Цивилизатор в СССР 1980 (СИ) - Кулаков Игорь Евгеньевич. Страница 17

КГБ и такие мелочи держит под контролем, как понимаю я по одной оброненной фразе Елены Борисовны:

— … Наш английский гость и в Ленинграде, в ресторане гостиницы «Европейская» с барабанщиком своим в первый же день после концерта первого успел покуролесить… в хорошем смысле слова — местным лабухам ресторанным класс показал, у публики тамошней овации сорвал. Поклонники местные, в Ленинграде тоже отличились, едва выделенную ему «Чайку» не перевернули…

https://youtu.be/aDwJGetaO78

Вот как в стране, в которой те, «кому положено», знают «всё обо всём и всех», всё рухнуло за десяток лет с хвостиком?

Рыба гниёт с головы? Или… то самое — «прогнило всё»? У меня в голове вертится одна мысль, которую кажется говорил пермскому секретарю, а, может и самому Андропову — что народ у нас слишком патерналистский, отучили от самостоятельности, и, даже «читая между строк» передовиц, он всё равно, разинув рот, верит во всякую туфту. Вот и разинув рот, большинство верило в Пахмутовско- Добронравовские «ветер перемен» и «в стране — распахнутые своды и над страной твои ветра, октябрь семнадцатого года!», как завывали под гитару пара стандартно пафосных дурачков перед лыбящимся Мишкой Меченым.

Уж очень у меня бомбило и годы спустя от той лживой сцены на Ти-Ви. Да и в 1987-м многое было ясно. А всякие кашпировские и чумаки, «заряжающие воду по телевизору», были совсем не самым страшным для мозгов советских людей.

Забавно, таких «мелочей» в деталях они от меня ещё не узнали. Всё ещё в шоке «от главного». Председатель, судя по тому, что меня с родителями под благовидным предлогом вытащили в Москву, как-то определился, но вот что он предпримет? Мне остаётся только гадать.

Гадать по тем вопросам, что ещё не раз зададут мне и годами наблюдать за всем происходящим в стране.

Только я смогу сделать такие сравнения…

А пока… ГЦКЗ «Россия» на Москворецкой набережной вблизи Кремля, жди попаданца!

Правда, об этом знает он сам, Козельцева, ну, наверное, ещё Андропов.

Столичный бомонд же ждёт капиталистическую звезду… кто искренне, кто-то по статусу…

В столице в этом мае тепло. И мы с опекающей меня дамой с удовольствием прогулялись на своих двоих от станции метро «Площадь Ногина» по набережной к центральному подъезду ГЦКЗ.

Тет-а-тет, без посторонних позволяет нам говорить свободнее, и Борисовна, разумеется, этим пользуется.

Может, по долгу службы, может, из интереса личного (дающего уникальную возможность «задать будущему вопрос») но, имхо, тут «2-in-1»:

— … Иван, а каково это — снова вернуться в прошлое, видеть всё вновь? Я помню ваши фразы про молодых родителей, но всё же… если как-то шире? Можете поделиться тем, что чувствуете?

Неожиданно. Бросаю на ходу на неё «подозревающий» взгляд и прохожу вместе с Козельцевой, предъявившей билетики, в вестибюль.

Ощущение «праздника» от свидания столичного бомонда с «заграничной звездой», вызывает у меня желчную гримасу.

То самое «наяривание на Запад?». Вас бы, товарищи советские простаки, пусть и столичные, отсюда в Москву 1993-го — между танками и горящим «Белым Домом»…

Козельцева, так и не получившая пока что мой ответ, подмечает моё выражение лица и принимает его на свой счёт.

— Я что-то сказала не так?

Да. Мы с ней давно уже общаемся по простому. Особенно с того момента, когда она признала во мне ровню по интеллекту.

