Наследник огня и пепла. Том V (СИ) - Добрый Владислав. Страница 34

На небольшой трибуне мы подписываем свиток с текстом про примирение, взаимопомощь и вечную дружбу. Тут подобные соглашения обязывают так же мало, как и в моем мире. Однако это важный политический ход — городская власть уже дозрела до манипуляций со своими гражданами.

Я подписываю в числе прочих. Взгляд цепляется за строку «Город Караэн также как и все те кто присягнули на верность ему и город Таэн со всеми прилежащими землями обязуются не убивать граждан друг друга а также тех, о ком будет оговорено отдельно». Это, пожалуй, самое существенная строчка во всем соглашении. И это, по местным меркам, вполне может сойти если е за союз, то за начало долгого и плодотворного сотрудничества. Честно говоря сложности простых людей в этом мире прошли мимо меня. Но для местных, если за тобой нет мощной и опасной силы — не важно, городской общины или отдельно взятой семьи, но у тебя есть что забрать — лучше тебе за стены не выходить. Это может быть опасно. Не зря купцы сбиваются в караваны. Подобные соглашения связывают Караэн почти со всеми городками долины — и это выгодно скорее им, а не Караэну. Поэтому подобное соглашение с Таэном, без преувеличения, событие знаковое.

То, что Таэн пошел на такой равный союз, крайне подозрительно. Уж не хотят ли они втянуть нас в войну. Именно так заявили в Золотой Палате услышав о предложении посланцев Пустого и Хранимого Трона.

Однако, и для Караэна союз с Таэном выгоден. По многим причинам. От простых — выгоднее всего дружить не с соседями, а с соседями соседей. Через одного. Тогда, случись проблемы с соседом, у нас будут союзники против него на другой его границе. И городки на юге сплотившись вокруг семьи Инобал уже давно создавали проблемы всей долине Караэна, последовательно отжимая торговые маршруты и товарооборот. Кроме того, Регент не кажется аристократам и, тем более условному Караэнскому среднему классу опасным — он слишком далеко. В какой-то степени, такой государь даже выгоднее, чем Итвис сидящий в городе и постоянно продавливающий свои дикие идеи. И, наконец, последнее — Караэн трижды столкнулся с серьезными вызовами. Нашествиями. Многие винили за это меня. Причем, и за нашествия врагов, и за успешную от них оборону. Пока городу везло, но всем было очевидно — Караэну нужен союзник. Причем именно такой, которому было бы выгоден сильный и успешный Караэн. Партнер.

Таэн подходил для этого как нельзя лучше, учитывая что именно Каран был основным потребителем его минералов для покраски тканей.

Все эти доводы были убедительны и Палаты приняли договор о дружбе от Таэна, хоть и после яростных обсуждений. Они бы приняли его даже, подозреваю, если бы я высказался против — парламентарии набрали силу. Как они думали. На самом деле они набрались самоуверенности. Вот только скоро подойдет к концу срок их трехлетнего представительства с Серебряной Палате. А они ещё не знают, что такое выборы. Да еще в городе, где только одна газета, принадлежащая мне. Я ждал этого с предвкушением — я намеренно предоставил возможность богачам и пронырливым негодяям залезть в Серебряную Палату, чтобы они дискредитировали себя. А Вокула, тем временем, не спеша выбирал людей достойных и с которыми можно работать. Я был уверен — после первых же нормальных выборов состав Серебряной Палаты будет буквально принадлежать мне. Я помахал рукой публике, на секунду задумавшись об этом и других моих грандиозных планах. И тут вдруг, легат Регента, похожий на воблу старик знаменитый несколькими успешными семейными разборками в окрестностях Таэна, вдруг поднял руку, явно призывая людей к тишине. А потом крикнул неожиданно громким голосом:

— А в знак самых искренних своих намерений, мой сюзерен и Регент Трона Пустого и Хранимого, Йип III, делает подарок немыслимой щедрости и великой чести. Магн Итвис, что делом доказал на поле брани свою отвагу, и поверг полчища Врага обратно во тьму из которой он выполз, признан достойным встать по правую руку Регента!

