Повстанец II (СИ) - Офф Алексей. Страница 24

— Я ничего не утаивал! — прорычал в ответ ученый. — Если ты говоришь правду, то это какая-то аномалия! Феномен! Неизученный феномен!

— Так изучи, Оулен! — низким голосом сказал Крейген. — Род направит тебе в помощники пару талантливых специалистов. Постарайся узнать, в чем дело, и как можно быстрее. Иначе…

— Крейген, ты же понимаешь, что теперь паренька во чтобы то ни стало нужно взять живым? — проигнорировал угрозу ученый и произнес сквозь зубы.

— Делай свое дело, Фишер. Остальное тебя не касается… Сами разберемся.

Мантау. Днем позже после нападения.

Как все улеглось, и мы проводили в последний путь погибших, было организовано всенародное собрание, где я и Луньес намеревались публично выступить перед жителями города. На этот раз — на главной площади перед зданием парламента.

Людей пришло раз в десять больше, чем когда мы выступали в порту после изгнания родов. Прошлые наши слова не разошлись с делом. Мы действительно смогли защитить город от внешних посягательств.

Селия произнесла вдохновляющую речь, от которой люди закричали от восторга и захлопали в ладоши. Честь сказать пару слов выпала и мне, как главнокомандующему наших вооруженных сил.

— Дорогие жители Мантау! Поздравляю всех нас с общей победой! Да-да, вы не ослышались! Победа принадлежит не только военным! Не только армии и флоту, но и каждому неравнодушному гражданину города! Но в особенности тем, кто участвовал в укреплении обороны! Тысячи людей трудились во благо и это принесло свои плоды! Враг даже не смог дойти до подступов к городу!

Послышались аплодисменты.

— Вэйхуа, Холланды и их приспешники переоценили свои силы! — эмоционально продолжил я. — Они думали, что собрав целую армаду кораблей, смогут стереть Мантау с лица земли, чтобы затем вернуть свои порядки! Такие как — беззаконие, высокомерие и презрение! Не бывать этому! Никогда, слышите!

— Не бывать! — поддержали сотни людей.

— На этот раз они ушли не просто как побитые собаки… Они значительно усилили наш город и его потенциал к развитию! Что в военном, что в экономическом плане! Друзья, я хочу, чтобы этот день надолго запомнился каждому жителю города… Поэтому завтра с утра и до самой ночи пройдет городской фестиваль, где будет бесплатная еда и напитки, игры и выступления артистов! Если завтра кто-то ляжет спать голодным, то у него нет сердца!.. Нет желудка!..

— Ура-а! — рассмеялись и обрадовались многие.

— Как видите, я, Двейн, не просто так ем свой хлеб. Как правильно сказала Селия, перемены вскоре не заставят себя ждать. И только внешние враги могут замедлить ход процветания нашего города! Нашего островного народа, где каждому найдется место и дело по душе! Вне зависимости от расы, религии, идеологии и социального положения! И прочих на самом деле разъединяющих человечество вещей! Достойные будут вознаграждены и даже бездельники будут есть свой минимум и никем не порицаться! Именно к этому мы стремимся как здоровое и прогрессивное общество XXIII века!

— Ура-а!

— В будущем нас будут ожидать новые преграды. Аристократы явно попытаются еще не раз вернуть себе власть на нашем островке свободы! И я хочу, чтобы каждый внутренне этому воспротивился, повысил свое гражданское самосознание! Вы — граждане свободы! Вы — граждане нового времени! Я уверен — мы победим. Во что бы то ни стало. Потому что свобода должна победить!..

Как только закончилась моя речь, мы перешли ко второму этапу городского собрания, где будут задаваться вопросы из «зала». Поначалу Луньес предложила провести его в закрытом режиме, в самом парламенте, куда бы пригласились не только члены парламента, но и прочие наиболее выдающиеся люди города. Затем мы бы скомпоновали запись, которую посмотрят все желающие.

«А нам есть, что скрывать?» — спросил тогда я. На что Селия не нашлась, что ответить. Поэтому и вторую часть собрания решено было провести на главной площади.

