Возвышение Меркурия. Книга 15 (СИ) - Кронос Александр. Страница 16

Ожидания не обманул — на мгновение содрогнувшись в судороге, призрак вновь принялся выплёвывать слова.

— Великое Древо тянется бесконечно далеко. А всё это — лишь последствия отсечённой его ветви. Результат войны богов. Тех, кто способен сотворять новые миры и населять их людьми. Настоящих богов, а не таких, как ты!

Я надеялся, что он скажет что-то ещё, но пленник замолк. Мне же оставалось лишь пожать плечами.

— Раз так, значит пусть твоё Древо остаётся там же, где сейчас. Меня вполне устроит месть за павших и безопасность этого мира.

Кажется по лицу призрака скользнуло удивление.

— Месть? Безопасность? Да кем ты себя возомнил? Новым Агвиром?

Изобразив досаду, я отсёк ещё небольшую часть его души. Впрочем, притворяться не приходилось — резать по кускам беззащитного смертного, да ещё в таком виде, это не самое приятное занятие. Впрочем, стоило мне вспомнить Найхву, как сожаление моментально уходило прочь, уступая место ярости.

Место нашего общения было закрыто барьером, но волны боли и страха, которые источал Вольный, отчасти проходили через него, достигая разумов смертных. Из-за чего область свободного пространства вокруг нас, постепенно становилась всё больше.

В этот раз я сделал процедуру несколько длиннее — три подхода по десятку отрезанных кусков души. Причина была проста — в процессе я неожиданно обнаружил, что с каждой новой вспышкой боли, слабеет ментальная защита. Что означало, в конце концов я смогу прорваться даже без разрешения смертного.

Когда я сделал паузу, присматриваясь к ментальному барьеру и проверяя тот на прочность, Вольный что-то почувствовал. Оскалившись, поднял на меня взгляд.

— Даже не думай. Ты ничего не получишь, божок.

В первую секунду я принял его слова за обычную браваду. Но уже через мгновение осознал ошибку. Потому что Вольный попытался себя убить. Этот ублюдок висел в воздухе и был лишь призраком. Но тем не менее, у него ещё оставался механизм воздействия на свой разум, который тот и запустил.

Сам я его влияние едва чувствовал. Если быть ещё более точным, то ощущал лишь, как начинает распадаться сознание смертного. Силы при помощи которой он на него воздействовал, как будто и не существовало.

Это было неожиданно. Да и остановить процесс я не мог — для такого нужно понимать формат воздействия на разум. Тем не менее, один положительный момент в происходящем имелся. Ментальная защита, которая и без того стала намного слабее, сейчас вовсе пошла трещинами. И стоило мне надавить в полную силу, как она рухнула, открывая моему взору чужое сознание.

Я ворвался прямо в распадающийся разум. Вбирая в себя воспоминания, поглощая обрывки разговоров, впитывая клочья информации. Не так много, как хотелось бы. Но лучше так, чем остаться с пустыми руками.

Всё закончилось через считанные секунды — теперь передо мной был лишь сгусток посмертной энергии. Лишённый сознания конструкт.

Скрипнув от досады зубами, я одним ударом развеял его, обратив в призрачные лохмотья. А потом потянулся к трофейной памяти, пытаясь понять, как спасти Найхву.

В поглощённых данных отсутствовала какая бы то ни было система, из-за чего мне пришлось пройтись по ним всем. Закончив, я ещё раз отсмотрел ключевые моменты и вынырнул из созерцания чужой памяти. Подняв веки, оглянулся вокруг. Шагнул к поляку, который смог поймать Вольного.

— Хочешь стать одним из моих гвардейцев?

Брови смертного взметнулись вверх, а разум плеснул удивлением.

— Вашим гвардейцем? Но…

Поняв о чём он думает, я усмехнулся.

— С твоим предыдущим нанимателем я как-нибудь договорюсь.

Мужчина на мгновение задумался. Потом несмело улыбнулся. Видимо понял, что речь о критически разных по своему весу фигурах и его старый шеф даже не подумает задавать вопросы.

— Но почему я?

Имелся соблазн солгать, но раз он станет одним из моих солдат, стоило сказать правду.

— В тебе есть непонятная мне сила и я хочу разобраться, что это такое. Такая же мощь, как пленнике, которого ты схватил.

