Житие попаданки. Лес (СИ) - Хаард Дара. Страница 19

Оказывается, мыло нужно осаливать. Плакали мои запасы соли. Золу просеивают, желательно чтобы она была от старых деревьев, что огромными исполинами занимали весь лес, щёлок, который с них вымывается, получается насыщенней и что главное, не вонючим, к этому мылу потом никаких отдушек не надо, посмотрим. Золу просеивают, потом варят ее в воде до нужной кондиции, постоянно помешивая и убирая всплывающие древесные угольки.

Как щелок свариться, ему дают отстояться и сливают в другую тару. Берут жир, так что плакал и мой жир в кувшине, но меня успокоили, будет мясо, будет жир, так вот смешивают жир, теплый щелок и варят, опять помешивая, до киселеобразного состояния. Проверяют готовность пальцами, если тянутся за пальцами ниточки готово, нужно его осаливать. Соль растворяем в воде и постепенно вливаем в раствор, потом надо ему дать протомится, до густого творожного состояния. Даем ему остыть и перекладываем мыло в чистую тару. Мыло почти готово, но если хочется, чтобы мыло было качественней, то осаливание нужно делать еще раз. Полученное мыло промываем от соли, растапливаем и выливаем в форму. Одна из женщин вспомнила мужа, он у нее был плотником и делал прекрасные формы для мыла, вся деревня пользовалась. Пришлось с расспросами повременить, токмо ушли отдыхать и плакать…

Когда мужчины поели, я тут же приступила к осуществлению своего плана:

‒ Майторан мне нужно с тобой поговорить, ‒ остановила я дракона. Он посмотрел серьезно, медленно сел назад на лавку, скомандовав своим воспитанникам:

‒ Идите, доделывайте, главное ровно вымеряйте.

Драконы нехотя вылезли из-за стола и пошли за дом.

‒ А что вы там делаете? ‒ поинтересовалась я наконец движениями драконов, хозяйка называется.

‒ Мойку, ‒ лаконично сказал дракон, ‒ мойку и туалет.

Я, наверно, покраснела так как о туалете не думала. И правда, если мне одной хватало небольшой ямки за ближайшими деревьями, то такая орава однозначно эту ямку быстро наполнит. Я кивнула дракону, что поняла.

‒ Когда дом в очередной раз расширится мойка и туалет окажутся внутри, ‒ хмыкнул дракон, как в лучших домах алай. О чем ты хотела поговорить са…. женщина, ‒ исправился дракон.

Я не стала придираться к словам и нахмурилась, не зная с чего начать.

‒ Расскажи мне все что знаешь с самого начала.

‒ С начало чьего?

‒ Алай, конечно, раз я алайя, я хочу знать почему я здесь, и кто такие алай.

‒ Создатели, ‒ коротко сказал дракон, а я приподняла брови, подгоняя его с ответом.

‒ Я уже слышала, что создатели, но создатели чего?

‒ Миров.

‒ Так давай я не буду из тебя все щипцами вытягивать, начни сначала кто такие алайи и как они тут оказались.

‒ Каждый мир создают творцы, ‒ хмыкнул дракон на мой удивленный взгляд, ‒ Но, смотрят за порядком они не сами, отдают эту роль своим помощникам алайям. Алайи приходят в те миры, которые «болеют» и принимают решение, лечить или уничтожить, чтобы создать новый. Алайи приходят в миры небольшой «каплей» потом разрастаются до источника.

Я не понимала, о чем сейчас говорил дракон, но не перебивала.

‒ "Капля" — это зачаток источника, в него входят несколько семей. Когда "капля" разрастается, она становится "дождем", семьи объединяются в род, а когда их становится еще больше, они становятся "источником", теми, кто способен создать новый мир. Я понимаю, что для тебя это сложно. Но представь, что у тебя одна капля воды, она не может напитать землю, так, а когда пойдет дождь из капель, начнет расти трава, а когда откроется источник, то образуется река, которая питает всю землю вокруг, также и с алайями. Когда их численность и сила доходит до состояния источника, они забирают всю силу из мира и уходят.

‒ Коллективный разум какой-то, ‒ я ошарашенно оглянулась. ‒ Я так поняла, что сюда пришла отпочковавшаяся "капля", несколько семей алай, чтобы что? Зачем они сюда пришли?

