Как я стал хозяином странного замка в другом мире (СИ) - Евтушенко Сергей Георгиевич. Страница 34

Из трёх поцелуев этот был самым приятным. Лёгким, нежным и сладким — ничего общего с ощущениями, которые я испытал внутри желатинового куба. Но когда девушка-слизь отстранилась, лёгкость быстро сменилась на тяжесть, которая резко расползлась по всему телу. Ноги вдруг стали ватными, голова — свинцовой, а когда я взглянул на свои руки, то с ужасом обнаружил, что те дрожат и идут волнами, словно сами состояли из желе. Кажется, я упал на колени — и те тоже слегка задрожали.

— Что… со мной?.. — неверяще прохрипел я.

— «Метаморф», лучшая из возможных сил! Дышите глубже, Вик. Дышите!

Мне оставалось только повиноваться, со свистом втягивая в себя воздух и размеренно выпуская его назад. Через минуту мои руки вернулись в норму, тяжесть в голове рассосалась. Я кое-как встал на ноги и даже смог ухватить последний кусочек тоста на тарелке, что протянула мне Кулина. Пусть и остывший, но всё ещё божественно вкусный поджаристый хлеб с чесноком окончательно вернул меня в реальность.

— Что за жесть, — сказал я, ощупывая себя в разных местах. Сейчас на ощупь всё было как раньше, но мог ли я себе доверять?

— Жесть? — переспросила Кулина. — Скорее наоборот! Неужели вам не хотелось в последнее время куда-нибудь пролезть?

Я опустил глаза на её колышущиеся формы и почувствовал, как впервые за много лет заливаюсь краской.

Глава семнадцатая

Спустя где-то час проверок я выяснил, что моя новая сила — это то, что надо. Первоначальный эффект нестабильности быстро прошёл, и теперь я управлял «Метаморфом» с помощью мысленных команд. Ничего особенного, в желе я не превратился, зато теперь мог сжать своё тело так, чтобы протиснуться в достаточно узкие места. Для закрепления результата мы с Кулиной сдвинули два кухонных шкафа, и я пролезал, а затем выбирался из щели между ними. Предел, разумеется, был, но примерно как у кота, который забирается под холодильник. Общеизвестно, что кошки — это жидкость, и теперь в какой-то мере жидкостью стал я.

Под конец экспериментов навалилась жуткая усталость, словно я не часок упражнялся в гибкости, а весь день таскал мешки с цементом. У меня были планы вернуться в тронный зал и завалиться в спальню, но Кулина их нагло нарушила. Остановила, впихнулв в меня пару ложек готовой и настоявшейся похлёбки.

По моему горлу словно прокатился комок лавы — обжигающий, но при этом наполняющий энергией! Обливаясь потом и чуть ли не давясь, я проглотил целую тарелку и под конец чувствовал себя способным своротить пару гор.

— Моё фирменное, — гордо заявила Кулина. — Для тонуса, выносливости и крепких костей!

Всё время, пока мы проверяли мою новую силу и пока я ел, она оставалась в своей новой форме. Сперва это вызывало у меня массу противоречивых эмоций, но затем я привык и мог наблюдать за ней без особого смущения. Её тело вело себя как нечто среднее между человеческим телом и плотным желе, хотя некоторые части — например, волосы на голове — вообще не поддавались законам физики.

— Назад меняться пока не буду, — сказала она в ответ на мой невысказанный вопрос. — Форма человека очень удобная, особенно хваталки!

Она демонстративно растопырила пальцы на руках и пошевелила ими.

— Тебе идёт. Поддерживать не сложно?

— Ходить немного непривычно, а так — ерунда, — рассеянно сказала она, явно думая о другом. — Вик, куда вы планируете двинуться дальше?

Я коротко рассказал ей о планах найти библиотеку и без больших ожиданий спросил, что она может рассказать о сути Полуночи. К моему удивлению, Кулина ответила без всяких недомолвок:

— Нам запрещено об этом говорить. Вы ещё не догадались? Хозяин очищает Полночь, карает и милует, решает за всех, а прислуга лишь исполняет свою роль. Желательно — молча!

— А если меня это не устраивает?

— Тогда Жнец придёт к вам порань… ой! — Кулина испуганно захлопнула рот и закрыла его обеими ладошками сразу.

Повисла длинная пауза.

— Понятно, — мрачно кивнул я. — Ты ничего не говорила, я ничего не слышал. И спасибо за обед, давно я так вкусно не ел.

— А! — воскликнула она, убирая руки. — Точно! Если найдёте любые ингредиенты, несите сюда!

