Скотина II (СИ) - Городничий Степан. Страница 23

Егор и Степан дежурили ночью исправно, подходили, смотрели, чем я занимаюсь, но натолкнувшись на мои сведённые брови, быстро растворялись во дворе.

Более менее стабильный состав, напоминающий чёрный порох, получился когда петухи начали утреннюю побудку. Корпус вышел из картонной катушки, пыжевал глиной, фитиль готовый от свечи, только пропитанный чем надо. Вышло довольно безобразно, когда спряталось в корпусе толстой свечки, стало чуть лучше. Самое обидное — в единственном экземпляре, на испытание времени нет и на ошибку тоже.

…

К ближайшему храму сходил сам, карта показала ближайшее место. Тем более светать начало быстро, квартал мигом стал наполняться обычным шумом, просыпающегося рабочего люда. К самому алтарю подошёл совсем без трепета, присел и быстро извлёк слезу угольщика. Человек — это скотина, привыкающая ко всему.

Домашние не порадовали. Олеся с полыхающими ушами, Марта взгляд отводит и что-то бубнит себе под нос. Степан косится, будто я ему мозоль отдавил. Похоже в курсе, что Марта ко мне приходила. Вот приеду и займусь воспитанием этого детского сада. Осталось только приехать.

Переоделся в костюм и потренировался перед зеркалом прятать слезу в рукав. Марта удачно пришила кармашек на манжету. Раза с сотого начало получаться. Кривые всё-таки руки у Бори, пару раз чуть случайно двумя ладонями не прижал. А тренировался между прочим, на розовой, которую определил в храме. Не хочется думать, что случилось бы, если бы руки дрогнули.

— Егор, запрягай.

— Все готово, барин, завтракаем и в путь.

Завтрак, как же я мог про него забыть?

…

Оставили телегу на площади и поплелись к воротам академии.

— Егор, сделаем так, чтобы в момент моего осенения наблюдатели на меня не смотрели. Их будет несколько с разных сторон. Око легко отвлечь громким криком или шумом.

— Это так то, кроме когда им отвлекаться нельзя. А если не сработает, не отвлекутся? — заявил Егор скептически.

— Я знаю один звук, на который отвлекутся обязательно. И ты такой звук знаешь — это выстрел или небольшой взрыв.

Егора перекосило, по одноглазому лицу пошла гримаса, будто за ним уже выехали.

— Боря, упаси Вечный ученик, ты что задумал?

— У меня есть свеча, которая точно всех отвлечёт. Только придумать надо, где ее поставить и как и когда зажечь. Для этого пораньше едем, определиться на месте.

— Чует моё сердце, чует…

От продолжения разговора отвлек неожиданный вызов. Так трусить может только от важных шишек. Князь начал говорить сразу, голосом тихим и обманчиво медленным.

— Борис, я немного обдумал твои слова. Ты сказал, что говорил с человеком, никому не подчиняющемуся в этом мире. Таких людей приглашают собеседовать высшие Имперские должности. А в академии только для проведения экзаменов у птомантов. Если ты проходил такой экзамен — у тебя должны были стереть память. Значит или ты мне солгал, или…

— Василь, скорее или. Контракт уже подписан, как раз на осенение двигаюсь.

— Что же ты вчера не сказал? Это же дело совсем другое. Мы бы…

— Василь, ты производил впечатление мудрого и острожного человека. Да, я вчера успешно прошёл экзамен на бюджетного птоманта и в карете об этом не сказал.

— Ты мне солгал, почему?

— Я не солгал, а просто умолчал. Наверное у меня были причины. Поэтому сам додумай ответ на этот вопрос.

— А вот хамить тебя кто научил? Князь для тебя не авторитет, так хотя бы старшим? Точно не матушка, она была воспитания правильного.

— Извини Василь, не могу говорить, после церемонии свяжемся.

Прервал разговор с человеком, который по идее таких обрывов терпеть не должен. Аукнуться может. Впереди замаячил белобрысый качок. Митрофан Зайцев собственной персоной.

Я чуть замедлился, пошарил глазами в округе. Люди есть, но не помогут. Наблюдателей не видно.

— Егор, аристократика видишь? По мою душу, это профессиональный боец. Очень опасен и непредсказуем. Если решится напасть, сразу бей ножом в такое место, чтобы продолжать бой не смог. Насмерть не желательно, никогда не отмоемся. В рукопашную тягаться не вздумай.

