Повстанец II (СИ) - Офф Алексей. Страница 4

Послышались крики поддержки и аплодисменты. Луньес слегка улыбнулась:

— Хочу представить вам молодого человека рядом со мной. Без его помощи и помощи его людей нашему «Движению за освобождение Мантау» вряд ли бы удалось осуществить задуманное… Разойтись с китайскими и британскими родами мирно и полюбовно. Без ненужного насилия.

Его зовут Двейн Святов. Он родом из Российской Империи. И также, как и я, оказавшись в Мантау, он не смог пройти мимо творимого на острове произвола. Как вам может уже известно, именно он со своими людьми уничтожил шайку пиратского барона Накула, которая несколько лет терроризировала прибрежные воды окружающих островов.

— Знаем таких!

— Отморозки Накула лишили меня семьи!

— Туда ему и дорога, мерзавцу!

Послышались праведные крики собравшихся.

Луньес дождалась, когда люди немного успокоятся, и продолжила:

— … Вы абсолютно правы. Накул заслужил своей участи… Но после его уничтожения Двейн не остановился. Как только он прибыл в Мантау, он успел на себе почувствовать все беззаконие, творимое в нашем городе!

…Гуляя посреди неблагополучного района, он заметил, как несколько аристократов избивают ни в чем неповинных ребятишек. Двейн не смог пройти мимо, встал на их защиту и проучил богатых отморозков… И что вы думаете, кто-то из бывших властей поблагодарил его? Смягчил последствия? Или может — неофициально сказал спасибо? Нет, конечно! — эмоционально повысила голос Луньес. — За ним объявили охоту, словно за диким зверем, а за голову назначили награду!

Многие в толпе наконец вспомнили, где могли видеть этого юношу, а некоторые даже имели листовки при себе, где действительно была изображена фотография Двейна в полный рост и крупная сумма денег за любую информацию о его местоположении. Живым или мертвым.

Народное уважение по отношению к Двейну скакнуло вверх на еще одну величину. Теперь он стал не чужаком, который помог народной избраннице Луньес, а «почти своим».

— Более того, — вдохновенно заговорила Луньес после паузы. — Как вы может знаете, позавчера на меня совершили гнусное покушение. Я едва не лишилась жизни! Вы, конечно, может не поверите, но именно Двейн помог мне избежать смерти! Именно так мы впервые и познакомились, и он присоединился к нашей борьбе за правое дело!

Толпа довольно загудела, а глаза нескольких юных девушек и даже замужних дам заблестели, в их сердцах возник романтический образ. Они в очередной раз по-новому взглянули на юношу, который не только был героем, который уничтожил злодея и спас детей, но и продолжал совершать не менее благородные поступки!

Двейн не был обделено обаянием, отчего после слов Луньес у него теперь существенно прибавилось симпатий в женской части населения города. Особенно многих молодых девушек покорило то, как он скромно стоял сбоку от Луньес со слегка прикрытыми глазами, словно для него похвалы на тысячу человек не означали ровным счетом ничего. Многим стало любопытно, о чем он сейчас думал? Какой он имел характер и темперамент?..

Луньес продолжала всячески представлять Двейна, раскрывая его личность с разных сторон, после чего наконец подошла к главному:

— … Двейн и сотни его людей приняли самое активное участие в сегодняшнем изгнании элит из города, и даже сейчас — они продолжают обеспечивать безопасность каждого из нас… Поэтому я хочу взять на себя смелость, ответственность и порекомендовать его на должность главнокомандующего армии и флота города Мантау. Что вы об этом думаете?

— Пускай! Мы согласны!

— В первый раз слышу… У нас в городе разве была такая должность?..

— А не слишком ли он юн для командира… такой важный пост…

Плотину прорвало, послышались различные мнения: поддерживающие, скептические, недоуменные, но даже без подсчета становилось понятно, что большинство людей согласились с выдвижением Двейна на этот пост.

С другой стороны — кто если не он? Луньес уже являлась чрезвычайной главой совета, многие считали, что она также займет пост главы администрации города. Еще одну должность ей явно будет не потянуть, а других лидеров «восстания» народ в общем-то и не знал.

