Мой ласковый и нежный мент - Мельникова Ирина Александровна. Страница 17

– Твои роскошные груди только под микроскопом и разглядывать, – мстительно хихикнул Славка, в ту же секунду схлопотал звонкую оплеуху и, подобрав оказавшийся под рукой веник, бросился в атаку на Антонину.

Та увернулась от удара, опрокинула стул и, подхватив его за ножки, вскочила с пола и загородилась им от Славки.

– Только тронь, паршивец! Давно ли я тебе сопли вытирала, а теперь вырос на две головы выше и рад, что с престарелой теткой справился!

– Господи, ну когда же вы успокоитесь? – взмолилась Людмила. – Или прикажете на цепь вас посадить?

Она капнула нашатыря на ватку и поднесла к носу Барсукова. Он чихнул, приоткрыл глаза и мутным взглядом уставился на девушку.

– Что здесь… происходит?

– Вот чисто милицейский вопрос! – Антонина опустилась на пол рядом с ними и приказала подруге: – Подними-ка ему голову выше, а то вдруг тошнить начнет. – И справилась у Дениса: – Голова не болит? Не кружится? Во рту не сушит?

– Нет вроде. – Денис провел ладонью по лицу, наткнулся на пластырь и уже более посветлевшим и удивленным взором обвел лица двух женщин и одно юношеское, склонившиеся над ним. – Откуда это украшение? – Он потрогал пластырь указательным пальцем. – И как вообще я здесь оказался?

Девушки переглянулись. И Людмила решительно сказала:

– Все случилось по моей вине. Дело в том, что мы услышали за стеной непонятный шум и подумали, что в пустую квартиру, вполне возможно, забрались какие-то бродяги. А они ведь, сами знаете, и пожар устроить могут, если напьются… Вот мы и отправились… проверить…

Денис оперся руками о пол и сел, прислонившись головой к печному обогревателю. Посмотрел на Славку и попросил:

– Попить принеси!

– А может, лучше выпить чего-нибудь? Покрепче? – вмешалась Антонина.

– Лучше! Если есть! – Барсуков потер пальцами виски и поморщился. – Чем это вы меня шарахнули?

– Это вы сами, Денис Максимович, с крыльца упали. – Антонина кокетливо улыбнулась и поднесла ему стопку водки и огурец на вилке. – Пожалуйте выпить и закусить! Если хотите, могу капустки предложить квашеной, с лучком и подсолнечным маслом, и картошечка есть, остыла только. Хотите, Денис Максимович?

– Хочу. – Подполковник, похоже, особой застенчивостью не отличался. Водку выпил не поморщившись и с огурцом расправился тоже без особых церемоний.

Но тут Антонине пришла в голову новая идея.

– А если пельменей сварить? Горяченького сейчас похлебать в самый раз. И мы с вами заодно, правда, Мила? А то я что-то до сих пор согреться не могу!

– Я не против! – Барсуков теперь уже без особых усилий поднялся на ноги, оглядел кухню и спросил Антонину, причем Людмиле показалось, что ее намеренно обошли взглядом: – Выходит, это я у вас в гостях?

– А вот и нет! – произнесла Антонина с торжеством и обняла Людмилу за плечи. – Мы с вами на пару в гостях у Людмилы Алексеевны и ее милейшего братца Вячеслава, который до отчества еще не дорос.

– Очень приятно! – буркнул Барсуков, не глядя в глаза хозяйке. – Значит, это о вас меня предупреждал Кубышкин?

– Предупреждал? – удивилась Людмила. – О чем он вас мог предупреждать?

– Да ничего особенного! – Подполковник пожал плечами. Потом вдруг озабоченно огляделся по сторонам. – У меня в руках ничего не было?

«Еще как было!» – подумала Людмила, но сказать ничего не успела, потому что Славка метнулся к своему полушубку, достал из кармана пистолет, протянул его Барсукову и вдруг, выхватив взглядом металлическую пластинку на рукоятке «макарова», выдохнул:

– Наградной?!

– Наградной, – сухо сказал подполковник, затолкал пистолет за пояс брюк и опустил тельняшку. – Пожалуй, я пойду!

– Никуда вы не пойдете! – Антонина показала ему на стул. – Садитесь и ждите, пока мы ужин приготовим. – Она посмотрела на часы и усмехнулась. – Одиннадцать уже, и ужин наш поздний будет, но чтобы закрепить добрососедские отношения, надо немного выпить и хорошенько закусить. Давай, Слава, неси-ка из сеней пельмени, а я пока воду для них поставлю. А ты, Мила, сальца нарежь, капустки достань, огурчиков, помидорчиков. – Она весело подмигнула Барсукову. – Гулять так гулять, любить так любить!

