Опустошение (ЛП) - Грей Отем. Страница 22

— Спокойной ночи, Селена, — прошептал он в мои губы, его глаза были открыты и он наблюдал за тем, как я смотрю на него.

— Спокойной ночи, Ремингтон.

Он отстранился и зашагал прочь, оставив меня подпирать стену возле лифтов.

Теперь поцелуи других мужчин никогда не заменят мне поцелуев Ремингтона Сен-Жермена.

Глава 16

Селена

Вчера был один из самых чудесных вечеров за долгое время. Конечно, мы с моим бывшим ходили в рестораны, когда встречались. Даже после замужества все было хорошо, но со временем мы выходили куда-нибудь все реже и реже, пока не перестали окончательно. В большинстве случаев по вечерам я ужинала в одиночестве или отправлялась на ужин к родителям. Так что последние несколько дней были помещены в мой Банк Лучших Воспоминаний. Может быть, это как-то связано с тем, что прошлое, наконец-то, перестало удерживать меня. Или может быть, причиной изменений стал Ремингтон. Я заметила, что начинаю увлекаться им. Не знаю, как относиться к этому. Мне следует двигаться осторожно — развлекаться, но не вмешивать в это чувства.

Телефон, лежащий рядом со мной на полотенце, завибрировал, затем заиграла классическая мелодия. Я нахмурилась и поерзала на скамейке, на которой сидела в престижном закрытом бассейне отеля «Катерина». Я протянула руку к телефону, и жар опалил мои щеки, когда я увидела высветившееся на экране имя. Не припоминаю, чтобы устанавливала на его номер эту мелодию. Наверно, Ремингтон добавил ее вчера, когда записывал свой телефон в мой список контактов.

— Только не говори мне, что ты один из тех парней, помешанных на классической музыке, которые и дня прожить без нее не могут.

Сдавленный смех Ремингтона, как обычно звучал очень соблазнительно. Как ему удается делать это без усилий? Уверена, он понятия не имеет, насколько чувственно смеется.

— Да, я один из этих парней, помешанных на классической музыке. Не хочешь приехать?

Улыбаясь, я подтянула ноги к груди и прижалась подбородком к коленям.

— Хмм. Есть причина, по которой ты меня приглашаешь?

— К Адриану в гости приехали несколько его друзей и мне нужна компания.

Упоминание о его сыне было уже достаточным поводом, чтобы я начала улыбаться как дурочка. Он был такой миленький и…

Я замерла, резко остановив поток своих мыслей. Мне нельзя так думать. Это ребенок другого человека, а я уже привязалась к нему, хотя через три месяца уеду.

Интересно, что сказала бы мой терапевт на это.

— Селена?

Голос Ремингтона вернул меня к разговору.

— Извини, мм… я отключилась ненадолго.

Он молчал несколько секунд.

— Ты в порядке? — его голос был низким и взволнованным.

— Да. У меня такая дурная привычка. Просто не обращай внимания, — я нервно рассмеялась. — Что ты говорил?

— Причина. Я тебя накормлю. Я не только один из самых сексуальных отцов во Франции, но еще и отменный повар.

— Поосторожнее с этим, Сен-Жермен. Ты можешь стать чересчур заносчивым, если не будешь осторожен.

Он рассмеялся.

— Так что скажешь?

— Полагаю, что я в настроении позволить меня накормить и побаловать.

— Ты даже не догадываешься, как сильно я хочу побаловать тебя, Селена, — его голос низкий и очень сексуальный, он посылает тысячи мурашек по всему моему телу.

Я плотно закрыла глаза и закусила губу.

— Ты умело пользуешься словами, Ремингтон.

— Я не только словами умело пользуюсь.

Я выдохнула, открыла глаза, и осмотрелась. Несколько постояльцев отеля рассредоточились по территории бассейна, все они были погружены в свои мысли.

— Я пришлю кого-нибудь за тобой через двадцать минут.

Уже через десять минут я была одета и ждала в холле отеля. Я надела обтягивающие джинсы, шифоновую блузку и легкий свитер. Сейчас день, и в доме будут играть дети, так что я нанесла легкий макияж. И в любом случае, на моем лице может оказаться размазана еда или Бог знает что еще.

Но даже эта мысль не уменьшила моего восторга от того, что я увижусь с Ремингтоном и Адрианом. Я бы даже сказала, что жду этого с нетерпением.

