Весенняя коллекция - Крэнц Джудит. Страница 67

– Неплохо, – сказала Габриэль одобрительно.

И мы пошли в косметический салон, из которого вышла отличная гримерная. На огромных мраморных прилавках визажисты и парикмахеры разложили свои причиндалы, освещение было великолепное, а банкетки, которыми заменили кожаные кресла, позволили освободить место, чтобы девушкам было удобно переодеваться.

Мы остановились в дверях, и тут я подумала, что никогда раньше не видела столько топ-моделей вместе. Я привыкла к тому, что в «Лоринг» они заходят поодиночке. А теперь я видела их толпой, и они, казалось, подзаряжаются друг от друга энергией, отчего их власть над простыми людьми достигает невиданной силы. Они создавали вокруг себя атмосферу самосозерцания, и эта была их привилегия. Они были окутаны ощущением собственной избранности, здесь и сейчас это они были призванными. Правил, которые распространяются на других женщин, для них не существовало. Их лица, хоть и очень молодые, несли на себе печать чего-то неведомого, недоступного здешнему миру. Должна сказать, что комната, набитая топ-моделями, производит впечатление гораздо более сильное, чем закулисная толчея на вручении «Оскара».

– Эйприл! Джордан! Хватит глазеть! – одернула их Джастин. – Через полгода вам обеим это надоест точно так же, как уже надоело им. Да у них на лицах все написано: «Новый день – новый доллар в копилку».

– Убедительно, босс, – пробормотала Джордан, не в силах отвести глаз от девушек, живописно расположившихся в гримерной. Халатики накинуты на плечи, ноги закинуты на мраморные прилавки, кто-то болтает друг с другом, кто-то по телефону, пьют кока-колу и минералку, рассматривают свои ногти, подкручивают ресницы, несколько человек читают, одна или две – в очках, какая-то группа обсуждает что-то оживленно, и никто не интересуется тем, что надо будет показывать – раз за работу у неизвестного модельера платят втрое, значит, его модели – полный кошмар. Кто-то закуривал, кто-то тушил сигарету, кто-то затягивался, и я в тысячный раз возблагодарила небо за то, что три моих подопечных оказались некурящими. Несколько девушек помахали Майку рукой, несколько – Джастин, но все они словно не заметили Джордан и Эйприл. Мы здесь давно и надолго, казалось, хотели они дать понять, выказывая полное отсутствие интереса, мы внутри, а вы снаружи, так что не забывайте, вы здесь всего лишь подмастерья, которых наняли на денек.

– Где Ломбарди? – спросила Джастин.

– Может, вон за теми девушками, – сказал Майк, показывая на шестерых манекенщиц, стоявших в ряд спиной к нам. Все они были одеты в одинаковые пиджаки изумительного жемчужно-сиреневого цвета, приталенные и с узкими плечами.

Джастин, приобняв девочек за плечи, повела их к Марко.

– Джордан и Эйприл здесь, – сказала она Марко, сидевшему за столом, на котором было разложено множество аксессуаров.

– Они опоздали, – заметил он, не поднимая головы.

– Парижские пробки, – сообщила она, и не думая извиняться.

– Отведи их к их костюмеру, – сказал Ломбарди Джастин. – Наденьте шляпы, – велел он, Поворачиваясь к манекенщицам, и я увидела, как ассистенты надели тесные фетровые колпаки на головки шестерых самых высокооплачиваемых моделей мира. Каждая шляпка была украшена белой розой, а юбки легких костюмов были разной длины – от самого коротенького мини до почти макси, но все – расширяющиеся книзу. Девушки были в бежевых колготках и черных лодочках. И просто невозможно было решить, какая длина юбки предпочтительнее. Марко встал и поправил Кейт Мосс юбку на талии.

– Богиня! – проворковал он.

– А на нас и не взглянул, – жалобно сказала Эйприл, когда мы протискивались сквозь толпу назад. – Даже не поздоровался.

– К вам это никакого отношения не имеет, – успокоила ее Джастин. – Он еще подойдет. А неплохая идея насчет разной длины, – призналась она мне.

– И нашим, и вашим, – ворчливо заметила я, но, должна признать, если длина юбок является до сих пор предметом споров в мире моды, Марко явно высказал свое мнение.