— Всё так. Это — насчёт обстановки. Поясню позже. Как и отвечу на заданный вопрос. Я пока именно что разбираюсь с очередными ощущениями. Да-да, именно теми, насчёт которых вы спросили на улице. Так что — после концерта…

Ощущения, о которых я говорю Козельцевой — от вестибюля, достаточно шумной, нарядной и улыбающейся в предвкушении концерта публикой в вечерних платьях и костюмах вокруг нас, отчётливо пышут тем самым «запахом лучших моментов эпохи».

Блистающие вестибюль и гардеробная в настоящем мраморе. Везде хрустальные люстры. Мы идём из вестибюля в фойе первого этажа перед партером, куда Елена Борисовна «достала» (бл№!, это самое забытое ненавистное слово времени «дефицита» плотно и снова со мной!) билеты.

Лестницы же, ведущие на второй этаж, ведут в другое фойе, откуда можно попасть на бельэтаж и балконы. На плане здания на одной из стен я мимоходом замечаю, что там, наверху, располагается и банкетный зал.

Мы находим своим места в партере. Зал уже заполнен на две трети и оставшиеся места быстро заполняются.

Лёгкий гул, кажется, идёт со всех сторон. Чувствуется, что здесь отличная акустика.

(голос диктора в ГЦКЗ: — «… Пойдёт без перерыва. А сейчас поёт… Элтон Джон!». Публика устраивает овацию выходящему на сцену певцу, который кланяется залу и в свете меняющего цвет луча прожектора садится за рояль…)

https://youtu.be/64kyYdfTzg8?list=RD64kyYdfTzg8

https://youtu.be/x3QhLow5THk

https://youtu.be/HDNTvaJc7lg

Козельцева Е. Б.

Сам концерт ей понравился. Не то, чтобы она была в диком восторге от скандальной (там, за границей) рок-звезды, но… очень неплохо.

Англичанин был весьма непосредственным, милым и заводным. Абсолютно без чопорности, и при этом пел чертовски хорошо! Как и аккомпанировал себе, виртуозно играя на рояле. А советские люди, не сильно избалованные визитами в СССР подобных буржуазных эстрадных звёзд, обеспечили выступавшему тёплую атмосферу.

Непонятен, правда, был «барабанщик», больше бегавший по сцене туда-сюда, корчивший публике рожи, и чаще трясший шаманским бубном, чем стучавший по своим барабанам. Впрочем, наверное, певцу это было очень надо, раз привёз подобного типа — помощничка с собой…

После концерта, находясь под собственными впечатлениями и наблюдая эмоции довольной публики, многие из числа которой стремились взять автограф у певца, она продвигаясь с Иваном к выходу, продолжая наблюдать за абсолютно безэмоционально (хоть и внимательно слушавшими и смотревшим то, что происходило на сцене) просидевшим весь концерт «Свидетелем», Елена Борисовна не выдержала:

— Иван, вы разочарованы? Вам не понравилось?

— Скорее осознал, что ностальгия имеет свои пределы и она… очень избирательна. Но… я — не показатель, сами понимаете. Оценил Элтона Джона, да. И понимаю, как это выглядит сейчас для провинциальной по сути, хотя и столичной по местоположению публики в СССР. Гом*к этот несчастный… вы ни разу не представляете, какое влияние эти типы наберут на «Западе» уже полтора десятилетия спустя. Вы всех этих терминов пока ещё и не знаете, я о них в записках ничего не упоминал. Там целый мегафактор в социуме будет, с кучей последствий.

Переключение в его речи было неожиданным. Он всё оценивал как-то по своему. А подобные инвективы (пусть и не в её адрес, да и вообще пока малопонятные) из уст «ребёнка» раз за разом выводили её из душевного равновесия.

Не только «миллион деталей о будущем», но и подобные моменты.

Внутри детской головки — взрослое сознание, цинично ко многому относящееся и явно делящееся лишь малой толикой своего жизненного опыта.

Совсем иного, чем у неё. Он про прошлое её поколения и их опыт знает хотя бы по классическим источникам — книгам, фильмам… из этого разрекламированного им… «интернета». Она же, Председатель и другие, кто-то, кто ещё получит доступ к «сознанию из будущего» — только с его слов…