Эмерит 3 (СИ) - "Titus". Страница 16

После лёгкого завтрака мы продолжили.

— Королеву Грабовскую с князем Мазовецким приглашаем? — после моего тотального одобрения европейских монарших особ, когда я махнул рукой, что приглашаем всех, повеселевшая Исабель перешла к проблемным кандидатурам.

— Польку-то? — я ненадолго задумался. — Приглашаем! Только без Катаржины и князя.

— Без мужа нельзя приглашать — это оскорбление. Мужья идут обязательным придатком на официальных мероприятиях, не нам менять традиции.

— Окей, пусть будет с Мазовецким, — скрепя сердце согласился. Надеюсь, у Констанции хватит ума не тащить с собой ещё и дочь.

— Хорошо. Надо бы ещё отправить формальное приглашение Матриарху в Рим и всем императрицам. Обычно так не делают, но мы можем таким образом отдать дань уважению и заявить о себе.

— А вдруг они все приедут? Бель, ты уверена? Как бы это не их уровень — из-за какого-то пацана приглашать императриц. Да и Матриарх уже старенькая…

— Да, ты прав. Императриц — это перебор. Но Матриарха пригласим — всё-таки Глава Евросоюза, куда входит Испания… — Исабель сделала очередную отметку. — Кстати, она довольна богата и влиятельна. Говорят, любит сама проводить исповеди у молодых красивых мальчиков, которые потом вмиг становятся богаче. Не хотел бы сходить к ней на исповедь?

Спросила словно так, между делом, и уткнулась в записи, а в эмоциях настороженность к вопросу с подковыркой.

— Бггг, Бель, да ты жжёшь! Нет, исповедоваться перед озабоченными старушками меня совсем не тянет!

— Жаль, она бы могла сильно помочь Испании… Кого-то ещё хочешь пригласить? Друзей или знакомых?

— Пётр Алексеевич должен присутствовать. С супругой.

— Мог бы не напоминать, твой приёмный отец здесь желанный гость в любое время. Твои родственники — мои родственники. Я имею ввиду друзей. Подумай. Я бы рекомендовала пригласить друзей-парней твоего возраста. Это было бы полезно и им, и тебе. Короля играет свита.

— Как скажешь. Есть у меня один друг, позвоню ему.

— Ну, и славно. Начнём тогда рассылать приглашения по списку.

* * *

Мы закончили планирование дел поздно вечером, и я остался ночевать во дворце в отведённых мне покоях.

— Что-то не впечатляет. Ты бы пару уроков взял, что ли? — появившийся дух Магды из-за моего плеча скептически разглядывал полотно. Давно чесались руки, а тут свободный вечер — попросил принести мне мольберт с красками и холстами разных размеров.

— Ничего ты не понимаешь в высоком искусстве! Это полотно уйдёт за самую большую сумму в истории! Ведь главное в картине что?

— Игра света и тени, красота и плавность линий?

— Нет. Имя художника.

— Ты, что ли, художник?!? Да я б эту мазню и даром не взяла!

— Вооот, я же говорю: ничего-то ты не понимаешь, — я прищурился и наложил особо удачный мазок. — Я не художник, я — бренд!

— Фигню ты говоришь, бренд! Лучше бы меня нарисовал, — она встала передо мной, сбросив с себя на пол полупрозрачное платье, и приподняла руками упругую грудь с нагло торчащими сосками.

— Пффф, модель из тебя так себе. Не люблю расписных. Ты в этих татухах выглядишь, как последняя прости меня господи.

— Да? А Тааак? — миг, и всё её тело очистилось, сверкая первозданной чистотой.

— Гораздо лучше, но ты меня отвлекаешь. Брысь!

— Эх, ненастоящий ты художник, не настоящий! Другой бы с радостью накинулся на возможность рисовать такую шикарную и на всё согласную модель! — притворно покачала головой и стала выкручивать себе соски.

— Ну, всё! Достала! Сгинь! — махнул рукой, развеивая привидение. Магда истаяла с тихим смешком — развлекается так. Взяла за моду напоминать о себе в самый неподходящий момент: то в туалете появится, сиськами потрясёт, то во время разговоров с людьми ноги раздвинет. Конечно же отвлекаюсь — бесит. Но виду не подаю, иначе вообще с цепи сорвётся.

