Сэру Филиппу, с любовью - Куин Джулия. Страница 37

— Вот именно! — подтвердил тот, снова выразительно посмотрев на Грегори.

Филипп взглянул на Бенедикта, который уже некоторое время не участвовал в разговоре, но выглядел так, словно только и ждал, когда же настанет время снова бить Филиппа. Вид его не предвещал ничего хорошего.

Филипп перевел взгляд на Грегори. Тот тоже стоял в воинственной позе, скрестив руки на груди и едва сдерживаясь, чтобы не заскрежетать зубами. Трудно было, однако, сказать, на кого направлена его злость — на Филиппа или на братьев, считавших его зеленым юнцом.

Филипп снова посмотрел на Колина. Тот как ни в чем не бывало трудился над едой, умудряясь в то же время строить глазки молоденькой служанке, принесшей ему тарелку супа.

— Я. Скучаю. По жене, — отрывисто пробурчал он с набитым ртом и, глядя на Филиппа, ткнул себя кулаком в грудь.

— Черт побери, — взорвался, наконец, Филипп, — если вы собираетесь меня убить, джентльмены, может быть, не стоит тянуть время?!

ГЛАВА 10

Энтони сидел за столом в кабинете Филиппа с таким видом, словно хозяином здесь был он.

— Выбор у тебя невелик, сестренка! — медленно процедил он. — Выйдешь замуж за него либо через неделю, либо через две.

— Энтони! — Глаза Элоизы округлились от возмущения.

— У тебя есть другие варианты? — невозмутимо усмехнулся тот. — Поделись, я приму их во внимание!

Элоиза терпеть не могла, когда брат разговаривал с ней в таком тоне, словно он — умудренный, знающий жизнь человек, а она — упрямый, неразумный ребенок. Уж лучше бы он кричал и брызгал слюной — по крайней мере, это означало бы, что Энтони признает, что и он — обычный человек с присущими ему человеческими страстями.

— Я не понимаю, — прищурился Энтони, — в чем здесь, собственно, проблема? Не для того ли ты и ехала сюда, чтобы выйти за него замуж?

— Нет. Я ехала сюда для того, чтобы посмотреть, годится ли он мне в мужья.

— Надеюсь, ты пришла к такому выводу?

— Я пробыла здесь всего два дня. Согласись, это слишком короткий срок, чтобы как следует узнать человека!

— Этого достаточно для того, — Энтони со скучающим видом рассматривал ногти, — чтобы твоя репутация была погублена!

— Это почему же? — фыркнула она. — Разве кто-нибудь еще, кроме членов семьи, знает, что я здесь?

— Пока еще нет. Но, как говорится, нет ничего тайного, что не стало бы явным. Сама знаешь, как быстро распространяются сплетни…

— Вообще-то сэр Филипп пригласил для меня компаньонку, — вспомнила Элоиза.

— Она здесь? — поинтересовался Энтони таким тоном, словно речь шла о чем-то самом обычном — скажем, о том, что будет на ужин, или о том, поедут ли они завтра охотиться.

— Она скоро должна приехать.

— Ну что ж, — усмехнулся Энтони, — считай, что тебе не повезло — мы приехали первыми.

— Да уж, не повезло, так не повезло! — проворчала себе под нос Элоиза.

— Что? — переспросил Энтони, делая вид, будто не расслышал, но Элоиза знала, что он слышал каждое ее слово.

— Энтони! — взмолилась Элоиза, хотя не могла бы сказать, чего, собственно, она от него хочет.

Энтони посмотрел на нее. Глаза его гневно сверкнули, и Элоиза пожалела, что осмелилась спорить с ним. Уж лучше бы он продолжал разглядывать свои ногти.

Она инстинктивно отступила на шаг. Элоиза слишком хорошо знала своего брата: когда Энтони в подобном состоянии, от него можно ожидать чего угодно.

Тем не менее, когда Энтони заговорил, голос его, как ни странно, звучал довольно спокойно:

— Разговор будет короток, Элоиза: никто не просил тебя заваривать эту кашу. Так что сама теперь и будь любезна ее расхлебывать!

— Ты требуешь, чтобы я вышла замуж за человека, которого почти не знаю? — в отчаянии прошептала она.

