Возрождение Феникса. Том 1 - Володин Григорий Григорьевич. Страница 12

Мило опустив глазки, девушка задерживается, и Анатолий со вздохом спрашивает:

– Что такое?

– А Вите можно спуститься ко всем?

– Нет, Витя наказан.

– За то, что его побил Арсений Беркутов? – хлопает ресничками барышня.

– Что за ерунда? – приподнимает бровь Анатолий. – Разве я могу наказать сына за то, что его побили?

– Так Витя сказал…

– Значит, Витя глупость сморозил как всегда и ничего не понял, – мужчина берет кружку чая и делает глоток. – А ты, кстати, видела этого Беркутова в школе? Какой он?

– Скромный очень, – задумывается Мария, поднеся пальчик к губам. – А еще робкий, и неуверенный…

– Гхм-кхм… – подавился Свиридов-старший. – Гхэ-кхэ, кхм, хэ-э.

– Дядя, осторожнее, – подбегает девушка и хлопает мужчину по спине.

Анатолий отодвигает кружку и пытается оклематься.

– Скромный, кха-а? Неуверенный? Это сын Беркутовой-то?

– Ну да, – кивает удивленная Мария. – А что?

– Ничего, – Анатолий продолжает раскладывать документы. – Я спущусь через минуты две.

– Хорошо, дядя, – племянница уходит, тихо, без стука, прикрыв за собой дверь.

– Скромный? – Анатолий смотрит на бумаги. – Да наглее морды я в жизни не встречал!

В руки попадается уже, читаная не раз, аналитическая заметка экономистов по поводу будущего коттеджного поселка для аристократов на Белом озере. Речь об очень прибыльной бизнес-идее поставить рядом ТРЦ. Была бы прибыльной, если бы не чертов сопляк. Мысли Анатолия снова крутятся вокруг вчерашнего провала. Гребаный мальчишка! Где он научился таким хитрым ходам? Прямо дипломат какой-то, а не рядовой школьник. Вывел из себя Павла, самого Анатолия макнул лицом в грязь. Сыновья, конечно, уже наказаны, но вряд ли чему-то научатся.

Убыточный завод Беркутовых находится в очень выгодном месте. Анатолий собирался получить его только ради земли. Чтобы снести эту рухлядь и построить ТРЦ. Аристократы из поселка гуляли бы там, закупались товарами, смотрели фильмы в кинотеатре… Но вытрясти завод в качестве виры не вышло, значит, сработают другие способы. Теперь уже это дело принципа. Сопляк Беркутов должен поплатиться за свою наглость.

На телефон приходит сообщение от Павла:

«Хочешь увидеть сына – приезжай к Беркутовым ровно в шесть. Не раньше, не позже».

В первые секунды текст приводит Свиридова в ступор, а затем он кричит:

– Вот так скромный, твою мать! Ах ты, гаденыш! – Анатолий сжимает смартфон до громкого треска. – На кого руку поднял! На моего сына?! Да я же тебя урою!

Пытается дозвониться до Павла. Не берут. Гудки быстрые, словно телефон выключен.

– Вашу мать, тварюги!

Он отбрасывает мобильник на стол и набирает по домашнему главу СБ:

– Степаныч, готовь ребят. Боевой кортеж, семь полных машин. Час на сборы. Едем к Беркутовым. Твари похитили Пашу.

– Вас понял, Анатолий Игоревич, – коротко отвечает безопасник, будто бы не удивившись. Такой уж у него характер. Тертый калач.

Свиридов барабанит пальцами по столу, пытаясь успокоиться. Что вообще происходит? У гаденыша нет резона бросаться на Павла, двести тысяч Беркутовы еще утром получили и должны быть довольны, нищеброды. Значит, Павел сам его спровоцировал, сам нарвался, болван. Ох, Паша, дурачье, когда научишься головой думать? Что у меня за дебил-наследник?

Хотя стоп… да, это можно хитро использовать. Гаденыш похитил наследника рода, а, значит, род имеет право напасть без разрешения князя Тверского. Анатолий чувствует, как губы растягиваются в оскале. Решено, Беркутовым конец. Надо только замять тот факт, что Паша первый напал на щенка. Но если Анатолий уничтожит всех Беркутовых, вместе с их слугами, то и рассказать будет некому. А то, что Павел был похищен, легко можно будет подтвердить перед князем. Геолокация на смартфоне, «смс» с него же.

Анатолий снова снимает трубку с домашнего телефона:

– Степаныч, набери-ка десять машин. Патронов побольше возьмите.