Народу, кстати, резко стало меньше, ибо сейчас начиналась не самая «веселая» часть выступления.

Сначала посыпались вопросы в сторону Селии, как главе гражданской администрации города и временной главе совета, который мы еще не успели переизбрать. Вместе с группой надежных подчиненных, которых как обычно совсем не хватало, Луньес непосредственно занималась внутренними проблемами города и его жителей. Будучи в курсе почти всего, она довольно сноровисто отвечала на вопросы, либо, как и договаривались, стреляла глазками в мою сторону, мягко уходя от ответа и предлагая ответить мне.

На какие вопросы, по разным причинам, ответить не мог уже я, — задавшему предлагали записаться на прием в администрацию или задать свой вопрос дистанционно. Если вопросы касались важных деталей военного дела, скажем, обороны города, то я ссылался на военную тайну.

В общем, некоторых «дотошных» или «наглых» горожан пришлось малость пофутболить туда-сюда. Надеюсь, они не в обиде. Не все темы стоило обсуждать при тысячах смотрящих на тебя глаз, у каждого из которых могло быть свое мнение на этот счет. Кажется, по-научному это называется политическое поле дискурса. Выходить за определенные рамки мы не собирались и никому не позволим этого сделать.

— Двейн, скажите, пожалуйста, — заговорил старик с легким прищуром, когда ему передали микрофон. — Вот вы очень много говорите о свободе, но, есть мнение, что с приходом вас к власти, свободы в городе стало наоборот меньше. Как вы это прокомментируете?

Глава 12

— Я понимаю, о какой свободе вы намекаете, — без утайки постарался ответить я. — Сейчас в Мантау нельзя грабить средь бела дня и даже среди ночи. Сейчас никто не побирает непредусмотренные городом налоги с бизнеса. Сейчас каждый человек может обратиться к народной дружине и их вопрос постараются решить, а не пустить на самотек. Появились соответствующие механизмы и рычаги правового давления. В этом плане да, свободы стало меньше! — я повысил голос. — Однако честный гражданин, коих здесь большинство, получил больше прав, чем ранее, а, следовательно, и больше свободы! Или я обманываю⁈

— Все та-ак! — крикнули многие люди в ответ.

— Я также понимаю ваше беспокойство. Некоторые из вас боятся, что власть будет и дальше больше вмешиваться в вашу личную жизнь, которую многие здраво воспринимают высшей степенью свободы. Однако хочу в очередной раз прояснить вот какой момент: ваша личная свобода заканчивается там же, где начинается личная свобода другого и свобода целого города, в котором вы живете как полноправный гражданин. И если вы считаете, что вас ограничивают, то у вас есть выбор. Как минимум несколько вариантов решения проблемы, вплоть до радикальных. Но я предлагаю наиболее доступный, товарищу Луньес как раз не хватает людей: идите и будьте одними из первых, теми, кто поможет построить то общество, при котором ваша личная свобода будет максимальна, но при этом не в ущерб свободе каждого из здесь присутствующих!

…

— Господин Двейн, — спросила немного пухленькая женщина азиатской наружности. — Меня не было в городе, когда это произошло… Но поговаривают, что вы с леди Луньес… эм, как бы сказать, не совсем законно пришли к власти, так ли это?

— Хороший вопрос. Смотря, что вы понимаете под законом. Насколько я знаю, до сих у Мантау нет никаких официальных законов, помимо конституции, составленной на коленке Филчем и аристократическими родами. То есть даже она вызывает вопросы. Если мы действительно нарушили какой-то пункт конституции, прошу сообщить нам об этом, — пожал я плечами и тем самым ушел от ответа.

В глаза я эту конституцию не видел, думаю, как и большинство местных жителей. Ибо не для них она писалась. Знаем мы эти конституции, которые составляются якобы на благо народа, но по факту — для закрепления собственной власти. Я все ждал, что со стороны аристократических подхалимов могла возникнуть провокация с дословной цитатой какого-либо положения из конституции Мантау… Но провокаторов не нашлось, к сожалению. А я ведь даже честно хотел признать, что в ряде случаев конституцией подтираются все, кому не лень. Кто может позволить себе это сделать. Не дословно, конечно…