‒ Они не коллективный разум, наверно, в этом и есть проблема алай. Наш мир старый и он умирает, это произойдёт не сразу, но на такие умирающие миры приходят семьи алай, чтобы стать источником и создать новый мир.

‒ Постой, они его убивают, старый мир, чтобы создать новый?

Майторан почернел, от дум, но не стал меня успокаивать.

‒ Да, они растят лес, в котором плодятся и собирают силу. Поодиночке они слабы, а вот когда несколько алай вместе, это огромная сила, которая может заставить реки течь вспять.

‒ Неужели нельзя вылечить мир и возродить его? ‒ не согласилась я, ‒ Это не справедливо.

‒ Старое отживает, новое рождается, ‒ дракон наблюдал за мной с усмешкой, ‒ ты просто неправильная алайя, как назвал тебя наир, странная.

А у меня в голове не укладывалось, как это убить этот лес, и всех, кто в нем живет? Я даже зубами скрипнула, так сильно сжимала челюсти.

‒ Что с ними случилось с алайями?

‒ В их "дожде", когда они почти сформировались, как единый источник, появилась гниль. Уже неясно, кто все начал, но алайи ко всему еще и живые разумные существа, со своими страстями, которые могут, как и мы заблуждаться. Одни из них решили, что они готовы покинуть этот мир, а другие хотели напитаться наверняка. Они стали спорить, даже доходили до стычек. А потом одни просто уничтожили других. В то время я был в городе, сердце Леса и видел смерть алай… прямо на моих глазах они таяли, превращаясь в пепел. В городе остались только токмо, которые заснули от преизбытка силы. Я насилу улетел оттуда.

‒ И что же дальше? ‒ Я с нетерпением посмотрела на Майторана. ‒ Что стало с теми, кто все это натворил?

‒ Они не совладали с той силой, что высвободили из своих мертвых собратьев, бежали из города и спрятались под сильными щитами, пока весь мир сходил с ума в магической буре.

‒ Капец! ‒ выдохнула я, ‒ Только не говори мне, что мне нужно с ними родниться, таких родных и врагов не надо!

‒ Ты другая, ‒ Майторан внимательно наблюдал за мной, отмечая все эмоции, а я млела от его внимания. ‒ Ты ничего не понимаешь и не знаешь, как ребенок, хотя взрослая, странная. Алайи были старыми, внутри старыми.

Разговоры о старости, вернули меня в этот мир. Так, хватит смотреть на дракона, в который раз встряхнула себя, и отмахнулась от завораживающего голоса. Он хмыкнул и отвернулся, наблюдая за детьми, которые выкладывали возле печи, собранные ветки.

‒ Почему они не уходят? ‒ спросила я Майторана, ‒ в свои семьи, в деревни, я их не держу.

‒ Сироты, одиночки, ‒ дракон пожал плечами.

‒ Найслер собирает по лесу таких вот одиноких токмо, которых не берут в другие деревни, никому не нужны лишние едоки. Старики и дети, это лишние рты. У эйфар тоже проблемы, много отщепенцев, которым плевать на законы. Они приходят в лес убивать токмо и не брезгуют нами, драконами, ‒ Майторан посмотрел в сторону, где слышны были голоса Индира и Ласа.

‒ А женщины?

‒ Могут еще уйти, но думаю, останутся.

‒ Я же ненавидимая алайя, так мне сказал наир.

‒ Алайи изменили всех, когда пришли в эти земли. Раньше тут была пустыня. Они вырастили лес и дали токмо пропуск жить тут всегда. Наиры такие же создания алай, как и токмо, у них в крови преклонение перед вами алайями несмотря ни на что. Твой наир полон обид и горечи от предательства, но он свободно живет тут. Я не могу тут жить, долго жить как токмо и наиры, аэйфары тоже не могут, через несколько дней лес начнет тянуть из нас жизненную силу.

‒ А тут уже поподробней, вернее, ты рассказал об алай, теперь расскажи о драконах и эйфарах. И… постой, ‒ я тоже посмотрела в сторону молодых драконов, ‒ а как же они, лес уже должен был выкачать из них силу.

Майторан согласно кивнул, но тут послышался крик, в нашу сторону бежали дети.

‒ Что там опять? Ни дня покоя, ‒ проворчала я.

Малышня заскочила за ограду и стали смотреть в щели наружу, а Резер стал рассказывать, что случилось.

‒ Там эйфар, эйфар «ая», он сидит возле дерева.

‒ Он вам угрожал?