— Чтобы окончательно развеять ваши сомнения, предлагаю самому Двейну сказать несколько сопутствующих слов. Думаю, объяснить ситуацию у него получится даже лучше, чем у меня, — загадочно закончила свою речь Луньес, поправила одежду, и они с Двейном поменялись местами — теперь он стал по середине за трибуной, а Луньес чуть позади и справа.

Два часа назад.

Вместе со множеством бойцов мы находились на крышах городских зданий, в прицел наблюдая как аристократы, члены совета, их семьи и прислужники грузят свои пожитки и сваливают по единственно открытой дороге к порту. «Желающих» уйти вместе с Вэйхуа и Холландами оказалось предостаточно.

…Пустили здесь, понимаешь, целую сеть вассалов и приближенных. Наверняка остались и шпионы, которым поручили соответствующее задание. Но без этого никак — всех не выкуришь.

Местный парламент теперь ждут реформы. Основные полномочия сконцентрировалась в руках у нас с Луньес. Хотя видимость народовластия мы не собиралась утрачивать. Какой «беспредел» произошел в парламенте — вряд ли станет известного широкому кругу общественности.

Во-первых, большинство доказательств, в том числе аудио и видеофиксация находились у нас в руках: на любую даже самую правдивую утку мы могли выпустить свою антиутку — современные технологии позволяли воссоздать и не такое. Уже как сто с лишним лет ни фото, ни аудио, ни видео не являются строгим доказательством чего-либо, ибо все можно подделать и подделать это так, что ни один специалист не прикопается.

Зря что ли Луньес соблюдала почти весь регламент голосований, по крайней мере на словах?..

Во-вторых, подавляющему большинству родов и бывших членов совета не выгодно будет афишировать, что все было сделано под «силовым» принуждением, а не под «принуждением» народных масс. Речь не столько о потери репутации в глазах общественности, сколько в глазах более высшей аристократии. Они провалили этот раунд по всем фронтам.

— Двейн, прием, как слышишь, — зашуршал голос Луньес в наушнике.

— На месте.

— Мне мышки нашептали, что ты неплох в публичной речи. Сможешь выступить на проводы кораблей?

— Я неплох только когда есть время на подготовку.

— Два часа хватит? — с надеждой спросила Луньес.

— А что, есть причина, почему должна говорить не одна ты?

— Конечно, Двейн. В некоторых вопросах ты прям как… Кхм. В общем, нужно набирать себе очки. В городе тебя почти никто не знает. И если я тебя просто возьму и назначу на должность командира армии — многие наши союзники и влиятельные люди могут не понять. Например, Мадам Вайс, с которой у меня уже состоялся приватный разговор. С ее косвенной поддержкой все пройдет намного лучше. Не буду сейчас вдаваться в подробности, но у нее есть ряд маленьких условий. Не только я, но и она заинтересована в твоем выходе на публику. Ее сильно впечатлил мой намек на то, что наш успех — по большей части твоя заслуга…

— Лишние намеки до добра не доводят, Селия… Особенно если их заранее не обговаривать, — нахмурился я, обдумывая многие вещи и чем это может обернуться.

Вообще-то я рассчитывал действовать из тени. Но вот оно как… Все не предусмотришь. Не все умеют держать язык за зубами. Печально.

— Ну прости, Двейн, — беззаботно усмехнулась Луньес, словно почувствовав мое настроение. — Так что, выступишь?

— Выступлю… — я покривил ртом и в отместку решил подшутить, создавая помехи на линии. — Но при условии… если ты мне… дашь потом……… Ладно?

— Что, Двейн? Не поняла тебя.

— Говорю, дашь потом послушать, что ты там наговорила в совете.

— А? Да, конечно, без проблем.

— Отбой.

От души рассмеялся. А затем снова стал серьезным. Перед многотысячной толпой людей говорить мне еще не приходилось… Надо хотя бы примерно в уме набросать пункты речи, о чем говорить, чтобы в лужу не сесть, не бекать, не мекать. Подкинула мне, Луньес, работенку, ну ее… Я ведь рассчитывал уже идти осмотреть свое новое жилище, которое досталось мне по наследству от бывшего хозяина… Так хотелось лечь баиньки после почти двух суток без сна… Видимо, пока не судьба.