнь. До отвращения противно прикасаться к любым вещам, которые принадлежат этому монстру.
Тихо отворив дверь в спальню, проскальзываю внутрь. Моего платья нигде не видно. Заслышав шум приближающихся шагов, я вжимаюсь в стену и замираю. Меня охватывает оцепенение и ужас.
Неужели этот дьявол опять пришёл за мной?
Звуки тяжёлых шагов переплетаются с моим бешеным сердцебиением. В моём паническом состоянии каждый шорох воспринимается зловеще и пугающе. Кажется, бездушный монстр вот-вот вернётся, схватит меня и опять…
Нет. Не хочу думать о том, что может произойти.
Дверь открывается, и на пороге материализуется мой самый страшный кошмар. Он окидывает мою сжавшуюся фигуру острым взглядом, грубо произнеся:
– Я приказал тебе спуститься вниз.
Понимаю, что стою перед ним полностью обнажённая.
Жгучий стыд тут же опаляет моё лицо, и я готова провалиться сквозь землю. Несмотря на то, что Раф уже видел меня во всей красе прошлой ночью, всё равно чувствую, что это неправильно. Ведь я перед ним совершенно беззащитна. При желании бери и пользуйся.
Мужчина делает широкий шаг, приближаясь, и наши взгляды встречаются. Я замираю, как зачарованная кобра под звуки флейты, впервые видя боксёра при свете дня. Разглядываю выразительные черты лица: мужественный подбородок, покрытый лёгкой щетиной, полные губы. Моим вниманием завладевает уверенный взгляд тёмных, как ночь, глаз, обрамлённых непривычно длинными для мужчины ресницами.
Глядя на меня, эти чёрные глаза начинают какой-то опасно блестеть.
– Больше не боишься? – прищуривается, как охотник, оценивающий действия своей жертвы.
Какая же я дура! Мысленно начинаю себя проклинать.
За навязчивым желанием побыстрее сбежать отсюда напрочь позабыла о правилах. Рассердившись на свою жалкую беспомощность перед этим мужчиной, безропотно опускаю взгляд в пол.
– Сессия окончена. Теперь ты можешь смотреть на меня и разговаривать.
Лихорадочные мысли проносятся в голове одна за другой. Какая же он всё-таки сволочь! Разрешения мне здесь раздаёт. Ненавижу! Презираю ублюдка до глубины души.
– Я не хочу с тобой… с вами говорить. И денег мне ваших не надо. Дайте мне только уйти… – слова заканчиваются, и я издаю непонятный звук, больше похожий на писк мышонка.
– Деньги за тебя я перевёл Дэну. Он сам расплачивается со своими шлюхами. Возьмёшь ты оплату или нет, мне глубоко плевать.
– Я хочу уйти! – повторяю фразу несколько раз.
Но Раф меня не слышит и игнорирует, как надоедливо жужжащую букашку.
– Ева, я груб и трахаюсь жёстко. По другому кайф ловить не умею. Во мне нет ласки. И не жди сочувствия.
Я притихла. Мужчина своей грубостью вызывает во мне новую волну страха.
– Я хочу ещё раз трахнуть тебя, – заявляет, круша все мои надежды на скорый побег.
От отчаяния к глазам подступают слёзы.
– Нет! – мотаю головой и хриплю осевшим голосом.
– Я заплачу наличкой вдвое больше, чем за прошлую ночь.
– Нет! Мне не нужны деньги!
Давит на меня тяжёлым взглядом.
– Скажи мне, чего ты хочешь.
Ничего не отвечаю. Не могу найти слов. Просто смотрю на него с непониманием.
Почему именно я?
Ну зачем я ему нужна? С его деньгами Раф может купить себе какую-нибудь другую женщину.