Нелегал. Том 2 (СИ) - Корнев Павел Николаевич. Страница 11

Мы сдвинули два стола, и Макс заказал всем по кружке пива. От выпивки отказался только Матвей, он остановил свой выбор на чае.

— Варенька заругает? — повторил свой вопрос Жёлудь, благоразумно расположившийся на противоположном от громилы конце стола.

Тот спокойно покачал головой.

— Я, Митенька, с выпивки дурею и контролировать себя перестаю. А шуток так и трезвый не понимаю.

— Понял-понял! Молчу!

Пока несли пиво, я обменялся взглядами с Бугром и Занозой, но те играть в гляделки оказались не расположены, сразу расплатились и ушли. Жалоб на них после возвращения из учебного центра ОНКОР не поступало, да и с Северяниным они отношений, насколько я знал, больше не поддерживали. То ли всерьёз разобиделись на него, то ли он сам окончательно променял старых дружочков на участие в студенческом самоуправлении и миниатюрную блондиночку, с которой так и продолжал крутить роман.

— Как думаете, будет война с Суомландией? — спросил вдруг Карл. — В газетах пишут, переговоры о территориальном размене зашли в тупик!

— Хорошо бы с ними поквитаться, — вздохнул Сергей Брак, — но мы сейчас свои позиции в Закасизье восстанавливаем, не до того.

— Никаких позиций мы не восстанавливаем! — рубанул по столу Илья Полушка. — Мы приняли во внимание волеизъявление трудящегося класса и пришли защитить пролетариат от угнетения со стороны Султаната и местных реакционных кругов!

— А ещё там есть нефть… — будто между прочим отметил ассистент Альберта Павловича и приложился к кружке с пивом.

Карл покачал головой.

— Думаю, дело не только в ней. Мы ведь ещё и единоверцев защищаем, а это большой плюс в отношениях с церковью!

— Каких ещё единоверцев? — недоумённо уставился на него Митя. — Откуда они там?

Здоровяк постучал себя пальцем по лбу.

— Ну ты вообще! А Хайк и Сакартвело как же?

Приятели-пролетарии тут же обвинили Карла в политической незрелости, тот в долгу не остался и попенял им на отсутствие кругозора и общую зашоренность. Но это — обычное дело, это — как всегда.

Макс Бондарь участия в споре не принимал, сидел и тихонько цедил пиво. Митя Жёлудь толкнул его в плечо.

— Ты чего такой скучный? На повышение идёшь! Радоваться надо!

— Да просто неопределённость расслабиться не даёт. Всё ж ещё переиграть могут!

— Приказ на руках есть? Ну и чего ты тогда?

— Ну вот схлестнутся наши всерьёз с Султанатом, и отменят все переводы. Скажешь, не может быть такого? То-то же!

Бондарь поднялся из-за стола и двинулся к уборной, а Митя перебрался поближе ко мне.

— Неопределённость у него, как же! Да это Вяз перевод выбил! Он в штабе Пограничного корпуса сейчас. Слышал?

— Слышал, — подтвердил я.

— А о том, что Вяз к себе и Малыша звал?

Вот это стало новостью, но удивления я не выказал, лишь небрежно спросил:

— Малыш отказался, надо понимать?

Митя ограничился кивком, поскольку в этот момент к нам пересел Сергей Брак. Ассистент Альберта Павловича выставил перед собой три кружки с пивом и предложил угощаться, после чего негромко произнёс:

— В последнем улове попалось кое-что интересное.

Мы посмотрели на него в ожидании продолжения. С расспросами спешить не стали по той простой причине, что речь точно шла об одном из конспектов с описанием сомнительных практик или киноплёнке с самопальными гипнокодами. Такого рода материалы до сих пор изымались у несознательных студентов по нескольку штук в день, а студенты сознательные и вовсе сдавали это добро пачками. Специалисты не успевали анализировать их, отчёты приходили на кафедру кадровых ресурсов с задержкой в неделю, а нередко и в две. Полгода минуло с тех пор, как на заседании студсовета впервые этот вопрос подняли, а проблема до сих пор не решена. Такое впечатление — море вычерпать пытаемся.

Митя хлебнул пива, я последовал его примеру, Сергей надулся.

— И никаких предположений не будет? — спросил он с нескрываемым раздражением.

