Мой сладкий грех (СИ) - Орлова Ника. Страница 45

— У меня был разговор с Климовым. И с этим… Яриком, — последнее не могу сказать без злости. — Я все знаю.

— Я рада… Но это ничего не изменит теперь.

— Понимаю…

— Ты помирился с Ильей?

— Да.

— Ну хоть что-то встало на свои места.

— Почему ты тогда не рассказала все?

— Ты не поверил ни одному слову, стоило ли дальше закапываться в объяснения, если ты уже все для себя решил?

— Я мог тогда разобраться во всем.

— Значит, не захотел разбираться.

— Согласен, мудак…

— Это уже не важно, Назар.

Меня штормит, оттого, как она произносит мое имя. Это всегда выходило у нее с любовью, вот и сейчас, при всей напускной выдержке, она его говорит так бережно, что внутри что-то сжимается и трепещет.

— Знаю, что накосячил неслабо, что не простишь. Но хочу, чтобы ты знала, я все равно считаю тебя родным человеком. И если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь или поддержка, просто позвони.

Ее глаза увлажняются, а губы начинают дрожать. Ника сжимает их крепко-крепко, вдыхает глубоко и задавливает в себе эту нахлынувшую эмоцию.

— Назар, тебе пора…

Подхожу вплотную, сгребаю ее в охапку, прижимаю к груди, целую в висок.

— Прости…

Она не обнимает в ответ. Я ощущаю ее навылет бахающее сердце и мелкую дрожь. Отпускаю и ухожу, не могу больше находится рядом. Мозг разрывает на частицы, и они хаотично разлетаются. Как пьяный, выхожу из офиса, прыгаю в машину и еду домой.

Завтра я улечу и снова моя жизнь превратится в калейдоскоп бесцветных дней и ночей, где нет ни стимулов, ни ориентиров. Существует болезненная форма человеческого падения — потеря цели. С той злополучной ночи я существую в этом состоянии круглосуточно и больше не понимаю, для чего мне нужен этот гребаный мир. Я не просто дезориентирован, меня затягивает в болото беспросветности и, возможно, в скором времени накроет с головой.

Глава 28

Спустя шесть месяцев

Ника

Сентябрьская жара утомляет сильнее, чем самые жаркие дни летом. Хочется уже немного свежести и понижения температуры. Но, похоже, осень не спешит вступать в свои права. Проводив Дашу с Денисом на рейс в аэропорту, решила не заезжать на работу, а поехать домой и просто отдохнуть.

Вчера отмечали мой День рождения, были только свои — родители, бабушка с дедом, моя компания и Ксюша с работы. Но в ресторане засиделись допоздна, теперь весь день хочется спать.

Захожу в квартиру, кухня-гостиная встречает меня приятной прохладой кондиционера, как хорошо, что оставила его включенным, и благоухающим на всю комнату, ароматом цветов. Взгляд натыкается на огромный букет красных роз, стоящий в ведре на полу. Двадцать одна штука, у меня даже вазы такой не нашлось, чтобы он поместился. Вчера утром принесли доставкой, подарок от Назара.

Привычный ком подкатывается к горлу. Сколько я еще так буду реагировать на, связанные с ним, вещи? Уже ушло депрессивное состояние, даже бывают дни, когда я не вспоминаю о нем. Только ночью, ложась в постель, закрываю глаза и он всегда вплывает в моей памяти, это уже данность.

Конечно, вчера это было неожиданно. Когда я вынула из букета конверт, а внутри обнаружила — «Будь счастлива! Назар», меня обдало волной жара, я чуть не расплакалась. Вспомнилась наша последняя встреча, его искреннее «Прости». Я тогда долго ревела, закрывшись в кабинете на ключ, а потом долго жалела, что была слишком принципиальна. Нет, я не собиралась его прощать, но можно было и нормально поговорить, дать понять, что мне тоже жаль, и я больше не держу зла. Просто грань, которую он перешел, разделила все на до и после.

Я отправила ему короткое «Спасибо!», а он мне в ответ смайлик со скупой улыбкой.

Любуюсь цветами, завариваю кофе, чтобы взбодриться и непроизвольно ухожу в воспоминания.

«— Я думала ты вчера здесь ночевал.

— В отеле ночевал. Мы же планировали первую ночь в доме провести вместе. Или ты забыла?