– Возьмем, Анатолий Игоревич. Нам только что пришло сообщение из полиции. Машина наследника сожжена, водитель лежит в «бессознанке» в больнице, самого Павла Анатольевича нет нигде.

Свиридов бьет кулаком по столу.

– Есть. У Беркутовых.

Через час не менее тридцати бойцов рода Свиридовых выезжают вызволять наследника главы. В одном из вместительных внедорожников сидит Анатолий.

«Доигрался, щенок», – Свиридов довольно оглядывает свою мини-армию.

До усадьбы нищебродов они доскакивают чуть больше, чем за полчаса. Авангардный броневик, оглушительно газанув, сшибает автоматические ворота. Девять джипов влетают следом и берут в кольцо господский дом с постройками. Бронированные покрышки сминают клумбы сада. Наружу высыпает пехота с автоматами, в новейшей экипировке. Тактические бронешлемы, кевларовые жилеты, винтовки с тепловизионной системой прицеливания.

Анатолий, тоже в бронежилете и ментальном доспехе, идет к собравшимся на крыльце домочадцам. Сгустившиеся вечерние сумерки не дают разглядеть лица. Ничего, сейчас он подойдет поближе и вдоволь насладится испуганными глазами щенка, прежде чем Степаныч пустит пулю ему в лоб…

– Ана-то-лий! – гремит знакомый голос. – Что это за беспредел?!

Свиридов застывает.

– Ю-юрий Иванович? Что вы здесь делаете?

– Ужинал у Елизаветы Юрьевны, – земский исправник спускается по ступенькам, за ним стучит тростью белобрысый щенок. Елизавета Беркутова остается на крыльце. – Пока ты не вломился как террорист. Как ты объяснишь свое поведение? Неужели ты решил напасть на Беркутовых? Или, может быть, даже на меня?

По всему двору резко врубаются фонари. В бледно-призрачном свете Анатолий видит строгие лица.

От взгляда Давыдычева хочется провалиться сквозь землю. Да и щенок смотрит на Анатолия не менее давяще своими огненно-янтарными глазами. Кажется, раньше они были другого цвета, да и волосы будто бы не тепло-золотого оттенка…

– Так ты ответишь, Свиридов? – грохочет зычный баритон… нет, не исправника. Щенка! – Ты пришел убить меня и мою мать? Даже не объявив родовою войну? Настолько осмелел?

«Скромный очень» – вспоминаются не к месту слова племянницы.

– Я… нет…моего Павла похитили… я за ним…вот.

– Что за бред, – морщится Арсений и подступает почти вплотную к Анатолию. – Я не держу у себя твоего сына, Свиридов.

От его гневного взгляда хочется зажмуриться.

– Держишь! – рычит Анатолий.

– У тебя есть доказательства, Толя? – спрашивает Давыдычев.

– Вот сообщение, – быстро открыв «смс», Свиридов передает телефон исправнику.

Давыдычев читает задумчиво, затем чешет подбородок:

– Но причем здесь Беркутовы?

– Как причем? Здесь же написано! «Приезжай к Беркутовым»!

В ночи раздается громкий фырк Арсения:

– На заборе тоже кое-что написано.

– Сообщение пришло не с номера Беркутовых, – замечает Давыдычев. – Судя по наименованию контакта «Павел Свиридов», его послали с телефона твоего сына.

– Да, но…

Телефон Анатолия неожиданно звонит. Высвечивается незнакомый городской номер.

– Позволишь? – спрашивает Давыдычев и принимает звонок по громкой связи: – Слушаю.

– Пап, это Паша, – раздается тихий голос в трубке. – Ты только не злись, ладно? Но можешь меня забрать с тридцать пятого километра Щелковского шоссе, за городом? Я три часа топал с Щучьего озера вдоль трассы. Босиком. В одних трусах. Никто не хотел подбирать автостопом. Едва до заправки добрел, мелочь пришлось у бомжа отобрать, чтобы позвонить по таксофону.

Анатолий чувствует на лице настоящий пожар. Давыдычев смотрит на Свиридова, как на последнего придурка. А вот у щенка Арсения взгляд вдруг стал равнодушно-скучающий.

– Сынок, – хрипит Анатолий, надеясь исправить ситуацию. – Как ты оказался на Щучьем? И где твой телефон?

– Па, я в трусах, говорю же. Не знаю, где телефон, да и все остальное тоже. Меня «кабаны» похитили. Те самые, которых мы с тобой пару раз использовали, помнишь? Ну, чтобы Бирмучевым рынок поджечь.