Площадь замерла. Казалось, люди даже дышать перестали. Да чего уж там, даже я замер, открыв рот. Вобла ведь намекает на… Не может быть! И тут легат озвучил то, в чем я не поверил даже в мыслях. Он повернулся ко мне, и заорал, не стесняясь пульверизировать меня слюной:

— Магн Итвис, согласен ли ты принять великое бремя и великую честь, стать Хранителем Сердца Императора⁈

Впрочем, это был не вопрос, а скорее утверждение. Довольно ловкий ход. На мне бы он сработал, но в этот момент растерянного и смущенного меня затмил хладнокровный Магн. Это я социализировался так, чтобы быть частью общества. Не так жестко, как местные, но во многом. А Магна всегда воспитывали как эгоцентрического одиночку. Впрочем, и он бы согласился не думая — титул Хранителя, несомненно, очень многое дает. А Магн воспитан эгоцентричным авантюристом. Ему бы польстило и обрадовало такое неожиданное предложение и он вцепился в него, как в новую возможность. Вот только тут уже его остановил я, со своими крестьянскими предрассудками о том, что всякая большая должность это не только возможность, но и обязанность.

Поэтому так хорошо разыгранная и внезапная акция таэнских посланников напоролось на хладнокровного меня.

— Мне весьма льстит ваше предложение, но я должен обсудить это с властями города, — ответил я.

К счастью, настаивать легат не стал. Очень скоро его под благовидным предлогом увели праздновать. А вот обе Палаты, я и многие важные люди, которые формально не входили в Палаты, такие как Анья и тетя Роза, собрались в Серебряной Палате. Место было мало. Нельзя сказать, что люди набились, как в маршрутку. Но почти.

Я поглядывал на сильно изменившиеся в последнее время помещение. Когда-тл именно тут заседал Городской Совет. С того времени, как я говорил в этом помещении с отцом Магна, я бывал тут еще несколько раз. Каждый раз замечая изменения. Появились лавки, как в церкви. Чтобы не один не сидел на особицу — знак равенства. И тут же эту интересную находку похерили, расставив несколько кресел вдоль стен для тех, кого Серебряная Палата хотела видеть. Единственное место, которое до сих пор было на возвышение — трибуна. На одной из стен висел кусок хорошо выделанной кожи в изящной деревянной раме, и рядом уголь в бумажной упаковке. Вместо грифельной доски — обычную доску на которой можно писать мелом воспроизвести на местных технологиях оказалось не так просто. Кожи расчертили на две половины. С одной стороны в столбик записывали доводы «за», в другую «против».

Доводов «за» собралось немало — по сути, свой ставленник среди Хранителей, у самого Трона, вернее, у самого Регента — это как если бы в моем мире в соседней стране министра можно было поставить. Масса возможностей. Доводов «Против» было не так много. Очевидно, храм Императора перейдет под ведомство Культа. Впрочем, остальные храмы не будут подвергнуты притеснению. Таэн слишком далеко, а Хранитель ведь из своих. Или нет?

Никто так и не решился вписать самую вескую причину «против». Статус Главы Собрания Великих Семей Караэна — формальность, за которой стоит реальная сила аристократических родов. Статус герцога, полученный из рук Короля — мало понятная формальность пока еще не проявившая себя. Статус Хранителя Сердца в могучем Культе Императора — совершенно точно не формальность. Как и сотни Ревнителей Регента.

Караэн очень давно смог скинуть власть аристократов. Насколько это возможно в его условиях. И сейчас он стоял очень близко к созданию чего-то похожего на олигархическую республику. И многим в Караэне это нравилось. Вот только это будет невозможно, если в Караэне будет человек, сосредоточивший в своих руках столько власти.

Чтобы избежать единогласно оппозиции мне пришлось отказаться от статуса Главы Собрания Великих Семей. и устранить это собрание как политическую силу поставив главой Дйева, с которым, похоже, никто не мог договориться.

Я бы отказался и от титула герцога, если бы в Караэне его не воспринимали как некую условность, нужную для женитьбы на Адель… К тому же, многие видели в этом браке выгоду для торговли если не со всем королевством, то по меньшей мере с графством Адвес. И караэнцы были достаточно осведомлены о порядках в Королевстве — стоит только назвать себя подданным герцога Караэна, и большинство ситуаций переходят из разряда «мелкое преступление по отношению к ноунейму-простолюдину» в куда более весомую проблему «нанесен урон имуществу герцога». И даже уже не так важно, какого именно — в дело вступает корпоративная солидарность. Караэнцы уже распробовали это преимущество, все больше караванов уходит на запад, минуя Варру.