— Ой ли? — прищурился Энтони. — Судя по тому, как ты его только что защищала, ты уже неплохо успела его узнать!

Энтони загонял ее в угол, не давая отвертеться, и это больше всего бесило Элоизу.

— Не стану скрывать, за то время, что я здесь, я действительно кое-что о нем узнала. Но этого недостаточно, чтобы так сразу выходить замуж!

Однако Энтони был не из тех, кто быстро сдается:

— Хорошо, скажи, сколько тебе надо? Неделю? Две?

— Прекрати! — поморщилась Элоиза. — Когда ты на меня так орешь, я просто не в состоянии ничего соображать.

— Да соображать ты вообще никогда не умела — будь в твоей голове хоть немного мозгов, ты не сбежала бы к этому типу!

Элоиза, сложив руки на груди, словно это могло ее защитить, смотрела невидящими глазами куда-то в пространство, мимо Энтони. Она не могла ничего возразить брату, и это убивало ее.

— Хорошо. — Тон Энтони немного смягчился. — Тогда скажи мне, что ты собираешься делать в сложившейся ситуации?

— Не знаю, — упавшим голосом, словно зомби, проговорила Элоиза, понимая, как нелепо она выглядит со стороны, и злясь на себя за это.

— Ты отдаешь себе отчет, — снова посуровел Энтони, — в какое положение ты поставила нас всех? Что, скажи на милость, прикажешь нам теперь делать?

— Ты задаешь одни вопросы! — фыркнула Элоиза. — Если ты такой умный и знаешь, что делать, так скажи, а если не знаешь, не обвиняй в этом меня!

— По-моему, я уже сказал, что тебе надо делать — выйти за него замуж! Иного выхода я не вижу!

— Это насилие, Энтони! Мне не нравится, что ты разговариваешь со мной в таком тоне!

— А ты ожидала, что мы будем тебя по головке гладить? — усмехнулся он. — Ты убежала посреди ночи, никого не предупредив…

— Я оставила записку! — перебила его Элоиза. Энтони недоверчиво посмотрел на нее.

— Вы ее не нашли? — удивилась она. — Я точно помню, что оставила ее на столике в коридоре, рядом с китайской вазой…

— И о чем же говорилось в этой таинственной записке?

— Чтобы вы не волновались и что я свяжусь с вами в течение месяца…

— И больше ничего? И ты считаешь, что после этого мы не должны были волноваться?

— Я не знаю, — пожала плечами Элоиза, — почему вы не нашли ее!

Может быть, она смешалась с другими бумагами?

— Мы решили, что тебя похитили, — заявил Энтони. Элоиза опешила. Она представить себе не могла, что ее семья подумает такое, как и то, что ее записку не найдут.

— Ты знаешь, — Энтони грозно сдвинул брови, — как подействовало твое исчезновение на маму?

Элоиза похолодела. Не в силах что-либо произнести, она лишь помотала головой.

— Сначала ее чуть не хватил удар. А потом она пошла в банк — догадываешься, зачем?

— Нет, — едва слышно прошептала она.

— Чтобы проверить, — Энтони с грозным видом подошел вплотную к сестре, — в каком состоянии находятся ее счета — на тот случай, если тебя действительно похитили и нам понадобятся деньги для выкупа.

Элоиза невольно попятилась — в голосе брата звучала такая ярость, какой она в нем просто не предполагала. Ей хотелось снова сказать: “Я оставила записку!” — но это ее не спасло бы. Элоиза чувствовала себя виноватой и понимала, что, убежав, она поступила по-детски. Оправдываться перед Энтони означало бы выставить себя в еще более глупом виде. Сейчас ей меньше всего хотелось выглядеть взбалмошной, упрямой девицей.

— Сказать по правде, — продолжал Энтони, — первой, кто понял, что же произошло на самом деле, была Пенелопа. Мы попросили ее осмотреть твою комнату — она там ориентируется гораздо лучше, чем любой из нас.

Элоиза кивнула. Пенелопа раньше была ее лучшей подругой — собственно, она оставалась ею и сейчас, после того как вышла замуж за Колина. Прежде подруги проводили бесчисленные часы в комнате Элоизы, болтая обо всем на свете. Переписка с сэром Филиппом была единственным секретом, которым Элоиза не поделилась даже с лучшей подругой.