Морозов книга 7 (СИ) - "Гоблин - MeXXanik". Страница 11

— Сильно, — сдержанно отозвался Круглов.

— А потом меня и компанию обманом вынудили поехать в Лукоморье. За нами был отправлен ведьмак, которому приказали принести в жертву меня и моих друзей.

— Ты уверен в этом? Кто послал?

— Он приехал в деревеньку с бумагами от Синода. Заставил помогать старосту. Имел при себе переворотное зелье, которое изменило его внешность и голос.

— Зачем? — нахмурился парень.

— Потому что его лицо было знакомо всей Империи. Это был Арсений Воронцов.

— Ты ведь не шутишь, — он помрачнел. — И зачем ему это было нужно?

— В Лукоморье объявилась древняя нечисть. В прошлый раз ее усыпили особым ритуалом. В нем принимал участие Верховный. Он убил своих товарищей, чтобы зло уснуло. И пробудилось оно со смертью Федора. Если бы Арсений Воронцов убил нас, он стал бы тем, с кем стоит считаться.

— Для Верховного он слишком молод.

— Но его новый куратор получил бы козырь, который невозможно игнорировать.

— И что случилось с Воронцовым? — бросил парень неприязненно.

— Какая разница? — я холодно улыбнулся. — Сдох Максим да и хрен с ним.

Видимо, эту поговорку Виктор знал, так как не стал уточнять детали произошедшей беды с княжичем. Он спросил о другом:

— Что случилось с древним злом?

— Да не было там никакого зла, — я пожал плечами. — Сильная нечисть, у которой отняли дом и пищу. Она…

— Она? — парень скривил губы в понимающей усмешке. — Ты с девушкой уединился на три дня и уговаривал ее лечь спать?

— Я проводил ее в другой мир.

— Подарил другому миру опасность?

— Все под контролем. Там она стала ребенком, потеряла большую часть сил и будет жить под присмотром.

— Значит, не надо об этом переживать, — понимающе кивнул антимаг. — Но теперь картинка складывается. Кто бы не стоял за всей этой историей, он явно не ожидал твоего возвращения. Поэтому Синод практически объявил тебя народным героем посмертно. Сам император обещал рассмотреть заявку на возведение тебе памятника в Снежинске.

— Эх, рановато я вернулся. Надо было подождать немного.

— Если бы тебя успели возвести в ранг святых, то проще было бы Михаила придушить, чем признать ожившим, — резонно заметил антимаг.

Я немного подумал и кивнул:

— Твоя правда.

Официантка принесла нам кофе и уточнила:

— Желаете пирог? Очень вкусный.

— Спасибо, но я пожвлуй откажусь, — проворчал Виктор и пояснил мне, когда девушка отошла, — жена не простит, если я вернусь домой на обед сытым. Она у меня варит просто невероятный борщ.

— Жена у тебя домоседка-хозяюшка?

— Она может убить всех на городской площади, всего лишь разведя руки в стороны, — с гордостью сообщил парень. — Что не мешает ей кормить меня вкусностями.

— Ясно, — я решил не лезть не в свое дело, чем Виктор остался доволен.

— Значит, ты считаешь, что кто-то из Синода пытается убрать тебя с дороги, — резюмировал приятель. — И для того, чтобы остаться в строю тебе нужно, чтобы твой куратор стал Верховным.

— Именно, — кратко подтвердил я.

— И ты считаешь, что я смогу тебе помочь?

— Думаю, что это в твоих интересах.

— Неужели? — он скрестил руки на груди. — Расскажи-ка, чем это выгодно мне?

— Ты будешь иметь своего друга на вершине рейтинга ведьмаков и Верховного жреца, который лоялен к твоему другу.

— Он будет лоялен? Сомнений нет?

— Совершенно точно.

— Заманчивое предложение, — Виктор потер подбородок.

— Тебе нужно подумать?

— Назначение Никона может изменить расстановку сил в Империи. Ты ведь это понимаешь?

Я пожал плечами:

— Я всего-лишь хочу выжить в назревающей мясорубке. И пойду на все, чтобы моя семья не пострадала.

Круглов задумчиво посмотрел на меня, словно прикидывая варианты. Я его не торопил и не отводил взгляда.

— Ты решил остаться в этом мире навсегда, верно? — спросил он, когда я уже решил, что он не станет говорить.

