Экзамен для мужа - Крэн Бетина. Страница 26

— И что, по-вашему, с ними произошло?

— Если вы имеете в виду проклятие, то оно здесь ни при чем.

— А вы что думаете о проклятии?

— Не важно, что я думаю. Главное, к пропавшим детям оно не имеет никакого отношения. — Граф махнул рукой в сторону Уитмора. — Зато они все уверены, что малейшая неприятность — это действие проклятия обиженной женщины. Разве могут слова какой-то женщины, к тому же произнесенные невесть когда, стать причиной таких бед? — Он покачал головой. — Я в это не верю.

— Если не верите, зачем же вы приехали в наш монастырь за невестой, преисполненной «высочайшей добродетели»?

Он бросил на нее мрачный, настороженный взгляд, но, увидев, что она абсолютно серьезна, расслабился.

— Людям нужна женщина… хозяйка, которая даст им надежду. Если я чему-то и научился в своей бродячей жизни, полной опасностей и лишений, так это тому, что если ты думаешь о поражении — значит, ты побежден.

Снова пришпорив коня, граф исчез в зарослях, но его слова остались с ней. Дать им надежду… бродячая жизнь… если ты думаешь о поражении… Он старался применить в Уитморе свой воинский опыт. Довольно странный метод. Но чем больше Элоиза думала об этом, тем яснее понимала, что житейская мудрость — где бы ее ни приобрели — все равно остается мудростью. Но главная мудрость — это умение использовать приобретенный опыт в любых житейских обстоятельствах.

Граф действительно хотел невесту — не для себя, а для своих людей.

На душе у Элоизы потеплело. А этот лорд Уитмор совсем не так плох, как она о нем думала.

Небо тем временем потемнело, холодные тени удлинились, в лесу стало совсем темно. Они с графом слышали то шорох опавших листьев, то хруст веток, но, к их разочарованию, находили только следы мелких животных, вырытые норы или припрятанные на зиму орехи. Тщетно они снова и снова звали мальчика — им отвечало лишь эхо.

Потом впереди что-то прошмыгнуло и метнулось в чащу. Когда граф бросился следом, Элоиза припустилась за ним, однако путь ей преградили кусты и молодая поросль. Заметив, как из тени выскочило и тут же пропало нечто темное, она хотела заставить свою лошадь перейти на рысь, но услышала вдруг яростный визг и поняла, что это дикий кабан. Она придержала Сэра Артура и напрягла слух, глядя в ту сторону, куда ускакал Перил.

Она не сознавала, насколько влажно и холодно стало в лесу, пока граф не скрылся из виду. Когда поблизости раздалось угрожающее хрюканье, Элоиза внимательно осмотрелась вокруг, но сердце у нее билось в обычном ритме до тех пор, пока Сэр Артур, самая невозмутимая лошадь в королевстве, не навострил уши и не взбрыкнул. Теперь хрюканье послышалось справа, потом слева. Вепрь! Да не один! Вглядевшись в тени, она заметила первого, который бежал прямо к ней: торчащие из свиного рыла желтые клыки, тупые черные глазки, большое тело с выступающими ребрами. После долгой зимы и недостатка кормов звери были очень голодны. Элоиза вспомнила, как один из работников в монастыре рассказывал, что голодные кабаны не брезгуют никакой едой, даже лошадью и человеком.

Она испуганно пришпорила коня и перестала лупить Сэра Артура пятками, только когда он перешел на галоп. Слева и справа продолжал раздаваться треск веток, потом кабаны, очевидно, бросились в погоню, хрюканье и яростные визги теперь доносились со всех сторон. У нее совершенно не было времени подумать, что случится, когда она догонит графа — если сможет его отыскать. Но инстинкт говорил ей, что ее безопасность зависит только от него.

Внезапно между деревьями мелькнуло что-то светлое… Его туника.

— Лорд Перил!

Ей казалось, что он видел, как она скачет к нему, однако граф вдруг отвернулся и спрыгнул с лошади.

— Нет! — закричала Элоиза. — Не надо! Кабаны! Дикие кабаны!

Время и события причудливо слились, замедлив ход и превратившись в вечность. Она только осознала, что Сэр Артур уже едва переставляет ноги, вепри наседают с обеих сторон, а граф стоит на земле с мечом и кинжалом в руках… Мальчика и кабана Элоиза увидела одновременно.

