Всегда война Часть 10 (СИ) - Сергеев Станислав Сергеевич. Страница 27

— Командир, есть еще отметка…

— Подожди Медведь, оператор еще что-то углядел…

Прижав трубку к уху, Сохатый спросил у оператора.

— Ну что там?

— Вторая группа, на юг уходит. Состав примерно тот же.

— Ага…давай все данные по группам диверсантов медведям сбрасывай, поднимайся и иди по основному летному заданию.

— Принял.

Командир гостей снова заговорил в трубку.

— Ну что слышал? Еще одну группу срисовалии. Сейчас Сапсан вашим «бпла-шникам» скинет координаты, работайте… А что местные? Они пока с ними в догонялки будут играть, Новый год настанет. Тем более тут люди измотанные, сам знаешь, как выживают, так что работай. И своих растрясешь…

Закончив разговор и положив трубку телефона, Сохатый повернулся к генералу Красильникову.

— Товарищ генерал-майор не волнуйтесь. Диверсантами сейчас займутся. Поднимут пару беспилотников, выследят и с воздуха раскатают гадов.

— Надеюсь, что так и будет. Утром у нас намечается наступление, но мы пока работаем по старому плану, а от вас пока особых распоряжений не было, хотя, как было сказано детали операции доведете именно вы…

— Да конечно. Сейчас проведем окончательную доразведку и будем корректировать планы.

И повернувшись к операторам, дал команду.

— Сапсан, давай поднимайся повыше и за линию холмов. На тебе позиции артиллерии…

Прошло несколько минут, и все тот же неугомонный Сапсан, стянув наушники, привлек внимание Сохатого, который с комдивом и остальными офицерами дивизии уже вовсю обсуждали полученные с помощью первого беспилотника данные.

— Командир. А там на горке еще одна команда. Очень похоже на группу прикрытия.

Сохатый чуть раздраженно глянул на экран.

— Сколько их там?

— Восемь человек. В основном финны. Неплохо спрятались.

— Ну и ладно. Сбрось данные медведям и больше не отвлекайся. Кстати они уже подняли свои птички?

— Два квадрика уже в небе, а с «орланом» какая-то заминка.

— Пусть вертушки поднимают и гасят. Скоро с орбиты «горох» посыплется, а у нас еще ничего не готово…

За эту ночь и Соловьев, да и все командиры дивизии много чего нового узнали, особенно о том, как можно проводить разведку и готовиться к выполнению поставленной боевой задачи.

Им доступно объяснили, что такое прибор ночного видения и чем он отличается от тепловизора, который в условиях низких температур даже с большой высоты четко высвечивал и землянки, и выходы их пещер, артиллерийские позиции и просто пулеметные гнезда, где дежурили пехотинцы. Особенно тщательно гости выискивали места размещения зенитных батарей противника, которые, по их разумению, утром, при артиллерийской подготовке должны были быть уничтожены в первую очередь, чтоб не мешать «орланам» работать и в светлое время суток.

Все что удавалось увидеть, и через прибор ночного видения и через тепловизор, рассмотреть при особом увеличении, идентифицировать, тут же наносилось на схему, на большом экране молчаливым сотрудником в камуфлированной форме, который все это время сидел отдельно в углу за необычным прибором, напоминающим раскрытую книгу со множеством кнопок. После того, как стала складываться вполне определенная картина и схема расположения противника была фактически полностью вскрыта, комдив, переглянувшись с начальником штаба и получив согласный кивок от Сохатого, развернули свою, штабную крупномасштабную карту и стали так же наносить на бумагу полученную информацию, а чуть позже то же самое стали делать и командиры полков и батальонов, да и Савельев не остался в стороне, раскрыв планшетку, стал набрасывать разведанные с помощью уникальных беспилотных самолетов позиции противника.

Уже под утро, после трех кружек кофе, когда и голова раскалывалась от полученных данных Сохатый дал команду на возвращение обоих «орланов», которые очень качественно отработали в небе над территорией противника. Тем более, несколько раз слышалась фраза о «Подлете первой волны гороха», на которой Сохатый делал особое смысловое ударение, давая понять всем присутствующим что это что-то очень мощное и смертоносное для противника.