— Здесь мой дом.

— Мироходец может выбирать любую дорогу.

— Я выбрал. И буду бороться за то, что считаю своим.

— И мне придется выбирать — становится у тебя на дороге или помочь, верно?

— Также ты можешь сделать вид, что этой беседы не было, — я пожал плечами. — Тебе решать.

— Для себя я давно решил, что следовать нужно велению сердца.

Он поднялся на ноги, вынул из кармана бумажник.

— За мой счет, — ровным голосом заявил я.

— Естественно, — также спокойно ответил Виктор и бросил на стол прямоугольник из белого картона. — Этот человек придет к тебе и скопирует документы. Проанализирует, и мы решим, как стоит поступать дальше.

— То есть ты со мной? — я сразу же воодушевился.

— Я не стану ссориться с человеком, который тоже умеет воскресать из мертвых. Тем более, если наши интересы совпадают.

Он протянул мне ладонь. Я поднялся из-за стола и пожал крепкие пальцы.

— Договорились, — сказал Круглов и криво улыбнулся. — С тобой не скучно, Морозов.

Когда он ушел, я сел на стул и решил не отказываться от десерта. В конце концов дома меня не ждала жена с борщом.

Телефон вновь ожил, и я хмуро посмотрел на экран. Имя «Тальяна», которое высвечивались на дисплее не сулило мне ничего хорошего. В первую секунду я хотел отклонить вызов. Но тут же подумал, что с этой девицы станется прийти к воротам комплекса и устроить скандал на потеху публике. И моя договоренность с администрацией комплекса будет нарушена. Мне не хотелось подводить людей, которым я обещал не распространяться о произошедшем. Поэтому я вздохнул и провел пальцем по экрану, принимая вызов:

— У аппарата.

— Не думала я, что ты поведешь себя так по-свински, Морозов, — послышался в динамике возмущенный голос журналистки. И каждое слово девушка будто выплевывала.

Я устало прикрыл глаза

— Давай уж откровенно. Ты просто не думала.

— Ты оболгал меня, — продолжила Лошадчак. — Мне звонили из Снежинск Града…

— Осторожнее со словами, — сухо перебил я журналистку. — Имей в виду, что я не стану тебя щадить, и за клевету вполне могу подать на тебя в суд. Или решить вопрос другими законными способами.

В динамике послышался стук. А голос девицы слышался издалека. Очевидно, она выронила телефон и никак не могла его поднять. Наконец, Лошадчак справилась с этим и уточнила:

— Что? Ты о чем, Морозов? Что ты несешь?

— Я несу свет людям, — ответил я беспечно. — Лично я не имею к тебе претензий. Обращайся в службу безопасности Синода…

— При чем тут они? — насторожилась девушка.

— Ты, наверное, не знаешь, что я служу императору и Синоду. И не принадлежу себе.

— Прекрати это, — Тальяна засопела в динамик, словно вот-вот собиралась расплакаться. — Отзови жалобу и давай все решим полюбовно.

— Я не стану с тобой договариваться.

— Я пока ещё прошу по хорошему! — истерично выкрикнула Лошадчак. — По-хорошему! Проверь, тебе не понравится со мной воевать!

— Рот закрой, тепло не трать, — отозвался я небрежно. — И прежде чем вякать подобное, подумай, сможешь ли ты потянуть эту самую войну.

— Ты меня недооцениваешь, щенок, — зло прошипела девушка.

— Вот и вылезло наружу твое воспитание. Видимо, в детстве тебя надо было чаще пороть.

— Заткнись, деревенщина!

— Когда перестанешь истерить, обдумай свое поведение и вышли мне официальные извинения. И, возможно, я тебя прощу.

— И заберешь жалобу у безопасников Снежинск Града? — мигом растеряв злость уточнила девушка.

— Прощение не исключает наказания. Ты нарушила правила, о которых знала. Ты перешла черту. И за это придется ответить.

— Ты пожалеешь, — прошипела она.

— Уже пожалел, что не задернул шторы, когда увидел тебя за окном моей спальни. Надо было оставить тебя на подоконнике.

Она собиралась что-то сказать, но лишь громко дышала в трубку.

— Ты еще что-то хочешь мне сказать?

— Оглядывайся, — прошипела блогерша и разорвала связь.

— Всегда, — безразлично бросил я и сунул телефон в карман.