Чаша небес - Нивен Ларри. Страница 14

Повисло молчание.

– Зеркала отражают свет назад, внутрь, на звезду, – прошептал Абдус. – Вот почему там появляется это раскаленное пятно.

Бет кивнула, пораженная. Да… так и есть. Иначе колоссальные искривленные зеркала в первый же миг ослепили бы их.

Они забрали в сторону, повернули, экраны перестроились, захватили колоссальную кривизну возносящейся к небесам конструкции и… проблески зелени.

Она задала телескопам увеличение, нацелив их внутрь, к самой кромке полусферы. Нижние широты внутренней зоны Чаши изобиловали яркой зеленью и водной синевой. Озера? Нет, океаны! Разум бессилен был осмыслить увиденное глазами. Они летели вдоль оси струи, не в силах оторваться от величественного ландшафта.

Бет прикинула углы и расстояния.

Любая из ячеек сетки была просторнее целой Земли. Каждая кишела уловленными в паутину зеленовато-коричневыми континентами и безбрежными морями-океанами.

И тут у нее помутилось в глазах от усталости, все тело сковала боль.

– С меня довольно, – сказала Бет. – Мы достаточно сбросили скорость, поднимаясь против течения струи. Чаша и система Викрамасингх движутся довольно быстро, мы теперь в их инерциальной системе отсчета. Фактически мы провалились в гравипотенциальный колодец звезды.

– С тебя?.. – переспросил капитан Редвинг.

– Капитан!..

– Нет-нет, – осекся он, – все в порядке. Бет, я… размах этой структуры поражает, от него голова идет кругом. Чаша ведь размером с небольшую звездную систему, не так ли? Значит, можно спокойно оставить корабль на орбите вокруг центральной звезды. Ведь верно? Мы не слишком близко, нас не сожжет?

– Все в порядке.

Она с усилием выпрямилась и поджала побледневшие губы. Последнее усилие.

– Я оставляю ионоточник в равновесном состоянии, поля широко раскинуты, радиация нас не захлестнет. Она тут довольно жесткая, ну да что же поделать. Мы уравняли скорость со скоростью системы, так что если у нас и появятся какие-нибудь проблемы, то до них еще месяцы. Мы выходим на эксцентрическую орбиту, правильно, Абдус? Я вернусь за пульт, прежде чем что-то может случиться, но все равно, побудьте кто-нибудь на шухере, а?

Редвинг озадаченно глядел на девушку. Бет слабо улыбнулась ему.

– Я спать хочу, кэп.

Она побрела прочь.

За спиной Редвинг не выдержал:

– Да как вообще можно уходить от этого?

А потом появился Клифф, поддержал ее, повел за собой. Правда, его и самого слегка мутило.

Бет вздрогнула и проснулась, гамак дернулся. Руки и ноги ее ныли – от предплечий до кончиков пальцев, от бедер до пяток.

Сон слетел с нее. Под пальцами не было консоли, корабль не ревел, прорываясь сквозь раскаленную до звездных температур струю плазмы. Она свернулась клубочком и попыталась забыться снова. Клиффа рядом не оказалось. Как долго она спала?

В конце концов она выбралась из гамака и побрела в командную рубку. Звук шагов помог ей полностью прийти в себя, но руки все еще подрагивали. Не лучший отходняк у пилота…

– Привет! – улыбнулся ей Клифф. – Редвинг оставил меня на вахте. Абдус рассчитывает орбиту, если только сам не клюет носом.

Бет проголодалась. Поглощая хлеб и фрукты, она оглядывала экраны.

Ее пронзила мимолетная зависть к остальным, которые, должно быть, созерцали это величественное и прекрасное зрелище часы напролет.

От Свища расходились структурные сочленения. Она уже видела их с другой стороны, и теперь глаза, оглядывавшие бескрайний муравейник, обманывали девушку: ей казалось, что все эти сооружения совсем рядом, только руку протянуть стоит… как если бы под ними простиралась Земля… но нет, расстояния были не меньше межпланетных. Узлы координатной сетки в окрестностях Свища превосходили размерами континенты. Далеко внизу под кораблем тянулась зеркальная поверхность, формой походившая на вок, возносилась в небо, по кромке запятнанная зеленью и охрой. «Искательницу солнц» от этой кромки отделял мерцающий слой – атмосфера? Как она там удерживается?