— Ярослав, ты мне обещал новое тело! Я тут подумала, тело Лопухиной мне подходит по всем статьям! — в голове раздался капризный голос Магды.

— Твоё тело — моё дело. А свои дела я планирую сам, без подсказок. Будешь давить, вообще вернёмся к вопросу через год! Всё, отвянь, не мешай, хочу сегодня картину закончить…

* * *

— Что это? — Исабель удивлённо рассматривала холст.

— Это картина, — я был сама невозмутимость.

— Да? И что на ней изображено?

— Я с детства не любил овал, я с детства угол рисовал! — продекламировал известный в моём мире стих. — Бель, здесь отражение концепции мира: чтобы мы не делали, все дороги имеют один конец.

— А почему конец квадратный и чёрный? — королева была в недоумении — я долго не думал и повторил известную в моём старом мире картину Малевича «Чёрный квадрат».

— Потому что. Мой приёмный отец говорил, сколько бы у тебя не было земли и денег, в конце тебе дадут бесплатный участок два на два, которого тебе хватит за глаза, а земля, она чёрная… Бель, на самом деле — это шутка. Я недавно поспорил, что смогу продать этот холст за большие деньги. Есть у меня одна журналистка, придумает такую концепцию, закачаешься!

— Ну, развлекайся! Вряд ли у тебя что-то путное выйдет.

— Эх, Бель, вот недооцениваешь ты силу рекламы! — помолчали, каждый думая о своём.

— Да, тебе посылка пришла. От скудерии Дукати. Что заказал?

— О! Приехал, наконец-то! Это мотоцикл на силовых кристаллах. Оказалось, очень быстрое средство передвижения. Побыстрее моего Комбата будет. На нём и смотаюсь в Аугсбург, обернусь за день.

— Всё-таки решил ехать?

— Да, некоторые долги надо требовать лично.

— Только будь осторожен! И Щит держи постоянно! Не хочу тебя потерять из-за глупости.

— Слушаюсь, мамочка! — я поцеловал пожилую женщину в щёку.

* * *

Ранее летнее утро, на дорогах никого. Только я на железном послушном коне, в турбированном сердце которого спрятан немаленький такой табун в триста двадцать лошадей. Итальянцы создали очередное инженерное чудо, добавив в схему силовые кристаллы и увеличив мощность мотора вдвое! Из-за чего мой новый чёрный конь оставит далеко позади Комбат и по ускорению, и по максимальной скорости. Две с половиной секунды до сотни, четыреста км в час, гироскоп, дублирующие и страхующие системы безопасности, мощность, какая есть не у всякого автомобиля, и на выходе — золотая пуля. Что мне и нужно.

Ветер упруго упирается в Щит Бурбонов, растянутый на весь байк, и я совсем не чувствую его сопротивления. Дорога змеёй извивается под мотоциклом, пока я наконец не вырываюсь из горных серпантинов Испании в плодородные долины Франции. Сразу ускорился, обходя на трассе любой автомобиль, как стоячий. Это даже круче, чем я гонял на Комбате! Адреналин, учащённое биение сердца и накатывающая волнами эйфория! Вот оно чувство свободы: ты один на один с бесконечной дорогой! Вскоре возник туннельный эффект зрения от скорости — не видно никаких деталей на обочине, только редкие помехи на дороге, из-за чего скоро наступает разрыв с реальностью — я словно погрузился в созерцательный транс, прерываемый очередным предупреждающим сигналом пустого бака о необходимости остановиться.

На третьей по очереди заправке снял и приторочил к седлу шлем — солнце уже стояло высоко, и в шлеме стало совсем жарко. Как и в кожаной куртке, которую пришлось тоже снять. Вот она обратная сторона Щита: безопасно, но из-за отсутствия ветра жаришка заставляет попотеть.

Перед немецкой границей остановился, надел шлем. Рисковать не стал — был здесь недавно, будет обидно, если меня раньше времени срисуют местные полицайки. В одиннадцать утра пересёк мост через Рейн, по которому проходит граница с Германским королевством, и буквально через час я уже въезжал в город. Пожалуй, я установил мировой рекорд, доехав от Мадрида до Аугсбурга всего за шесть часов.