Дикое правосудие - Боннэр Хиллари. Страница 62

Ему нравилось смотреть на нее, чувствовать ее, и, господи, упиваться ею! Он снова и снова задавал себе вопрос: неужели он до сих пор влюблен в нее? Если вообще он переставал ее любить. Майк понимал, что уже хочет встретиться с ней опять, но, как и в первый раз, он боялся видеться с ней слишком часто.

Филдинг утешал себя, что география и другие обстоятельства их жизни, особенно ее, скорее всего позаботятся об их отношениях. Вряд ли они смогут встречаться очень часто, даже если оба захотят. Наверное, от случая к случаю, редкие встречи урывками. Никогда уже больше им не мечтать о том, чтобы по-настоящему быть вместе. По крайней мере, с этим покончено.

В июле 2001 года Лодочник предстал перед эксетерским королевским судом. Рассчитывать на снисходительность суда ему не приходилось. Как ни давила на него полиция, он так и не сказал, кто нанял его убить Джимбо О’Доннелла. За убийство ему дали двадцать два года тюремного заключения. Даже сам Лодочник, наверное, не ожидал такого срока, но он по-прежнему решительно отказывался предоставить информацию, которая могла бы ему помочь. Присяжных не было, потому что Лодочник признал себя виновным, и слушания длились всего два дня. Джоанна отправилась в Эксетер, чтобы подготовить материал об этом судебном процессе. Приехала она за день до суда, а уехала обратно в Лондон на следующий день после.

До этого они встречались с Филдингом только три раза за четыре месяца, что прошли с того первого свидания. География действительно позаботилась о Них. И еще страх.

Теперь у Джоанны сложился весьма практичный подход к жизни. Ей совсем не хотелось разрушать ни ее брак, ни ее устоявшуюся жизнь. Она пыталась думать о Филдинге как о неудачнике-полицейском. Но когда они занимались любовью, Майк совсем не был неудачником. Это она была вынуждена признать. Независимо от его поражений практически во всем, за исключением, как ни смешно, его семейной жизни, он оставался ее единственной любовью. И это пугало ее. Возможно, в том, что она согласилась тогда пойти с ним в отель, сыграло свою роль и любопытство. Хотя кто знает? И уж несомненно, в какой-то мере злость на мужа. Но Джо на самом деле не ожидала, что прежние чувства окажутся такими незамутненными, яркими. Это открытие потрясло Джоанну.

Она уже не могла не спать с Филдингом, как только подворачивался такой случай, хотя рисковать по-глупому тоже не хотелось. Майк вроде бы чувствовал то же самое. Поэтому они остановились на редких пылких встречах днем.

Однако суд по делу Лодочника предоставил им, хотя и не надолго, почти неограниченную возможность быть вместе.

Бог знает, что Филдинг говорил своей жене, но он почти поселился на три ночи в эксетерском номере Джо — приходил и уходил через пожарный выход, который она открывала для него в условленное время, чтобы он мог, как они надеялись, незаметно пробраться к ней.

Иногда Джоанну удивляло, какой интенсивности достигали их занятия любовью.

— Неплохо для нашего возраста, — сказала она однажды после одной особенно бурной ночи.

— С тобой я забываю и об усталости, и о возрасте, — ответил Майк с хитрым взглядом и снова потянулся к ней.

Суд закончился, но ей совсем не хотелось возвращаться в Лондон. Иногда, вспоминая про Пола и Эмили, Джо чувствовала себя виноватой. Она поймала себя на том, что в этот раз она звонила Эмили из Девона гораздо чаще, чем обычно.

Джоанна подозревала, что будет невыносимо скучать по своему любовнику. Но за эти годы не изменилось и еще кое-что: их отношения с Майком Филдингом вели в никуда. И похоже, так будет всегда.

Через две недели после суда Лодочник позвонил Джоанне из тюрьмы и попросил ее приехать. По его словам, он хотел рассказать ей нечто такое, что непременно заинтересует ее. И расскажет он это только ей.

— Я скажу, чтобы тебе прислали личный пропуск на посещение. Скажем, как моей кузине. Мне бы не хотелось, чтобы тут знали, кто ты на самом деле.

Это даже интересно — кузина Лодочника, но Джоанну уже захватило любопытство.

