Шоколадный дедушка. Тайна старого сундука. Семён Андреич - Абгарян Наринэ Юрьевна. Страница 3

Матильда зашлёпала следом, ворча и ругаясь на липкие ступеньки.

Дверь была не заперта. Они распахнули её и осторожно заглянули внутрь. Чердак встретил их исполинским храпом:

– Хр-р-р-р-р-р-р!

Странно, но дедушки нигде не было видно. Справа, сразу возле коробок с разным ненужным хламом, выстроились шеренги банок с вареньем, джемом и повидлом. Слева притулился тот самый деревянный сундук. Брат с сестрой, прилипая к полу, пошли искать источник храпа. И чем ближе они подходили к окну, тем громче он становился:

– Хр-р-р-р-р-р-р! Хр-р-р-р-р-р-р!

Дети заглянули за широкий брус, служащий опорой для чердачной крыши. Храп раздавался откуда-то сверху. Они задрали головы и замерли с распахнутыми от удивления ртами.

– Мартин, – прошептала Матильда, – Мартин! Ты видишь то же самое, что и я?

Мартин громко сглотнул и кивнул. С потолка вниз головой свисал плотный рыжебородый мужчина. И храпел так оглушительно, что стены чердака ходили ходуном.

Матильда принюхалась – теперь понятно, почему дедушку прозвали Шоколадным, – он пахнет так, словно сам сделан из шоколада! И мармелада. И даже рисового пудинга, которым как-то её угостила мама одноклассницы Берты.

– Ну и ну! – просипел Мартин – от удивления он даже потерял голос. – Вдруг это какой-то фокус? Не может же он вот так висеть и не падать?

– Точно фокус! – согласилась Матильда. – Может, он и нас научит спать вниз головой?

Тут дедушка открыл глаза, потянулся, громко зевнул, почесал бороду и строго уставился на детей.

– Д-доброе утро, дедушка Оскар, – промямлили Мартин с Матильдой.

– Доброе утро, – ответил дедушка и умолк, словно намекая, что аудиенция окончена.

Дети немного подождали – вдруг он что-нибудь ещё скажет. Но дедушка Оскар упорно хранил молчание.

– А что ты делаешь на потолке? – не вытерпел Мартин.

– Сплю. Вернее, спал, пока вы меня не разбудили.

– Мы нечаянно, – пролепетала Матильда.

– Ничего страшного, мне уже пора было просыпаться. Слышите, как урчит в животе?

Мартин с Матильдой прислушались. В животе у дедушки Оскара даже не урчало, а рычало.

– Давно не ел? – спросил Мартин.

– С самого ужина!

Дедушка Оскар достал из кармана старинные круглые часы на цепочке и постучал по крышке пальцем. Тут же выскочила крохотная заспанная кукушка.

– Четыре часа тридцать семь минут! – рявкнула она и сердито захлопнула крышку.

– Ну вот! Целых четыре часа и тридцать семь минут без сладкого!

И, описав в воздухе дугу, дедушка Оскар приземлился на пол. Дети восторженно ахнули – такой трюк они видели лишь однажды в цирке. Кто бы мог подумать, что они снова его увидят на чердаке собственного дома?

Матильда с Мартином во все глаза разглядывали дедушку Оскара. Он был высокий, не толстый, но плотный, со всклокоченной морковно-рыжей шевелюрой и густой бородой. На кончике носа красовались круглые очки. Дедушка глядел поверх очков и смешно щурился. На вид ему было лет пятьдесят. «Не такой уж он и старый», – подумал Мартин, но вслух ничего говорить не стал.

– Ну что, будем знакомиться? – скрестил на груди руки дедушка Оскар. Руки у него были большие и очень уютные, в мелких веснушках.

Дети очнулись.

– Я Матильда, – сделала книксен Матильда.

– А я Мартин, – шаркнул ножкой Мартин.

– А я дедушка Оскар. Можете называть меня Шоколадным дедушкой, я не против. Идёт?

– Идёт!

Тут у дедушки снова немилосердно заурчало в животе.

– Что у нас на завтрак? – заволновался он. – Марта уже проснулась?

– Н-не знаем, – промямлили дети.

– Значит, я рискую остаться голодным. А это точно не пойдёт мне на пользу!

И дедушка заторопился к лестнице. Дети пошли следом, теряя на ходу тапки.

– Дедушка, как у тебя получается висеть на потолке? Ты фокусник? – спросил Мартин.

– Нет, я не фокусник.

