Том Марволо Гонт (СИ) - Француз Михаил. Страница 8

– Именно поэтому продолжаешь заниматься этим? – кивнула она на меня.

– “Это” я делаю просто для развития своего тела. Для того, чтобы быть здоровым и сильным, – остановившись, повернулся я к ней лицом. – Тебе, между прочим, тоже рекомендую начать заниматься, чтобы ту силу и красоту, которые ты получила в ходе ритуала, сохранить на долгие десятилетия. Если не прикладывать усилий, то вся физическая форма постепенно сойдет на нет. Это закон Природы. Его невозможно обойти даже магией, можешь мне в этом поверить. Уж в этом я точно разбираюсь даже лучше Великого Дамблдора.

– Да уж, видела я результаты твоих “трудов”, – хмыкнула она, намекая на змеемордую форму, в которой я еще совсем недавно пребывал.

– Это был ошибочный путь. Тупиковый. Но на осознание его ошибочности ушли десятилетия. С тобой сейчас я делюсь итогами моих поисков, проб и ошибок. На ошибках ведь тоже учатся. И лучше на чужих, чем на собственных, – сказал я, падая лицом вперед в упор лежа и принимаясь отжиматься от пола.

– Я пошла в парк, Гарри надо погулять, – свернула тему она, поворачиваясь ко мне спиной и уводя ребенка.

– Удачной прогулки, – пожелал я, не прерывая размеренных движений. Мне предстояла еще как минимум трехчасовая тренировка.

***

Примечание к части

Исправлять такой спокойно, почти закончил и тут БАЦ, Гугл закрылся. Боже как подорвало у меня

глава 3

***

Я сидел в позе “Лотоса” в центре своего нового зала. Все так же в одних спортивных шортах. Глаза мои были закрыты. Я медленно выполнял дыхательные медитативные упражнения, осторожно, не торопясь, расслабляя свое тело, разум, сознание…

Я начинал чувствовать свое тело, а оно начинало… дышать. Но не обычное дыхание легкими, посредством затягивания в них воздуха, я имею в виду, нет. Раньше в других моих телах я такого не чувствовал. Ци циркулирует по телу иначе. Это было что-то иное. Я словно “вдыхал” что-то всем телом, каждой своей клеточкой, это “что-то” проникало глубже, проходило сквозь все тело и концентрировалось в неком “ядре”. Причем, где именно это “ядро” располагалось, я как ни старался, понять не мог, словно конкретной привязки к положению в теле оно не имело. В этом “ядре” это “что-то” каким-то образом изменялось, а после расходилось уже не беспорядочно, а по сотням и тысячам мелких и крупных каналов по всему телу, следуя которым, затем “выдыхалось” телом наружу. И это было… приятно.

Я сосредоточился на этом “другом дыхании”, применяя к нему дыхательные техники медитации. И оно поддавалось.

Я мог замедлить его или ускорить, сделать “поверхностным” или “глубоким”. “Дышать” “глубоко” было приятнее.

Я “втягивал” это “что-то” медленно и сильно, скапливая в ядре, а там по аналогии с техниками Цигун заставлял это что-то вращаться по часовой стрелке, как в большой стеклянной сфере, после чего столь же медленно и сильно, даже с усилием, “выдыхал” это через все свои каналы наружу.

Затем пауза, и новый “вдох” сильнее и “глубже” предыдущего, а “вращение” в “ядре” быстрее и интенсивнее, после чего пауза, и “выдох” опять же с большим усилием, пауза и опять…

Сила и “глубина” “вдохов-выдохов” нарастала с каждым циклом, я стремился разогнать вращение в “ядре” до максимально возможного, но максимума все не было…

***

Лили Поттер, в девичестве Эванс, ныне Вдова Поттер гуляла со своим сыном, которому исполнилось уже год и девять месяцев. Нормальный, подвижный, активный малыш, которому постоянно надо куда-то бежать, что-то трогать, что-то крутить…

“Спокойно” гулять с таким маленьким электровеником невозможно. Можно только постоянно за ним бегать, смотреть, ловить, окрикивать, перехватывать… и хвататься за сердце, когда он очередной раз делает что-то опасное, и у него “прокатывает”. И как Том с ним справляется, когда они гуляют одни?