Она прищурилась, и ей почудилось, что звездный свет отражается от какой-то прозрачной перегородки – что это, мембрана? Как будто миллионы квадратных километров Чаши затянуты пластиковой пленкой, упакованы на манер бутерброда. Диффузный слой уходил вдаль, к землям пригодного для жизни пояса, к толстому цилиндрическому гребню… Кубка мира? Ей не нравилась эта Редвингова шуточка, но что-нибудь получше придумать она сейчас была бессильна. Зеркал на кромке не было видно. Континенты, затянутые облаками, в разрывах облачных слоев проглядывает зелень. Пустыни сверкают в сиянии нескончаемого дня: звезда Викрамасингх никогда не садилась. Во всей колоссальной конструкции нет места, куда могла бы заползти ночь.

Что же там обитает? Ее руки снова затряслись, даже сильнее прежнего. Размах Чаши подавлял. Бет с трудом отвела глаза.

– Они создали себе мир… хабитат… на краю Чаши, – изумленно сказала Майра, – вон там – обширная зелень, видите?

Бет глубоко вздохнула. Пилот ты или кто? Сфокусируйся. Ради своей же безопасности. Она отняла руки, дернувшиеся к консоли.

Клифф потянулся за планшетом.

– Мы тут склепали более или менее полное схематическое изображение этой штуки. Гляньте.

Она внимательно рассматривала картинку. Накатывало головокружение.

– Да. Все верно. Вы разметили области гравитационного эквипотенциала вдоль оси вращения.

– Ага. Вот эти загогулины на кромке – какие-то топологические особенности. Каляки-маляки больше планет, существенно больше.

Он с притворной беспомощностью всплеснул руками и усмехнулся, потом снова нахмурился, встревоженный ее усталым безразличием.

– Ну да, так тяжело осознать масштаб всего этого – непостижимо! Наброски хоть как-то помогают. Ты теперь видишь, как струя, раздуваясь, выплескивается со звезды?

Она повертела рисунок.

– Похоже, ею управляют магнитные поля, придавая форму пучка соломы… и он медленно разлохмачивается…

– Вок с неоновой струей, льющейся через дырку в днище, с пригодной для обитания внутренней кромкой – и даже эта кромка, связанная центробежной гравитацией, обширнее всех планет в тысяче звездных систем!

– Они не стали заселять всю Чашу, они живут на ее ободе, – сказал Клифф, – остальную поверхность покрывают зеркала. Но это куда больше, чем просто хабитат. Чаша ускоряется! Взгляни на струю: она куда-то летит. Это корабль. Корабль-звезда. Мы, люди, сумели построить всего лишь звездолет.

Челноки «Искательницы солнц» не отличались особенными излишествами. Конструктивно их оформили в виде стопки модулей: вместо пассажирских можно было по желанию воткнуть грузовые или дополнительные топливные баки.

Еще имелось два флайера, «Хокинг» и «Дайсон», увесистые близняшки.

– Использовать аппараты для плотных слоев атмосферы не станем, – рассуждал Редвинг. – Что бы ни удерживало там воздух, мы его продырявим.

– Капитан, – заметил Абдус, – это по сути танкеры.

– «Церера» и «Эрос» – тоже ведь танкеры, для астероидов, – сказал Редвинг. – Просто прицепим бак.

– Здесь нет ни астероидов, ни комет, – отозвалась Майра, – и я думаю, оттого, что местные расчистили всю систему от угрожавших хабитатам объектов. А может, даже использовали это вещество для постройки Чаши.

– В самом деле?

– Мы ничего не нашли, – ответила Майра.

– За четыре дня? В звездной системе, которую тысячелетиями можно картировать?

Викрамасингхи пропустили мимо ушей сарказм Редвинга. Действительно, автоматические сканеры не обнаружили признаков астероидного пояса.

– Систему как будто пропылесосили.

– Гм, – протянул Редвинг. – Значит, с Чашей ничего не может столкнуться?

Клифф слушал вполуха, не его это было дело. Автоматические сканеры быстры и сообразительны, и, наверное, Майра таки права: всю систему вычистили от мусора уже очень давно. Впрочем, ему не хотелось особо перечить Редвингу: лучше уж сохранить кредит доверия, выданный вспыльчивым капитаном, до лучших времен. Капитан спал очень мало: Клифф то и дело встречал его по ночам обходящим коридоры. Редвинг проверял и перепроверял корабельные системы, отдавая этому почти все отведенное для сна время. Хотелось бы ему поговорить об этом с кем-то еще, но Викрамасингхи держались особняком. Бет отсыпалась: после оживления и жестокой встряски Свища у нее наступил полный упадок сил. Редвинг рубанул воздух ребром ладони.