Игры богов - Крышталев Владимир Анатольевич. Страница 8

Капитан пришедшего на мой сигнал корабля пытался вытянуть из меня, как я оказался на одной из планет, вмешательство в дела которых было запрещено законом. Я наплел ему что-то о том, что мой корабль потерпел катастрофу, достаточно бессвязно говорил о показаниях приборов, своих ощущениях и тому подобном. Мне тогда было около двадцати трех, а выглядел я моложе, и по моему виду никак нельзя было сказать, что мне предлагали должность профессора (без всяких промежуточных) в одном из самых знаменитых университетов Галактики (честно говоря, от меня просто хотели добиться, чтобы я занимался наукой). В общем, я вполне смог мысленно смоделировать ситуацию крушения со всеми подробностями, а потом вырывать из нее куски, которые я мог видеть, смертельно перепугавшись и теряя надежду на спасение. Получилось довольно реально, и мне поверили.

Так я ушел от второй опасности в этой истории. Все-таки закон о невмешательстве – один из наиболее строгих в наше время. А мне не хотелось до конца жизни осесть на какой-нибудь сельскохозяйственной планете без права выезда. К тому же я успел частично воспрянуть духом после увиденного, и меня снова потянуло на приключения.

В ближайшем порту я исчез с подобравшего меня корабля. Капитан, несмотря на все свои попытки, так и не узнал, кто я, откуда, куда направляюсь.

После долгих колебаний я все-таки оставил ему записку, в которой выражал свою признательность и сожаление по поводу того, что мне пришлось неожиданно оставить его корабль. Мне так и не удалось выяснить, что он подумал по этому поводу.

Немного позднее, когда выдалась свободная неделька, я окончательно заштопал свои пострадавшие внутренности, а заодно и избавился от полученных шрамов. Телесных, конечно. Душа не зажила и до сих пор, хотя прошло много лет.

Но все же я не жалею. Таков уж я. Там я увидел что-то такое, что помогло мне многое понять потом, гораздо позже. И для меня это важно.

Я не заметил, как начал рассказывать Наташе отдельные эпизоды из своей жизни. Я все-таки предался воспоминаниям! Ну да ладно.

Она слушала с неподдельным любопытством. Было видно, что ее захватил мой рассказ. Наверное, это действительно было интересно.

Я не стал говорить о войне. Это было то, о чем я предпочитал не вспоминать при посторонних. Вместо этого я поведал несколько более веселых историй из своей университетской жизни, оставляя в тени многие подробности, конечно. Привычка скрываться уже стала моей натурой. Я не выбалтывал важных вещей о себе не по каким-то конкретным причинам, а просто на автомате. А получалось так потому, что в зале сидел этот человек.

– Я отлучусь на минутку, – сказал я Наташе. – Подождешь?

– Конечно, – без раздумий ответила она.

Этот тип играл человека, желающего напиться в стельку. Он регулярно заказывал себе что-то спиртное и потом долго тянул напиток из бокала, бессмысленно глядя перед собой. Ни дать ни взять – у человека горе.

Я проигнорировал ощущение холодка, возникшее на затылке, когда я направился к туалету. К тому же следил он за мной не сзади, а справа.

Добравшись, я прежде всего умылся холодной водой. Мне нужно было собраться с мыслями. Я еще не совсем оправился от этой переделки с раздвоением, совершенно фантастической по своей сути, а тут уже грозила завариться новая каша. Нужно собраться…

Я всегда быстро адаптировался к любым условиям, но, видимо, и моим способностям есть предел. В голову набилось всякой чепухи, которая упорно не хотела оттуда вытряхиваться.

Неожиданно и остро я почувствовал, что еще немного – и я не выдержу, сойду с ума. Мороз пробежал по коже, заставляя хоть немного сосредоточиться. Все будет хорошо. Все нормально. Все просто замечательно.

Дверь туалета открылась и закрылась. Рядом со мной стоял тот человек, кстати, совершенно трезвый.

– Привет! – сказал весело он.

– Привет, – ответил я без энтузиазма. Что бы это значило? Он решил поговорить со мной? Выдавая себя на все сто?

– Меньше всего ожидал встретить тебя здесь. Да и не узнал сразу.

Секунды две мой мозг работал на полную катушку, шаря по самым дальним уголкам памяти.