Том… Том Марволо Риддл. Лорд Судеб Волдеморт или, на французский лад, Лорд Волан Де Морт, “полет смерти”, Тот-Кого-Нельзя-Называть…

Та ночь Самайна, тридцать первого октября все поменяла в жизни Лили. Все пошло наперекосяк.

Нельзя сказать, что до этого все шло “нормально”. Трудно назвать “нормальным” гражданскую войну с кровавым безумцем, сеющим смерть и разрушение, убивающим и пытающим для удовольствия, да еще за которым идут люди! Да не просто какой-то сброд, а виднейшие и сильнейшие аристократы, политики, лучшие и талантливейшие молодые волшебники…

Трудно назвать нормальной жизнь, при которой приходится сражаться, прятаться, переезжая из дома в дом, прятаться, скрываться и дрожать от страха по ночам, ожидая услышать над домом шипение змеи, выползающей из черепа, а за окном хлопки аппараций.

Трудно назвать нормальной жизнь живой мишени, за голову которой объявлена награда, а тем более, когда объявлена награда за жизнь твоего сына…

Но в ту ночь… Хотя, как раз в ту ночь произошло совершенно логичное завершение всей предыдущей истории: их нашли. Не особенно важно даже, как именно, потому, что это было закономерно. Их нашли. И ночной кошмар, тот самый кровавый маньяк, имя которого боятся произнести вслух все волшебники Магической Британии и большей части Магической Европы, да даже и мысленно делают это с большой оглядкой, страшась накликать Его появление. Что греха таить, она и сама лишний раз старалась его не поминать, да и слишком храброго мужа одергивала. Видимо мало одергивала...

Но вот это произошло: Он явился. И убил мужа. Быстро. И просто. Пусть Он сам говорит, что Джеймс был силен и даже умудрился “приложить” Его, но себе-то можно не врать. Тот-кого-нельзя-называть раздавил Джеймса походя, как муху. Это амулет, подаренный Сириусом сработал, уже после смерти Поттера, “приложив” Его последним прощальным ударом, площадным, в закрытом ограниченном по объему помещении, а заодно подав сигнал бедствия самому Блэку. Но и этот удар Его не убил, угодив в мгновенно выставленный щит. Только отбросил на шкаф, разбив тот в щепу.

Лили это видела сама, подглядывая через особым образом, под нужным углом поставленное зеркало (ее личная придумка, для присмотра за кроваткой со спящим малышом, когда спускаешься на первый этаж). Девушка даже хотела броситься вниз и, воспользовавшись моментом слабости врага, добить его, но не успела: тот уже пришел в себя и со взбешенным шипением поднялся на ноги…

А вот дальше все пошло наперекосяк, неправильно, странно, нелогично…

Страшный Он, пошатываясь, подошел к зеркалу, висящему на стене гостиной, и уставился в него, после чего зашипел еще страшнее, а после заорал и стал бить кулаком прямо в стекло. Правда само зеркало разлетелось водопадом осколков после первого же удара, дальше Он бил голой рукой уже по кирпичной стене… Которую пробил. Без магии, просто кулаком! Пусть не с первого и даже не с десятого удара, но пробил! Более того, разнес в щебень, образовав дыру, в которую сам же и провалился, после чего захихикал. Мелко так, пронзительно, жутко, въедливо… до мороза по коже. А после это хихиканье перешло в жуткий, нечеловеческий, пробирающий до костей, заставляющий сердце судорожно сжиматься в ужасе, хохот. Совершенно деморализующий.

И это чудовище поднялось к ней наверх. Она пыталась сопротивляться, но бесполезно. Он даже не стал колдовать. Просто метнул свою палочку, которой пробил ей руку, обезоружив…

Лили уже плохо помнила, что несла в тот момент. Но отчетливо помнила, что Он пощадил их. И золотое сияние, окутавшее всех троих, связав их судьбы в один толстый канат.

А дальше…

Бегство. Порт. Корабль… Тот-кого-нельзя-называть, стирающий пеленки. “Полет смерти” кормящий Гарри из бутылочки, укачивающий и шипящий ему колыбельные… Сводящее с ума сочетание.

Америка, какие-то квартиры, переезды, другие квартиры, опять переезды, машины, наконец дом, в котором они задержались, где появилось хоть какое-то время подумать. Комиксы, как попытка убежать от ужаса реальности… Лаборатория, где маг, презирающий магглов и грязнокровок, маггловскими инструментами собирает сложнейшее маггловское оборудование без капли магии!