Наконец мы добрались до двух рядов вешалок, рядом с которыми были написаны на картонках имена Эйприл и Джордан. Девчонки нетерпеливо кинулись к ним, не обращая внимания на протестующую костюмершу. Они рыскали по вешалкам, как гончие, преследующие зайца, возбужденно что-то выкрикивали, а Майк их фотографировал. Они в этот момент очень походили на обезумевших покупательниц, дорвавшихся до распродажи.

– Девочки, я вас умоляю! – одернула их Джастин. – Ведите себя прилично!

– Вы только посмотрите! – кричала Эйприл. – Мохеровая накидка, красная, как пожарная машина, на подкладке розового атласа и платье в тон подкладке. Умереть можно!

– А у меня наоборот – накидка розовая, а платье красное! – воскликнула Джордан.

– Ого! – завизжала Эйприл, доставая бальное платье сиреневого атласа без лямок и с широкой юбкой. К нему был плетеный пояс цвета шоколада и крохотное приталенное болеро с коричневыми блестками. Платье прямо для юной Софи Лорен.

– У меня такое же, – сказала Джордан, доставая вешалку с таким же платьем темно-коричневого цвета с сиреневым поясом и болеро в сиреневых искрах. – Мы что, близняшки?

– Не знаю. Ой, какое пальто! – заверещала Эйприл, показывая нам пальто легчайшей серой шерсти и к нему платье из белого шелка. – В таком можно хоть замуж выходить… А у тебя, Джордан?

– Такое же пальто цвета зеленых яблок и бирюзовое платье… Посмотрите, какой желтый бархатный пиджак и к нему платье для коктейля из розового шифона! Бархат – весной? Но он такого замечательного цвета! Джастин, ты когда-нибудь видела такой сочный желтый цвет?

– Дай померить, – попросила Джастин, расстегивая свой пиджак.

– Ни за что. Ты его испачкаешь… Есть еще голубой, он почти того же фасона… – Джордан кинула бархатный пиджак Джастин и стала дальше рыться в разноцветной куче одежды с таким видом, будто у нее оставалась последняя минута в жизни на покупки. – Вы только посмотрите, для каждого платья – пальто или пиджак, даже у коктейльных и бальных платьев накидка, болеро или пальто… Наконец хоть кто-то понял, что женщины всю жизнь проводят в помещениях с работающими кондиционерами. Боже мой! Вы на это взгляните!

Джордан вцепилась в бальное платье из клетчатой тафты пастельных тонов.

– Юбка с кринолином! Глазам своим не верю! А накидка – вы когда-нибудь видели такой очаровательный розовый цвет! – И она, набросив накидку на плечи, замерла у зеркала. – Ни за что это не сниму!

Эйприл издала победный клич индейцев. Тут шум и гам, который подняли наши девочки, привлек всеобщее внимание, и даже звезды отправились исследовать то, что висело на их вешалках и что они до сих пор игнорировали. Скоро весь зал был полон девичьих голосов – они возбужденно рассматривали наряды, сравнивали их, разочарованно вздыхали, находя изредка что-то темно-синее или черное. От их невозмутимости не осталось и следа, и они упивались палитрой ярких весенних красок.

– Девушки! – крикнул Марко, вставая. – Не меняйтесь платьями! И не меряйте чужое. Немедленно прекратите! Если будете вести себя прилично, обещаю, когда их сфотографируют, я их вам отдам и вы с ними вдоволь наиграетесь. На всех хватит и восхитительного розового, и бледно-желтого, и ярко-зеленого. А сейчас немедленно повесьте все на места. Слушайтесь костюмеров. Теперь пусть Карен, Кейт и Шалом наденут свои первые номера, и побыстрее, пожалуйста.

– Этот червяк сейчас просто умирает от счастья, – шепнула мне Джастин, натягивая на себя сиреневое шифоновое платье Джордан. – Девочки сейчас совершенно уверили его в успехе. Обычно им наплевать на то, что они показывают. – Она укуталась в накидку фиалкового цвета с воротником из гофрированной тафты и такой же отделкой понизу. – Как я выгляжу? Это я или не я?

Но я была слишком занята, пытаясь влезть в темно-синий костюм Эйприл с шелковым воротником и такими же манжетами, поэтому не могла ей ответить.

24

Сквозь сон, улетучившийся тут же безвозвратно, я услышала, как кто-то звонит мне в номер, и, чертыхаясь, вскочила с кровати.