Опять переговорив по телефону с каким-то абонентом, выйдя на связь с какой-то усадьбой и сверив часы, он подошел к вешалке, где вперемешку висели и шинели, и полушубки командиров дивизии, и пятнистые утепленные куртки гостей.

— Товарищи командиры, прошу всех на улицу. Проветримся, тем более зрелище ожидается очень впечатляющим, поэтому попрошу вас, Даниил Ефимович, — обратился он к комдиву, генералу Красильникову, — дать команду в подразделения дивизии, чтобы, не смотря на всю необычность происходящего в ближайшее время, не было паники.

Генерал, тоже вымотанный и уставший, с красными от недосыпа глазами, кивнул головой и только уточнил:

— Неужели все так будет необычно?

— Очень. Мы вынуждены показать западному миру что нас не стоит трогать. И это будет началом, так сказать первым актом воспитательного процесса.

— Ну сегодня вы действительно показали много всего интересного и, что говорить, необыкновенного, что должно спасти много жизней, поэтому не вижу причина вам не верить…

Он повернулся к офицерам дивизии и стал раздавать команды, кивая в сторону блиндажа Савельева, где находился полевой телефон, имеющий выход на дивизионный коммутатор, откуда можно было соединиться практически с любым подразделением. За время сидения в обороне дивизионные связисты сумели протянуть множестве линий, наладив бесперебойную связь.

Где-то южнее, куда, по информации с беспилотников ушли две группы диверсантов, в тишине полярной ночи слышались шумы нескольких явно авиационных двигателей, потом пошли взрывы и характерное тявканье авиационных пушек и крупнокалиберных пулеметов, разбавляемых трескотней обычных более скорострельных пулеметов винтовочного калибра.

Дивизионный особист Григорьев стоял рядышком, всем своим видом показывая служебное рвение и готовность по первому сигналу ринуться выполнять команду руководства.

Портативная радиостанция с небольшим экранчиком, которую Сохатый держал в руке немного зашипела и послышался голос.

— Эверест Медведю.

— Эверест на связи.

— Сохатый отработали все три группы. Те что шлялись у нас в тылу причесали несколько раз. Если кто и остался, то к утру задвухсотится. На перевале, группу прикрытия раздолбали, но усердствовать не стали. У них там что-то противотанковое полуавтоматическое было. Вроде на финское «Лахти» похоже, стали огрызаться. Мы их НАРами накрыли и только. Возвращаемся, «горох» на подходе и лучше переждать первую волну на земле.

— Понял тебя, Медведь. Молодцы. Возвращайтесь. Схему и план операции вам уже скинули.

— Видел. Работаем, как договаривались, после второй волны?

— Да.

— Принято. Конец связи.

Сохатый повернулся к Григорьеву.

— Ну что капитан, твоих диверсантов, обе группы нашли и раскатали, так что сильно не волнуйся, но отправь людей найти и убедиться, что никто не ушел. Данные возьмешь у дежурного связиста.

— Это тот что в палатке за устройством вроде пишущей машинки?

— Да.

Особист уже почти рванулся, но Сохатый его притормозил.

— Не торопись. Сейчас первая волна «гороха» пройдет и начнешь людей отправлять.

Тот только кивнул и остался с другими командирами на утоптанной площадке возле большой штабной палатки гостей.

Сохатый периодически посматривал то в небо, то на экранчик радиостанции, где у него были какие-то цифры, явно показывающие время. Было видно, что он и сам нервничает и в нетерпении начинает чуть пританцовывать и явно не от холода.

В итоге не выдержав, Сохатый, нажав несколько кнопок связался уже с другим абонентом, судя по разговору, со своим коллегой, находящимся в штабе Северного флота, где, судя по рассказу, народ тоже был в нетерпении, и тоже нервничали в ожидании удара по противнику неизвестным, но очень мощным оружием, на которое, как уже все поняли, советское руководство делало основную ставку.