Я хмыкнул и указал на Жёлудя.

— Он что-то нарыл и тебе напрямую передал.

— С чего ты взял? — удивился Брак.

— Да просто через меня давно уже ничего принципиально нового не проходило.

Ну да — пусть поток самиздата и не оскудевал, но процесс выискивания в нём оригинальных разработок чем дальше, тем сильнее напоминал попытку намыть золотой песок. Самородков и вовсе давно уже не попадалось — в первые месяцы все выбрали. Точнее — всех. В ректорате, такое впечатление, и не подозревали даже, сколько талантливых разработчиков на непрофильных факультетах учится. Но доморощенными гениями занимались на кафедре кадровых ресурсов, а Сергей затеял этот разговор точно неспроста — не иначе ниточка повела куда-то за пределы родных пенатов. Это как раз Митин профиль, точнее, его кураторов из контрольно-ревизионного дивизиона.

— А вот и не угадал! — расплылся Митя Жёлудь в довольной улыбке. — Ничего я ему не давал!

— Не совсем так. — Сергей Брак улыбнулся ещё даже более самодовольно. — Помнишь структуру, которая якобы позволяет видеть сквозь одежду?

Жёлудь чуть пивом не поперхнулся от изумления, да я и сам озадаченно хмыкнул. Тот пакет гипнокодов улучшал восприимчивость оператора к инфракрасному излучению, а ещё сплетал в единое целое тепловидение и сканирование пространства активным энергетическим излучением. Как говорили, вкупе с малой толикой самообмана результат в ряде случаев оказывался весьма близок к обещанному, вот только при наличии латентных способностей к ясновидению риск эпилептического припадка зашкаливал за все разумные пределы.

— Ага! — вскинулся Митя. — Получается, не из-за криворукости разработчика людей корёжило! — решил он и присвистнул. — Во дела!

— Пока непонятно, — покачал головой Сергей. — Другое интересно: изъятая в училище киноплёнка была записана не в кустарных условиях!

— Получается, её извне вбросили? — предположил Митя и азартно подался вперёд. — Преднамеренно!

— Не факт, — хмыкнул я. — Это у студентов имеется возможность институтское оборудование использовать, в училище ничего такого нет. Разработать и собрать пакет кодов там какой-нибудь умник ещё мог, а вот в подготовке киноплёнки без посторонней помощи ему было никак не обойтись.

— Именно! — прищёлкнул пальцами Сергей. — Зацепка так себе, отрабатывать её станут в последнюю очередь, если вовсе станут, так почему бы нам не проявить инициативу?

— Завтра со знакомыми поговорю! — пообещал Митя.

У него даже глаза загорелись, а вот я только вздохнул.

Инициатива — это палка о двух концах. Сначала одним прилетит, потом ещё и другим наподдадут, чтобы неповадно было.

Так вижу.

Часть первая

Глава 3

По иронии судьбы перепало мне на следующий день именно за отсутствие инициативы. Касатон Стройнович окончательно перебрался в горком, пришлось нести документы на подпись председателю студсовета, а того успел накрутить Евгений Вихрь — вот я и огрёб за возврат в Службу охраны дела Вахтанга Рогоза.

Нельзя перекладывать работу на коллег, формализм недопустим, наше дело — разобраться в мотивах и помочь человеку встать на путь исправления! И так далее и тому подобное аж на четверть часа. На Касатона-то не шибко и покричишь, ну а со мной Всеволод сдерживаться не посчитал нужным, ладно хоть ещё на личности переходить не стал.

Только поэтому я его куда подальше и не послал. Постоял, послушал, покивал, пообещал подумать о своём поведении и впредь таких просчётов не допускать, а ещё — в кратчайшие сроки предложить решение проблемы.

Ну а что я ещё мог сказать? Всеволоду — ничего. Другим людям своё «фи» выскажу. За мной не заржавеет. Но не так сразу, всему своё время. А пока что пора было ехать на Кордон.

На проходной столкнулся с Митей.

— Слышал? — задал он мне свой излюбленный вопрос и сунул газету. — Читал, в смысле?

— Дай глянуть, — попросил я, забирая газету.

— Нашу заставу на границе с Суомландией обстреляли! — объявил Жёлудь, не позволив спокойно ознакомиться с передовицей.