– Может, волшебник? – подала голос Матильда.

– И не волшебник.

Внезапно дедушка остановился, да так неожиданно, что Мартин не успел затормозить и врезался ему в спину.

– Ага, ты ко мне не прилип, – расстроился дедушка. – Значит, нужно срочно исправлять положение. Где-то у меня был леденец.

И он принялся торопливо рыться в карманах брюк. Через секунду он выудил оттуда карамельного петушка на палочке. Дети и опомниться не успели, как леденец сам прыгнул ему в рот.

– А для нас у тебя есть сладкое? – с надеждой спросил Мартин.

– Нет, – ответил дедушка и тут же достал из кармана ещё одну конфету.

– Так вот же! – У Мартина даже лицо вытянулось от обиды.

– Это последний. Клянусь матушкиным компотом! – И дедушка Оскар быстро съел леденец.

– Но как же так? – удивилась Матильда. – Получается, что ты жадный?

– Нет, деточка, я не жадный. Я делюсь сладостями, когда их у меня много. А когда сладостей мало, я делиться ими не могу. Потому что без них я начинаю слабеть. Могу даже в обморок грохнуться. Представляете?

– Так ведь на чердаке полно варенья! Может, тебе съесть баночку-другую? – заволновалась Матильда.

– Варенье оставим на ночь. А сейчас нужно позавтракать. – И дедушка заспешил вниз по чердачной лестнице.

«А ведь ему и правда сладкое помогает. Съел леденцы и вон как побежал», – подумал Мартин.

Чтобы догнать дедушку, он съехал вниз по лестничным перилам. Следом съехала Матильда. Но дедушка Оскар оказался проворнее и раньше всех очутился на кухне.

Видимо, они провели на чердаке достаточно много времени. Ведь мама уже успела проснуться, напечь булочек с изюмом и накрыть стол к завтраку. Когда дети заглянули на кухню, родители наспех допивали утренний горячий шоколад – они торопились на работу, в своё проектное бюро, где работали архитекторами.

– Всем доброго утра! – бодро воскликнул дедушка Оскар.

– Доброе утро! – Мама чмокнула его в щёку и удивилась: – Ну и ну, ты совсем не липкий!

Дедушка Оскар цапнул со стола свежевыпеченную булочку и целиком затолкал её себе в рот.

– Мммм! – закатил он глаза. – Вкуснятина! По семейному рецепту пекла?

– Конечно! – улыбнулась мама.

Тут она глянула на часы и заторопилась:

– Нам с папой пора бежать. Овсянка на плите, записка на холодильнике, мы будем в пять!

И, помахав детям на прощание, мама с папой убежали на работу.

Мартин с Матильдой даже не успели слова сказать. Пожав плечами, они обернулись к столу… и разинули от удивления рты.

Стол смахивал на витрину кондитерского магазина. Чего там только не было – и булочки с изюмом, и вафельные трубочки со взбитыми сливками, и миндальные рогалики в сахарной пудре, и мятные пряники в шоколадной глазури!

– Прошу к столу, – взмахнул рукой дедушка Оскар. Не тратя времени даром, он намазал миндальный рогалик малиновым джемом, полил смородиновым вареньем и отправил себе в рот.

Мартин потянулся за вафельной трубочкой.

– А овсянка? – одёрнула его Матильда.

– Сама ешь свою овсянку! – буркнул Мартин.

– Давайте сразу договоримся, – дедушка Оскар подальше отодвинул тарелку с вафельными трубочками, – сначала каша, а потом сладкое.

– Но ты ведь сразу взялся за сладкое! – возмутился Мартин.

– Ну так это ведь я. Если я не поем сладкого, то сразу же расклеюсь.

– Как это расклеишься?

– А попробуй повисеть вниз головой, когда у тебя ботинки к потолку не приклеиваются! Тогда и поговорим, – хмыкнул дедушка Оскар и проглотил мятный пряник.

Матильда поставила перед братом тарелку с овсянкой. Мартин принялся ковырять ложкой в каше, не сводя глаз с дедушки.

– Сколько тебе нужно съесть сладкого, чтобы не расклеиться? – спросил он.

– Много. На завтрак, обед и ужин. Ну и ещё перекусы всякие делать. – Дедушка потянулся за очередной булочкой. – Чтобы вы знали, с того самого дня, как у меня прорезался первый зуб, я ем только сладкое: конфеты, пирожные, халву, печенье, шоколад, мёд, мармелад…