Мушкетерка - Лэйнофф Лили. Страница 28

Когда нечто подобное говорила моя мать, это воспринималось как оскорбление или упрек. Но в устах мадам де Тревиль это прозвучало как наивысшая похвала. Папин перстень ощущался как теплое прикосновение к груди. Я повернулась, чтобы попрощаться с Анри, но он уже выбегал за дверь. Торопливо махнув мне, он исчез.

— Теперь-то начнется настоящая работа, — произнесла мадам де Тревиль.

Я вполуха слушала длинный список задач, которые мне нужно было выполнить к выходным. Когда мы покидали зал, я обвела глазами камины — в них не было ничего, кроме остывшего пепла и вчерашней золы.

Предыдущие недели можно было назвать бурными, но дни, предшествовавшие моему первому балу, и вовсе напоминали летнюю грозу с оглушительными раскатами грома и слепящими вспышками молний. Пришлось в последнюю минуту перешивать корсет, панталоны, а также пояс, который я носила под платьем, чтобы крепить к нему кинжал и шпагу. Какое счастье, что нынче в моде были широкие юбки — никто и не заметит, что под всеми этими слоями шелка, тонких кружев и жемчужного шитья я прячу оружие. К утру того дня, когда был назначен бал, моя голова была до отказа забита именами ключевых фигур парижской знати, названиями танцев и различными способами покорить мужское сердце.

— Mon Dieu! Боже мой! — воскликнула Портия, когда я вошла в столовую. — Ты выглядишь так, будто не спала несколько недель!

Арья и Теа подняли глаза от своих тарелок.

Мой желудок начал пульсировать. Когда я утром подошла к зеркалу, то изо всех сил постаралась не замечать фиолетовые круги под глазами — казалось, что они вдавлены в кожу. Я гоняла еду по тарелке. Крошила пальцами кусочек хлеба. Прошлым вечером, укутавшись в одеяла, я разглядывала на карте очертания Люпьяка, водила пальцем по маршруту, которым мой отец отправился в дорогу с Бо, — до самой границы деревни и прочь с территории карты, прочь из нашего мира. Не имело никакого значения, что меня вот-вот посвятят в обязанности мушкетера, что для мушкетера король должен быть превыше всего остального, — я отдала бы тысячу королей, чтобы вернуть папу. Не того отца, что заставил меня поверить в свое предательство, а того, что называл меня своей дочерью, гордился мной и никогда не стыдился.

— Таня? — Теа нерешительно наклонилась ко мне. — Спрашивать, все ли с тобой в порядке, наверняка бессмысленно, но я не знаю, как еще сказать…

Слова «Все в порядке» застряли у меня в горле; на вкус они были как пепел. Губа задрожала, и я прикусила ее, сжав челюсти. Теперь я ощутила металлический привкус во рту.

— Я не хотела тебя задеть, а круги под глазами мы как-нибудь замажем. Вот увидишь, — пообещала Портия. — Это несложно, просто понадобится чуть больше пудры.

Воцарилось неловкое молчание. Теа беспокойно поерзала.

— На моем первом балу в Париже я так оконфузилась! — наконец выпалила она и отчаянно покраснела, когда мы все посмотрели на нее.

— C’est vrai, это правда! — выдавила она. — Я споткнулась. Но не упала, потому что Арья танцевала рядом, и она помогла мне поймать равновесие прежде, чем заметил кто-либо помимо моего партнера. А потом я совершенно утратила контроль над беседой с заезжим герцогом — я так волновалась, что едва не расплакалась. Но Портия увидела, что у меня проблемы, и пришла на выручку. — Глаза Теа заблестели, голос надломился, но она продолжила рассказ: — Мы — мушкетерки. Мы сестры по оружию. Мы не позволим друг другу упасть, никогда!

— Она права, — подтвердила Портия, прочистив горло, и часто заморгала. — Я хочу сказать, что все это звучит жутко сентиментально, но это правда. Ты хочешь что-нибудь добавить? — Она обернулась к Арье.

Арья с бесстрастным, как обычно, лицом посмотрела на меня:

— Это ежегодное мероприятие. Далеко не самое важное в сезоне. Ты впервые выйдешь в свет, но там не будет никого из королевской семьи, да и высокопоставленных вельмож тоже. Мадам де Тревиль не отправила бы тебя туда, не будь она уверена, что ты готова.

