Тень дракона. Княжна - Черникова Любовь. Страница 11

Я только кивнула, мотая на ус. Значит, простых людей тут сохами называют, а при обращении к знати положено ньер или ньера добавлять. Главное, в ответственный момент не перепутать с нирфами, а то и до беды недалеко.

– Спасибо, что напомнили. У меня в голове сейчас как будто кирпичная стена, в которой много дыр. Иногда не помню самое простое, даже страшно! – пожаловалась я.

– От мышеяра и не такое бывает, детонька! – сразу же смягчилась бабка.

На этом инцидент был исчерпан, и мы принялись беседовать как и раньше.

Городок, куда мы направлялись, назывался Шаротт. Его я видела еще тогда с высоты, но идти пришлось долго. Дважды мы делали привал, и все равно добрались только ближе к вечеру. Шаротт походил на обычный средневековый город, каким его изображают в кино. Правда, никакой стены вокруг не было, разве что периодически мимо проходили патрули стражи.

Большинство домов здесь были каменными, высотой в два и три этажа, но чаще разноуровневые, как, например, в Сочи или других городах гористой местности. Кое-где встречались и деревянные постройки, но их было много меньше. Я отчего-то расстроилась, «предвкушая», что до конца дней придется жить без удобств цивилизации, если, конечно, не отыщу способ отправиться обратно на землю. Проходя под окнами и балконами, я надеялась, что мне на голову не прилетит содержимое чужого ночного горшка.

Правда, широкополых шляп местные не носили, да и вшей на Кафизе я не заметила, поэтому размышляла, можно ли это считать добрым знаком? Может, с гигиеной тут не так уж плохо?

На нас с травницей никто внимания не обращал. Люди скользили равнодушными взглядами и шли дальше. Только дважды с Кафизой поздоровались, и один раз послали к нирфеатам, грубо обругав, на что травница не ответила, только гнусно осклабилась и отчего-то довольно.

А я поняла, что я одета хоть и бедненько, но не так, чтобы совсем плачевно. Вот только раздобыть бы обувь… Чулки порвались еще в начале пути, и теперь я едва чувствовала сбитые местами в кровь ноги.

Визит к аптекарше не затянулся. Старуха, чем-то похожая на Кафизу, приняла оба тюка и выдала травнице мешочек с деньгами.

– Карифа, а у тебя не найдется ненужных чеботов для девочки? – спросила травница.

Аптекарша оказалась жадной и порекомендовала Кафизе раскошелиться мне обувку, раз взялась подбирать бродяжек. Дескать, она ей достаточно отвалила за каменотес, чтобы Кафиза могла нищенке выделить пару монет. Бабки еще какое-то время ругались, а я с удивлением отмечала сходство в их жестах и мимике. Даже выражения они использовали похожие. В итоге мы покинули аптеку, хлопнув дверью, и вышли на улицу. Кафиза, добавив еще несколько эпитетов в адрес склочной бабы, отвязала Тишку, и мы побрели прочь.

Стертые ноги немилосердно саднили. После передышки это особенно донимало, и я прихрамывала на каждый шаг. Сначала думала попросить какое-нибудь снадобье и бинтов в аптеке, да после всей ругани как-то не хотелось туда обращаться за помощью.

– Что еще за каменотес? – поинтересовалась я, чтобы отвлечься.

– Трава такая. Растет на высокогорье, пробиваясь через камень. Плотная очень и весит прилично, но из нее делают много полезного. Вот только время сбора ограничено, вот я и набрала, сколько сдюжила.

– Значит, в том тяжелом тюке был каменотес? Понятно… – протянула я. – А во втором, что?

– Да, всего помаленьку. Рвала, что под руку попалось. Все сгодится и денег стоит. Вот что, Амира, – травница остановилась и повернулась, указывая прямо по улице. – Туда иди, попадешь на рыночную площадь. Там несколько таверн и трактиров рядом. Поспрашивай там о работе. – Она полезла куда-то под фартук и выудила горсточку медных монет. Отсчитала несколько: – Здесь ровно десять ледяшек. Тебе хватит и на чеботы, и на плащ. А если шиковать не станешь, то и поужинаешь сегодня. Не обессудь, больше дать не могу. Самой надо. И ты мне ничего не должна, считай я расплатилась с тобой за помощь. Ох, что-то я притомилась, – она погладила Тишку и посмотрела на мои ноги.