— Ингредиенты? То есть, картошку, мясо или ещё что?

— Картошку не надо! Мясо — да, очень пригодится. А так же специи и редкие травы. У вас уже есть карман для материалов, в него всё и пихайте!

Когда я подошёл к лестнице, то вдруг понял, что посещение кухни на удивление растянулось. Разговор с Кулиной, получение новой силы, тренировки и обед заняли в общей сложности около двух часов. Теоретически, ничто мне не мешало подняться в тронный зал, взять подходящее оружие из чулана или подобрать новое в оружейной, а затем отправиться повыше, на поиски библиотеки. Ничто — кроме факта, что если я неверно рассчитаю время, то в конце услышу звук гонга и скорее всего не успею добежать до трона. Тень Жнеца нависла над перспективами моих дальнейших походов, погребая их под горой песка из песочных часов.

Просто слов нет, как это меня бесило.

Но одной злостью я ничего не добьюсь, а значит, надо пока что планировать исследование исходя из таймера. Ближе всего сейчас был захламленный склад — не считая того, что по дороге придётся хорошенько попотеть, расчищая иссохших пополам с «собачками». Даже если не сворачивать в боковые ответвления, не меньше получаса на дорогу. Не слишком круто.

А вот за дверью напротив — короткий коридор без мобов. Предположительно, ведущий наружу. И решётка как раз подходящей ширины, чтобы испытать возможности «Метаморфа» в походных условиях. Библиотека от меня никуда не убежит — если, конечно, Полночь не решит её внезапно переместить.

Расстояние между прутьями оказалось чуть менее комфортным, чем хотелось бы, но моя новая способность не подвела. Пять минут — и решётка оказалась позади, а я дважды проверил, что моя голова вернулась в изначальную форму. Порядок.

Поток свежего воздуха становился всё более ощутимым, едва не превращаясь в ветерок. Я прибавил ходу… лишь для того, чтобы чуть не навернуться в глубокий колодец. Сам не упал, но секундная потеря равновесия стоила мне факела — тот полетел вниз, пока не погас с жалобным плюхом где-то далеко, далеко внизу.

Коридор с решёткой обрывался на одной из стен колодца, и сверху виднелось пятно ночного неба с краешком огромной луны. Оттуда же тянуло восхитительно свежим воздухом, который подбадривал меня последние пять минут. Я аж скрипнул зубами от досады — вот и прогулялся, блин, снаружи.

Выходит, тупик, если мне не захочется поплавать где-то внизу? Нет, если логика помещений в этом месте хоть чего-то стоит, здесь должно быть что-то ещё.

Сперва я хотел вернуться за новым факелом, но краешек луны убедил меня не тратить время зря. «Зверь в лунном свете» даровал вариацию ночного зрения — и я воспользовался ей, чтобы внимательно осмотреть стенки колодца. Вот оно — почти сливающиеся с тёмным камнем железные скобы. При желании я мог бы не только вскарабкаться наверх, но и спуститься вниз, но не видел в этом большого резона. Хотя на будущее ещё один путь запомнить стоило.

Некоторые скобы опасно шатались, и я старался не особо на них налегать, но в итоге спустя десять минут колодец остался позади. Хорошо хоть альшпис или полэкс с собой не прихватил — пришлось бы оставить внизу.

Наконец-то я попал во внутренний двор. Или, если быть точным — в часть внутреннего двора, один из многих внутренних дворов. Такой же мрачный, как и всё остальное в Полуночи, но хотя бы на свежем воздухе. Сбылась мечта идиота.

Первую минуту я просто настороженно поворачивался из стороны в сторону, положив руку на рукоять Райнигуна. Но несмотря на то, что выбирающийся из колодца человек представлял из себя идеальную мишень, на меня никто не попытался накинуться. Здесь не было ни иссохших, ни безголовых, ни даже слизи. Вроде и хорошо, а всё равно неуютно.

Если не присматриваться, могло показаться, что я выбрался из колодца в другой колодец, просто чуть побольше. Там стены со всех сторон, тут стены со всех сторон, так зачем придираться к мелочам? Справа, например, высился массив из серого камня без малейших признаков дверей, первые окна в котором начинались на высоте метров десяти. Были это окна тронного зала или какие-то другие — сложно сказать, снаружи всё выглядело иначе. Слева на некотором расстоянии возвышалась крепостная стена, высотой метров пятнадцать, обходящая Полночь по кругу. Никакой лестницы, чтобы подняться наверх, даже наёмка на неё. Видимо, чтобы исключить возможность для не только внешних, но и внутренних врагов. Аккуратная брусчатка под ногами — чтобы не прокопались.