— Спасибо, — сказала я. — Я просто… не хочу никого подвести. А что, если у меня закружится голова и кто-нибудь заметит? Что, если я упаду в обморок или…

— Знаешь ли, невежество жителей твоего городка совершенно исказило твое представление о собственных способностях, — заявила Портия.

— Откуда ты знаешь, что они…

— Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, как они с тобой обращались. Я знаю, каково это — жить с мыслью, что ты не соответствуешь чьим-то ожиданиям… что ты бесполезна. Но, честно говоря, кого это волнует? Сегодня ты идешь на бал. Ты ценное приобретение для Ордена. И ты станешь неизвестной героиней своей страны. Мы видели, как ты фехтуешь, Таня, мы тренировались с тобой. Мы знаем, на что ты способна.

Под ее взглядом я сглотнула, потом сделала глубокий вдох и представила себе, как нервы, скрутившие все мое тело, расслабляются и отпускают меня. Эти девушки в меня верят. Они не дадут мне упасть.

— Ну вот мы все и решили, — подвела итог Портия, и ее серьезное лицо осветила широкая улыбка. — А теперь давайте готовиться к балу.

Приготовления заняли весь день. Мы несколько часов провели перед зеркалом, выбирая наряды, прикладывая к шее различные ожерелья и закалывая волосы десятками заколок. Портия замазала мне круги под глазами — для этого она добрых полчаса поворачивала мою голову под разными углами, накладывая сначала белила, а затем пудру. Затем она показала мне, как надкусывать половинку лимона, чтобы сделать губы ярче, как избавляться от кислого привкуса и как прятать лимон в накладных карманах во время бала.

— Ты, должно быть, шутишь, — изумилась я.

Портия пожала плечами:

— Что хорошо для королевы Швеции, то и для тебя сгодится.

Я подняла брови.

— На самом деле никто не знает, работает это или нет. Но она так в это верит, что привезла целый ящик лимонов с собой во Францию пару сезонов назад. Так что попробовать стоит. В худшем случае у тебя сморщатся губы, зато дыхание станет свежéе.

Как-то раз, ненадолго вырвавшись из цепких лап Портии, я заметила Анри. Но стоило мне его окликнуть, как он исчез, только каштановые волосы мелькнули у входа в кухню, прежде чем дверь закрылась. Мои мысли вернулись к нашему танцу, к таким знакомым пятнам чернил на его пальцах, к жару его ладони…

Я надела первое из своих новых платьев: сапфировый шелк, туго обтягивавший талию и затем свободными складками ниспадавший к полу. Я испытала облегчение, когда посмотрела в зеркало и увидела в нем кого-то знакомого: волосы, как у матери, были собраны в высокую прическу, увенчанную гребнем с хрустальными вставками, лицо обрамляли локоны. Улыбка как у отца. Декольте было не таким смелым, как у Портии, однако открывало посторонним взглядам гораздо больше, чем я привыкла. Впрочем, оно было не настолько глубоким, чтобы я не могла надеть цепочку с отцовским перстнем: он надежно скрывался под тканью лифа.

— Идеально, — оценила Теа, и даже Арья одобрительно кивнула.

Я старалась не слишком задумываться о том, что ожидает меня в конце поездки в экипаже. Бальный зал, полный людей, которых я должна впечатлить, очаровать, если хочу остаться в Париже и сохранить хоть какой-то шанс выяснить правду о папе.

— Мадам де Тревиль, я была бы очень признательна за любые подсказки по поводу бала, чтобы понимать, чего вы от меня ожидаете, и подготовиться к… — начала я, когда мы вышли в фойе, где нас ждала наставница.

Она заморгала, услышав мой вопрос.

— Ах да, у нас уже давно не было новичков. Давайте обсудим все по дороге. Я предпочитаю раздавать задания в экипаже — это позволяет мне сосредоточиться на обучении и не отвлекаться на вопросы о предстоящих мероприятиях в течение недели, — объяснила она, демонстративно глядя на меня. — Но, как я уже говорила ранее, тебе предстоит следовать за остальными и все повторять за ними — по крайней мере, первые несколько раз. Сегодня будешь сопровождать Арью.