– Антонина Сергеевна! Может, не стоит так суетиться? Пить я больше не буду. Завтра мне на работу к семи. Так что спасибо за заботу. Все-таки мне лучше уйти.

– Куда вы пойдете? – подала голос Людмила. – У вас там ни света, ни воды, наверное? Сейчас Слава принесет вашу раскладушку… Переночуете у нас.

Барсуков с некоторым удивлением посмотрел на нее, помолчал долю секунды и неожиданно согласился.

– Хорошо! Только за вещами я сам схожу, а вы, Слава, если не трудно, помогите мне.

– Есть, товарищ подполковник, – лихо откозырял мальчишка и метнул на стол полотняный мешочек с пельменями. – Людка, ты папкин полушубок дай Денису Максимовичу, а то на улице, кажется, опять хиус задул.

Барсуков молча натянул предложенный ему полушубок и вышел вслед за Славкой в сени. Антонина посмотрела им вслед и тихо сказала:

– Неужто он ничего не помнит? Или придуряется? Боится, что мы ночью сбежим и уйдем от справедливого наказания? Потому и переночевать здесь согласился. Хотя если он сегодня свою рожу в зеркало увидит, то возмездия нам уже точно не избежать!

Глава 7

Денис посмотрел на светящийся циферблат часов. Начало шестого. Выходит, еще почти час до подъема, а он так и не решил, как ему поступить. Совершенно непонятно, по какой такой причине он согласился переночевать в этом доме, совсем упустив из виду, что ему придется подняться раньше хозяев, побриться, умыться, погладить брюки и свежую рубаху. Ну, с рубахой, допустим, можно как-то перебиться. Она лежит в чемодане, и если на ней и образовались складки, то их вполне закроет китель. Но вот брюки! Те, в которых он был вчера, конечно же, надевать нельзя. После вчерашней схватки вид у них весьма непрезентабельный, и если он в столь жеваном виде, да еще с соответствующим украшением на лице появится на планерке!..

Денис вздохнул. Не зря Кубышкин предупреждал его, что соседи у него люди беспокойные, шумные, одно хорошо, что не алкоголики. При этом он как-то странно посмотрел на Барсукова и даже покачал головой. И Денис только сейчас догадался, что было это не просто удивление, а скорее сочувствие и даже сожаление по поводу столь опрометчивого поступка нового начальника РОВД: не случалось еще в практике Евгения Александровича подобного события, чтобы кто-нибудь отказался от прекрасной благоустроенной квартиры в центре села и согласился поселиться чуть ли не на окраине в доме с печным отоплением, но с огородом и садом, да еще обрадовался, что от речки и леса недалеко. Барсуков был уверен, что мысленно Кубышкин уже не раз покрутил пальцем у виска. Конечно, квартира, которая предназначалась начальнику РОВД, ни в какое сравнение не шла с той, которую ему предоставили взамен. Даже при слабом свете свечи он разглядел, что штукатурка в комнатах кое-где отлетела, углы заросли паутиной, полы и подоконники щелястые, щербатые и давно не крашенные…

Даже самый примитивный ремонт влетит ему в копеечку, но что поделаешь, если в голову отца пришла идея завести свое хозяйство, собаку, кошку – удовольствия, которые он не мог себе позволить в городе. И Денис скрепя сердце согласился. Возможно, потому, что надеялся: возня с животными, прогулки вместе с дедом в лес и на речку помогут Косте гораздо быстрее выздороветь, окончательно прийти в себя и стать прежним веселым и озорным мальчишкой, гораздым на проказы и шалости.

Барсуков улыбнулся, вспомнив, как сын и отец любили петь дуэтом старые песни! Те дни, когда Лидия позволяла Косте переночевать у них, превращались в настоящие праздники. Дед брал в руки баян и запевал любимую «Тачанку»: «Ты лети с дороги, птица, зверь, с дороги уходи…»

Внук тоненько подхватывал: «Видишь, облако клубится, кони мчатся впереди…»

Денис с силой сжал зубы. Перед отъездом в Вознесенское он побывал в санатории, провел с сыном и отцом несколько часов. Но Костя по-прежнему старался не смотреть в его сторону, сидел рядом с дедом нахохлившимся воробышком и, если Денис спрашивал его о чем-то, бросал на него исподлобья мгновенный взгляд и тут же отворачивался.