Черт! Как я не догадался! Это же Майк, один из моих старых знакомых. По профессии – «вольный шпион», как мы это называли в шутку. Разведчик-профессионал, работающий по найму. Что-то вроде частного детектива, но немножко по-другому. И не совсем законно. В общем, романтика для мечтающих убежать из дома подростков.

– Я тебя тоже не узнал. Еще раз убеждаюсь в твоем профессионализме. Как тебе это удается?!

– Работа, – Майк неопределенно махнул рукой. – Как тебя сейчас величать?

– Шенгоур. Можно просто Шен. Так даже лучше. А тебя как?

– Все по-прежнему, – вздохнул он. – Я-то порядочный налогоплательщик, не бегаю от налоговой полиции с планеты на планету.

– Это ты-то? – хмыкнул я. – Платишь налоги?

– Ну, иногда бывает, – его тон неожиданно стал более серьезным. – Слушай, по-моему, у меня что-то с мозгами. Я не понял, что за тип торчит за спиной Ланджа.

Проклятие! Как ему это удается! Распознать нас с Алеком, когда мы так удачно сменили личины!

– Я здесь по той же причине. Я имею в виду мозги. Ну а вообще это долгая история. Считай, что это мой брат.

Майк как-то странно кивнул головой и начал говорить по существу:

– Почему ты здесь и прикрываешь Ланджа?

– Здесь я случайно, а Ланджа прикрываю, потому что он мой друг. Я заглянул к нему, а он сказал, что чувствует, как вокруг него сгущаются тучи. Я решил выяснить, в чем проблема.

Майк тихонько присвистнул:

– Друг. М-да…

– Что случилось? – спросил я.

– Похоже, вы влипли. Но прежде всего Ландж.

– А поконкретнее?

– Сам не знаю. Меня наняли последить за ним, чтобы выяснить кое-какие тонкости. Нанимателя я не знаю, все осуществлялось через подставное лицо, а у меня нет привычки расспрашивать о том, кто дает мне работу. Но чем дальше, тем больше мне кажется, что это не простой экономический интерес. Кому-то твой друг серьезно не понравился.

Майк за свою жизнь не раз выполнял, мягко говоря, не очень пристойную работу, получая за это большие деньги, но все это в действительности касалось различных мелочей. Самое крупное преступление, которое можно отнести на его счет, – это ограбление банка. Тогда одна шайка сорвиголов наняла его, чтобы он выяснил все насчет сигнализации, охраны и тому подобного, а потом заплатила из награбленного же. Впрочем, Майк по этому поводу почему-то не испытывал угрызений совести. Шайку позже взяла полиция вместе с награбленными деньгами. А Майка так и не смогли вычислить.

Если же он говорил, что здесь что-то более серьезное, то дело, по-видимому, касалось чего-то угрожающего здоровью, а то и жизни Ланджа.

Он подтвердил мою догадку кивком:

– Я тоже так думаю. И не знаю, как мне дальше быть. Да еще и ты здесь оказался. – Да ладно тебе, – фыркнул я – Мне тоже не сладко. Знал бы ты, что выпало на мою долю!

– Ну-ну? – сразу же с неподдельным интересом откликнулся Майк. От меня он никогда не слышал, чтобы я жаловался на судьбу.

– Я же говорю, долгая история, – отмахнулся я. – И вообще, нам нужно поговорить.

– Согласен.

– Тогда сегодня вечером у Ланджа. Он хмыкнул, но ничего не сказал. По его лицу ничего нельзя было прочитать.

– Встретил старого знакомого, – сказал я Наташе, вернувшись за столик. – Перебросились парочкой слов.

– А ты давно на Сайгусе? – поинтересовалась она.

– И да, и нет, – уклончиво ответил я.

– Странный ответ.

– Действительно может так показаться, – согласился я. – На самом деле ничего странного здесь нет. Я жил некоторое время на Сайгусе раньше, и вот я снова здесь. Приятная планетка. Приятно оказаться здесь снова.

«Приятно сидеть за одним столиком с тобой и вести непринужденную беседу», – добавил я мысленно.

Я не зря трижды повторил слово «приятно». Меня все еще давила внутренняя тяжесть, и я не хотел оказаться в психушке. Что ж, если мои бессознательные адаптивные возможности достигли своего предела, то пора вступить в дело сознанию.