«Джои, у меня для тебя куча интересного», — говорил он. Всякий раз, когда он называл ее так, Джо делалось смешно. «Статья у тебя выйдет убойная», — добавил он, но ничем не намекнул на тему предстоящего разговора.

Конечно, она не устояла и сразу же приняла его предложение. Как и до вынесения приговора, Лодочник находился в девонской окружной тюрьме в Эксетере. Сейчас он дожидался, когда ему определят место отбывания срока заключения. Через пару месяцев его, скорее всего, отправят в тюрьму особого режима, такую как Паркхерст или Лонглартин.

В назначенный день, меньше чем через две недели, Джо отправилась по шоссе М4 на запад. Она так сосредоточилась на предстоящей встрече, что даже не договорилась с Филдингом о свидании, хотя собиралась на его территорию. «Может, позвоню ему после Лодочника», — подумала она, сворачивая на шоссе М5 у въезда в Эксетер. Но ее мысли занимало текущее задание. А вдруг получится самый крупный за всю ее карьеру эксклюзивный материал? Несомненно, любое интервью с Лодочником, отбывающим срок, — уже весомый материал для статьи, что бы он ни поведал ей. Естественно, Джо надеялась, что он расскажет ей, кто его нанял. Но она даже не представляла, что же должно произойти, чтобы он так круто изменил свое решение. В конце концов, Лодочник не стукач.

Теперь, когда его осудили, никакие признания подобного рода уже не играли роли, и Лодочник отлично знал это. Джоанна размышляла о его мотивах и намерениях.

Предстоящий разговор полностью поглотил ее, и все-таки она решила никому не говорить о своей встрече с Лодочником. Даже своему мужу редактору. И пожалуй, особенно ему. Она сделала все возможное, чтобы визит в эксетерскую тюрьму состоялся в один из ее нерабочих дней, и специально задержалась дома, пока Пол не уехал в редакцию в Кэнери-Уорф, а Эмили не отправилась в школу.

В старой мрачной окружной тюрьме, расположенной на холме напротив Эксетерского замка, ее обыскали и тщательно проверили пропуск на посещение, прежде чем провели в комнату для посетителей. Она села за один из небольших деревянных столиков, затем привели Лодочника. Тюремная одежда обтягивала его широкие плечи и казалась не по размеру. Джоанна подумала, что человеку, носившему костюмы от лучших портных, наверное, оскорбительно одеваться подобным образом. Но в комнату для свиданий он вошел все той же походкой, как и тогда в ресторан. «Как он и всегда ходил, — подумала Джоанна, — с огромными ручищами, свисающими, как кувалды, готовыми отмолотить любого». По нему совсем не было заметно, под каким гнетом ему наверняка приходилось сейчас жить. «Такие, как Лодочник, проводят в тюрьме значительную часть жизни. Иногда эти люди даже гордятся, что способны пережить заключение», — напомнила себе Джо. Но двадцать два года! Срок нехилый и, уж конечно, не оставил равнодушным даже его. Если он отсидит весь срок до конца, то ему будет около шестидесяти, когда он освободится. Пока Лодочник шел к ней, она успела разглядеть его. Еще в суде она заметила, что он выглядит даже лучше, чем тогда, в ресторане: талия стала тоньше, живот — более плоский, а челюсть — еще квадратнее. «Наверное, коротает дни в спортивном зале», — догадалась она. Так делали многие заключенные. Они верили, что, если поддерживать тело в хорошем состоянии, с рассудком ничего не случится. А сойти с ума, пожалуй, боялись все поголовно. «Тюремное безумие», — кажется, так это называется.

Лодочник с сияющим видом приветствовал Джоанну, усаживаясь напротив:

— Все в порядке, Джои-куколка?

— У меня-то, Лодочник, все в порядке. А как ты?

— Бывало и лучше, но я постараюсь переломить ситуацию.

Что-то странное было в выражении его лица, и Джоанна вдруг поняла, какое усилие он делает — не здесь, сейчас, с ней, но, возможно, каждый день пребывания в тюрьме, — чтобы не поддаться и не сломаться.

— Схлопотал по полной, да?

Он с глубокомысленным видом кивнул. В нем не было ни намека на жалость к себе.