Крик ужаса застрял у нее в горле, когда она обнаружила, что ее преследователей отвлек еще один вепрь, который уже присел, чтобы кинуться на мальчика, взбирающегося по стволу сухого дерева. Он еще не успел забраться достаточно высоко и не мог подняться выше, потому что ветки кончились и ему не за что было ухватиться.

Теперь вся их надежда была только на графа, который должен отвлечь зверя или убить его. И все бы получилось, если бы она не привела с собой двух кабанов, таких же огромных и голодных. Перил Уитмор оказался в центре смертельного треугольника.

Он поднял на миг глаза, и Элоиза поймала его взгляд, в котором были такая решимость и непреклонность, такая жажда победы и такое желание ее защитить, что у нее замерло сердце.

— Мальчик! Спасайте мальчика! — крикнул он.

Ничего больше граф сказать не успел, так как вепрь бросился на него. В последний момент Перил успел отскочить, ударив пробегающего зверя в шею, но удар получился скользящим, поэтому кабан развернулся, снова пошел в атаку — и тут подлетели остальные два. Теперь граф Уитмор, пусть даже с мечом, кинжалом и военным опытом, был один на один с тремя разъяренными зверями.

Мальчик! Элоиза увидела, что он цепляется за ствол, тщетно пытаясь забраться повыше, и в ужасе зовет на помощь. Ей нужно обойти поле битвы и снять его с дерева, другого выхода нет. Она просто обязана это сделать, граф приказал ей — он ей верил.

Казалось, минула целая вечность, пока Сэр Артур пробирался сквозь заросли на маленькую поляну.

— Тед! — крикнула она. — Я иду за тобой, готовься спрыгнуть! Тед, слушай меня!

Элоиза вынуждена была повторить это несколько раз, прежде чем мальчик ей ответил. Тем временем ствол засохшего дерева начал поскрипывать и клониться под его тяжестью.

Заставляя Сэра Артура продираться сквозь кусты — слава Богу, у него такие мощные ноги, — она разговаривала с Тедом, хвалила его за смелость, уверяла, что все будет хорошо. Граф — замечательный рыцарь и отважный воин, его мать очень обрадуется, ему обязательно приготовят что-нибудь вкусное, когда они вернутся домой…

Ствол начал подламываться слишком рано… Элоиза успела только протянуть руки и крикнуть:

— Прыгай!

Тед от страха медлил. Наконец гнилое дерево не выдержало, мальчик полетел вниз, но ей все-таки удалось подхватить его, хотя, падая, он вышиб ее из седла, и они оба рухнули на землю. Элоиза тут же вскочила и потащила Теда к лошади, однако на полпути их настиг один из кабанов.

Наступила мертвая тишина. Звуки борьбы за деревьями неожиданно стихли, и нельзя было понять, кто выиграл битву, зато не было никакого сомнения, что без оружия они с Тедом никогда не выиграют свою. Приняв такое же решение, как и граф несколько минут назад, Элоиза прикрыла собой мальчика и начала отступать к Сэру Артуру.

— Слушай, Тед. Когда мы дойдем до лошади, я подниму тебя. Как только окажешься в седле, хватайся за луку и держись. Ты понял?

— Да, — испуганно прошептал он.

Все произошло одновременно. Кабан рыл копытом землю, готовясь к атаке. Элоиза подняла мальчика, чтобы он смог перебросить ноги через седло, потом, зная, что она уже не успеет дотянуться до стремени, ударила лошадь по крупу, и та понеслась вперед. В следующий миг она услышала яростный визг и отшатнулась при виде мчавшегося на нее вепря. Сейчас он вцепится ей в ноги… они калечат жертвы своими клыками… надо лезть на дерево… мальчик был прав… береги ноги… может, ее юбки…

Быстрое движение, какой-то отблеск в сгущающейся тьме, шум борьбы, тяжелые удары. Элоиза не сразу поняла, что вепрь так и не добежал до нее, более того, он сам защищался от графа, который прыгнул ему на спину. Кабан покатился по земле, пытаясь скинуть противника, а тот снова и снова вонзал в него клинок. Неожиданно все кончилось.

Перил лежал на вепре, хватая ртом воздух, ослепший от крови и боли, но ощущая первобытную радость победителя. Они мертвы, а он жив! Он поверг их одного за другим, защитил свою землю, свой дом, своих людей. Граф тяжело поднялся и, выпрямившись, издал победный крик, отозвавшийся эхом в темном лесу. Каждый его вдох, каждый удар сердца были наградой, добытой им собственной ловкостью и силой. Он с ликующим воплем повернулся — и увидел широко раскрытые глаза «Знатока мужчин».