— Не забыла. Мне приятно, что ты не забыл.

— Забудешь тебя! Калинина, я думал ты огонек, а ты пожар огромного масштаба.»

Как давно я не испытывала ничего подобного, как хочется пожара, вместо монотонности и однообразия. Мне кажется, я уже и не знаю, как это испытывать сильные эмоции, настолько привыкла глушить неприятные, что и приятные тоже разучилась чувствовать. Меняются декорации, приходят и уходят люди, а я, как будто, стою на месте и все чего-то жду. Даже не представляю, что может расшевелить мой мозг и душу.

Как по заказу, звонит телефон, переключаюсь на экран — Оля.

— Алло.

— Привет, Ника. Ты одна, можешь говорить?

— Могу, — улавливаю в ее голосе нотки беспокойства.

— Я уже который день борюсь с желанием набрать тебя. Вчера даже с Витей из-за этого поругались. Но, все-таки, решила, что ты должна знать…

— Что-то случилось? — уже знаю точно, что новость будет о Волкове.

— На прошлой неделе Назару стало плохо на тренировке, как потом выяснилось, он нехорошо чувствовал себя уже утром, но ничего тренеру не сказал. Отрабатывал удары и его повело, закружилась голова. Его срочно повезли на обследование, а там все оказалось не очень…

— Оля, говори, как есть, — учащенное сердцебиение и дурное предчувствие вторгаются в мой организм, не спрашивая. Пульс ускоряется, а в горле перекрывает дыхание горящий ком.

— Снимки показали образование в голове… Сегодня сделали МРТ, все подтвердилось. Теперь нужно понять — опухоль доброкачественная или нет. Впереди еще анализы.

— О, Боже!

Шок, растерянность, ошеломление и боль — все разом накрывает и разрывает мое сердце на части.

— Он в больнице? — меня душат слезы, но я не могу себе позволить это сейчас. Мне нужно все выяснить до конца.

— Дома, ему назначили лечение. Только я вчера была у него, предложил кофе, я зашла на кухню, а там лист с назначением и нетронутые запечатанные упаковки с таблетками. Я Виктору сказала, что он их не пьет, он возмущался до чертиков. Но разве Назара возможно заставить?

— Оль, я прилечу ближайшим рейсом, встретишь меня?

— Встречу, но уверенна, Назару не понравится твой приезд. Он просил тебе не говорить.

— Я все равно прилечу.

Беру билет с пересадкой в Москве на завтра. Ночь практически не сплю, мне снятся кошмары, я периодически просыпаюсь, ужасные мысли доводят меня до безумия. Боже, за что? Помоги ему, пожалуйста! Как же мне его жаль, представляю сейчас его состояние, и все переворачивается внутри наизнанку.

Значит, вчера он заказывал мне цветы, уже зная свой диагноз. Если бы можно было, побежала к нему пешком. Как же я хочу его обнять, поддержать, сказать, что все будет хорошо. А будет ли?… Эта нескончаемая ночь, как пытка, медленно убивает еще теплившиеся с вечера надежды, что анализы покажут более-менее нормальный результат. Ночью все кажется более трагичным — успокаиваю себя, но и это не помогает. Я готова простить ему все, даже Ульяну, лишь бы его недуг оказался излечим, и он выздоровел.

Пока жду посадку в аэропорту, прочесываю в интернете на эту тему все вдоль и поперек. Начитавшись, чувствую себя еще хуже, голову распирает от гнетущей информации, медицинских терминов, вариантов лечения, адресов клиник.

Среди прочего попадается статья о том, какие болезни ждут профессиональных боксеров в старости. Господи, чего только нет в этом списке — инсульты, проблемы с памятью, слухом и зрением, часто у них случается болезнь Паркинсона и Альцгеймера, приобретенные патологии сердца. С ума сойти! Оказывается, бокс не такой и престижный вид спорта, я за несколько минут пересмотрела его видение в корне. Зачем он этим занимается? Почему его родители допустили это? Он изо дня в день гробит свое здоровье, зачем такая слава, такие деньги? Вот и сейчас — возможно, опухоль образовалась в результате внутренней травмы головы. Почему, Боже, почему? Дай ему сил выкарабкаться, и я сделаю все, чтобы он закончил свою карьеру. В статье написано, что здоровыми остаются лишь те боксеры, которые вовремя уходят из спорта.