Стоящий неподалёку Мьёльнир, который с интересом рассматривал смертного, утвердительно цокнул языком и тот с некоторым сомнением покосился на ежа. Рассмотрев оттенки его разума, я сразу же поспешил добавить.

— Это не принесёт тебе вреда. Скорее наоборот, превратит в кого-то, намного сильнее обычных Одарённых.

Теперь его сознание плеснуло ощущением шока и радости. А сам поляк чуть наклонил голову.

— Я согласен.

Не став терять времени, я сразу отправил его на подвальный этаж, где был установлен сейф. Судя по воспоминаниям Марка, тот был надёжно укрыт от лишнего внимания и виден только Вольным. Неплохой способ проверить, насколько возможности Стефана совпадают с силой этих смертных.

Пока новый гвардеец бежал вниз, я вытащил осколки своего разума из тел аватаров, вновь обретя целостность. Заодно выполнил обещания. Золото Сандал доставил из казны Габсбургов. Венский филиал моего банка не располагал необходимой суммой, а грабить местных патрициев было бы слишком долго. С возвратом долга правителям австрийской империи я разберусь чуть позже.

Бывший шеф Стефана стал Одарённым, получив возможность управлять воздухом и семь полноценных ядер. Дочь же ещё одного из аватаров получила грамоту, удостоверяющую её титул. Да, подписана она была Оболенским и утверждена Малой Императорской печатью. А дева стала баронессой Российской империи. Но это было не столь важно — её титул в любом случае признают в каждой из стран этого мира. Главное не забыть сообщить Бельскому, что её требуется внести в Книгу дворянства. Адвокат точно в курсе, как это делается.

К моменту, когда я закончил, вернулся Стефан. Подошёл быстрым шагом, осторожно неся в руках небольшой ящик.

— Странный он какой-то, этот сейф. Как будто взгляд что-то отводит. Если б не знал, где точно стоит, не нашёл.

Кивнув, я забрал ящик, сразу же переместив его в тот самый кусок свёрнутого пространства, где находился меч. Бросил взгляд в сторону ограждения, за которым развернула позиции родовая гвардия Габсбургов. То ли те желали показать, что всё ещё остаются хозяевами в собственной столице, то ли банально хотели изолировать это место от случайных смертных. Не так важно — вести с ними беседы я всё равно не собирался.

А вот лекарством для Найхвы, наоборот стоило озаботиться. Открыв портал, я повернулся к Стефану и кивком указал ему на окно перехода.

— Идём.

Тот облизал губы, рассматривая сверкающее окно. Шагать туда поляку явно не хотелось.

— А куда?

Вопрос заставил меня усмехнуться.

— Карать. Убивать. И спасать.

Глава VIII

Любек. Центр Ганзейского Союза. Вольный город, что раньше властвовал едва-ли не над половиной Европы, крутя монархами и патрициями. А щупальца влияния простирались ещё дальше — сеть торговых факторий обеспечивала Ганзе контакты со знатью Азии и Африки.

Недавнее поражение в конфликте с родом Афеевых и колоссальная контрибуция подорвали позиции союза. Но не настолько, чтобы он исчез полностью. И уж тем более, его сила сохранилась в самом центре владений — городе, где когда-то всё началось.

Именно здесь свили основное гнездо Вольные, заключив союз с Владетелем Любека. Не знаю, что точно они ему пообещали — среди воспоминаний Марка этого не нашлось. Но предположить было несложно. Восстановления влияния, месть, личную силу. Всё то, чего наверняка страстно желал смертный.

Я прекрасно помнил о Вольных, которые застрелились, почувствовав богов пантеона. Потому мы вынырнули из порталов на приличном удалении от Любека. В теории противник мог не почувствовать Олега в его призрачном виде. Но это было спорно, а значит слишком рискованно.

Поэтому к городу отправился Стефан. Перед броском сюда, для которого я использовал образ памяти Оболенского, мы заскочили в арсенал прусской армии, откуда позаимствовали несколько весьма полезных вещей. Например гранаты с усыпляющим газом, который должен был надёжно отключить всех, кто попадёт под его удар и окажется без антидота в крови. Насколько я понимал, пруссаки экспериментировали с воздействием на Одарённых. Пытались создать оружие, способное уравновесить шансы обычных смертных в бою против облечённых силой.