– А ты, вернись-ка в аптеку и попроси у Карифы мазь, а то и до площади не дойдешь.

– Сколько она стоит? – осторожно поинтересовалась я.

– Нисколько! – недовольно буркнула травница. – И пусть только сестра попробует стребовать с тебя за нее деньги.

– Так вы сестры! – обрадовалась я своей догадке.

– К сожалению, – презрительно скривившись, подтвердила Карифа. – Отец у нас общий, чтоб ему покоя не было в чертогах Дракона Прародителя, а мамки разные. Все, иди уж! – травница махнула рукой и побрела прочь по улице.

– Спасибо! – поблагодарила я ее скрюченную годами спину.

Травница не ответила, только бычок махнул мне на прощанье хвостом.

Не то, чтобы я успела привязаться к этой бабульке, но вдруг почувствовала, что осталась совершенно одна в этом неприветливом и незнакомом мне мире. Впрочем, не первый раз я испытывала подобное и дома. Иногда на меня накатывало, и казалось, что мое место где-то не здесь. А где, я и сама не знала… Кажется, такое состояние даже какое-то специальное название имело, правда, я его не смогла вспомнить.

Отмахнувшись от тревожности, вернулась в аптеку. Вместо Карифы теперь за прилавком хозяйничала какая-то молоденькая девушка со светлыми до белизны волосами. Таких я и не видела раньше. И ведь ясно, что она не седая, а именно беловолосая. Надо же!

Я передала ей просьбу травницы.

– Конечно-конечно, я дам тебе мазь, погоди. – Девушка засуетилась, выискивая на полках нужную склянку. А когда заметила мои босые ноги, и вовсе запричитала: – Ох, милая, как же ты без обуви-то осталась?

– Так вышло, – ответила я неопределенно.

– Мне чужие секреты ни к чему, – понятливо кивнула девушка. – Но раз сама Кафиза тебя прислала, я не могу не помочь. Как тебя зовут? Меня Кирьяна, я внучка Карифы, вот бабушке в аптеке помогаю. Но и Кафизу бабушкой считаю. Она меня многому научила.

– Амира, – представилась я коротко.

– Амира… Красивое имя. Благородное. Идем, Амира, промоем твои раны.

Она поманила меня за собой в соседнее помещение.

Комната представляла собой что-то среднее между небольшой гостиной и кабинетом. Справа от входа стоял деревянный диван с мягкими подушками. Слева у окна располагался большой письменный стол, стену напротив него занимали несколько книжных шкафов, забитых тетрадями и книгами. Пустые пространства украшали картины с изображениями растений и цветов. А еще тут был погашенный камин и кресло подле него. Обстановка показалась мне довольно уютной. Уж точно уютнее хижины в горах, где я провела последнюю ночь. И даже уютнее моей комнаты в коттедже, который мы снимали.

Я остановилась, когда вспомнила и этот момент, а за ним и ребят, с которыми мы приехали фрирайдить. И Руслана…

– Амира, сюда! – позвала меня Кирьяна, приоткрыв еще одну дверь, за которой, к моему удивлению, оказалась самая настоящая ванная комната.

Может, не все так страшно, как я себе вообразила, и тут не так уж и плохо с благами цивилизации?Здесь даже было подобие унитаза, выточенное из монолитного камня, напоминающего малахит по виду. Правда, сливного бачка и каких-то еще кнопок я не заметила, а вот в ванной имелся кран. Вполне себе похожий на земные и понятный.

– Вон таз, набери в него воду и обмой ноги. Держи полотенце, – Кирьяна сунула мне в руки чистую с виду тряпицу. – Как закончишь, жди меня на диване, я пока попробую подыскать тебе обувку. Надеюсь, моя тебе сгодится.

Прежде чем я успела что-то сказать, девушка вышла. А я… Раз уж так вышло, бросилась к унитазу!

А как тут смывать? Наверное, по старинке – набираешь воду под краном в ведро и сливаешь? Метод знакомый, не раз опробованный. Мне приходилось жить на съемной квартире, где с сантехникой была настоящая беда.С тех пор как мы спустились с гор, я уже какое-то время мечтала посетить туалет.

На деле все оказалось куда интереснее и вместе с тем непонятнее. Внутри каменной емкости оказалось пусто и чисто. Совершенно никаких неприятных запахов не осталось.