В холл вошел человек, который выглядел так, словно спокойно мог поднять небольшую гору голыми руками. Он снял солнечные очки, и я поняла, что уже видела его. Это тот самый парень, который разговаривал с Эндрю и Ремингтоном в Сент-Бернадетт. Он посмотрел на меня, и направился, или даже скорее решительно зашагал ко мне. Я выпрямилась, когда он остановился передо мной.

— Мадам Майклз?

— Да.

— Мсье Сен-Жермен прислал меня. Сюда, пожалуйста.

— А где Адель? — выпалила я. Этот мужчина выглядел пугающе. Безучастный взгляд его глаз совершенно не придавал его лицу дружелюбного выражения.

Он просто посмотрел на меня, затем кивнул головой в сторону выхода и отвернулся. Я быстро достала свой телефон.

Кто этот Вин Дизель, которого ты прислал?

Я встала и поправила ремешок своей сумочки на плече. Сжав телефон в руке, поспешила за мужчиной, но остановилась, когда телефон завибрировал.

У Адель сегодня выходной. Прости, забыл сказать, что тебя заберет Жиль. Он мой хороший друг. С ним ты в безопасности.

Я споткнулась.

В безопасности с ним?

Я нажала кнопку отправить и сразу же получила ответ.

Я имею в виду, что он хороший водитель. Почти такой же хороший, как я. ;)

Я рассмеялась, последовала за Жилем к машине и сделала мысленную пометку, что нужно немного пошатнуть самооценку Ремингтона, когда я наконец-то увижу его.

Мы ехали уже десять минут по направлению к загородному дому Ремингтона на Монмартре, когда я заметила, что Жиль каждые несколько минут поворачивает голову и смотрит в зеркало заднего вида. Его глаза были надежно спрятаны за стеклами очков. Повернувшись на сиденье, я вывернула шею, чтобы проверить, что его там так беспокоит. И не увидела ничего необычного. Машин в это время дня почти нет.

Я откинулась на спинку сиденья, в животе спиралью свернулось беспокойство, которое я ощущала последнюю неделю. Я погрузилась в размышления, поэтому, когда Жиль неожиданно развернул машину и рванул по объездному пути, я вскрикнула и меня тряхнуло на сиденье. Раздался гудок и визг колес по асфальту.

— Что происходит? — спросила я, прижимая руки к груди и бросая взгляд в окно и обратно на Жиля.

— Просто избегаем сумасшедших водителей на дороге, — голос низкий, грубый и очень громкий. Он ему очень подходит.

Я снова выглянула в окно. Жиль ехал по узкой улице, часто посматривая в зеркало заднего вида. Когда «Пежо» притормозил на светофоре, машину неожиданно сильно тряхнуло. Я закричала, закрывая голову руками и пряча ее между колен.

О, Боже, О, Черт возьми, Боже!

Наступила тишина. Единственное, что я слышала, это как пульс грохочет у меня в ушах и свое затрудненное дыхание.

— Жиль? — позвала я, немного приподнимая голову и оглядываясь.

— Все в порядке, мадам Майклз, — его голос звучал напряженно. Я осторожно опустила руки, и заглянула за его сиденье. — Все в порядке, — сказал он, набирая номер на телефоне.

Несколько секунд спустя, он уже тихо разговаривал с кем-то по телефону. Мой французский не очень хорош — жаль, что я не прилагала усилий в его изучении, хотя моя мать настаивала на том, чтобы разговаривать со мной и с моей сестрой на ее родном языке — и «опасность» и «машина» это все, что мне удалось понять. Затем он начал говорить еще тише, и я наклонилась вперед. Это было чересчур любопытно и, возможно, грубо с моей стороны, но если речь шла обо мне, я должна была знать.

— Я не разглядел лицо, — говорил Жиль. — Идиот умчался прежде, чем я успел разглядеть номерной знак. Затем… — Она в порядке. Пауза. Она спросила, но я не сказал ей.

Неожиданно я почувствовала, как ярость наполняет меня. Руки на коленях сжались в кулаки и меня начало трясти от затаенного страха. Беспокойство, которое я ощущала уже некоторое время, распространялось в груди, и к тому моменту, когда мы приехали к Ремингтону, я была готова взорваться.