Поравнялись, аристократ сделал шаг в сторону и перегородил дорогу. Долго кривился и, наконец, через силу буркнул: — Борис, подожди. Поговорить надо.

— Егор, отбой, это просто разговор.

Начало разговора давалось Зайцеву тяжело. Всеми силами старался держаться, терпел. Даже попытался выдать дружелюбную улыбку, что помогало слабо. Увидишь такой оскал — и недельного запора как не бывало.

— Борис, я хочу, чтобы ты сейчас отступил, — наконец выдавил из себя.

Я вопросительно поднял бровь.

— Что значит отступил? И как понимать твоё хотение?

— Борис, давай я пойду вместо тебя, меня пропустят. Я, мы готовы хорошо заплатить. У моего клана очень много ресурсов. Восток империи, леса, торговля с Чукотскими островами.

Я для виду чуть подумал, озираясь по сторонам.

— Митрофан, я не могу сейчас уступить, дело не в деньгах. За мной тоже стоят серьёзные люди и большие деньги. В моем клане на эту слезу также сделали ставку, думаешь только тебе нечего терять?

Кулаки стиснулись и разжались. В глазах заполыхала злость, обида и беспомощность. На побелевших скулах заиграли желваки. Очень неожиданно — здоровяк пересилил себя, успокоился и продолжил:

— Речь идёт о сумме с шестью нулями. Понимаешь, ты в жизни не заработаешь таких денег. Наши кланы договорятся, к тебе не будет претензий. Только скажи, с кем связаться.

Так повести разговор не мог тот Митрофан, какого я видел на экзамене. Значит этот настоящий, а тот тупой качок — просто искусная маска. Да он играет лучше, чем та актриса.

— Митрофан, у меня есть предложение лучше. Скажи, птомантия — это твой выбор, или отец заставил?

— Есть разница? — удивился парень, — Что клан действительно заставил — это играть роль тупого бойца, решающего вопрос только кулаками. Я всегда интересовался неизведанным и запретным. Меня притягивала магия смерти, загадки Злого ветра, хотелось настоящих сражений с настоящими врагами, а не кривляние на ринге. Если есть способ, возможность, чтобы ты отступил, я готов выполнить что угодно.

— Погоди, у меня есть деловое предложение, готов выслушать? Бюджетная слеза — это же не совсем подарок, она под контролем, придётся служить не известно где и кому, и, наконец, её же придётся возвращать. Зачем тебе это?

Митрофан уронил взгляд.

— Ты не понимаешь, это влияние, репутация всего клана. Это усиление, власть, новые возможности. Но не это главное! У нас на востоке реальные проблемы с очагами мерзости. Мне нельзя это говорить, но все очень плохо.

— Я могу дать тебе слезу, за которую никто и никогда не спросит, — прервал я.

Парень отшатнулся, глаза увеличились в пару раз.

— Неучтенная слеза? Ты понимаешь, что такая слеза не имеет цены? Откуда ты можешь взять? Да если бы у тебя была такая слеза, какого нерадивого…

— Это мои проблемы, — перебил я снова. — Слеза будет. Сразу, как только я сегодня выйду из этих ворот. Или я не выйду никогда.

— Сколько это будет стоить?

— В деньгах — не смеши. Просто поможешь освоиться в столице и даш несколько советов в области, в которой ты хорошо понимаешь.

Митрофан задумался и кулаки начали разжиматься.

— Слишком хорошо звучит. Если я сейчас отпущу тебя туда, все будет кончено. Надевший мантию под защитой Имперской канцелярии. Поклянись Чёрным камнем, пошли на алтарь. Такую клятву невозможно нарушить и не обратиться сам знаешь в кого.

Минуту буравили друг друга глазами. Митрофан не выдержал и первым отвёл взгляд.

— Знаешь, я не буду клясться, — выдохнул я, — Предлагаю кое-что другое — я даю слово. У тебя первого в мире появилась возможно проверить — что значит слово Бориса.

Аристократ задумался, продолжил осторожно:

— Слеза ладно, допустим, у тебя есть, или будет. И что я с ней буду делать? В либрусе нет никакой информации, как обучаются птоманты. И книг никаких не найти. Хотя можно поискать наставника, если ему хорошо заплатить…