Приключения на безумном чаепитии - Куин (Квин) Эллери. Страница 6

Спустя час он вернулся, ничего не объясняя. К полудню был обнаружен еще один пакет. Им оказался квадратный сверток, завернутый в такую же коричневую бумагу. Внутри была картонная коробка, а в ней завернутые в оберточную бумагу два чудесных игрушечных кораблика, какие дети пускают летом по водоемам. Посылка была адресована мисс Уиллоуз.

– Мне становится страшно. – Полные губы миссис Гарднер дрожали. – Просто мурашки по коже!

– Я бы еще поняла, будь это окровавленный кинжал или что-то в этом роде. Но кораблики! – Глаза мисс Уиллоуз вдруг сузились. – А теперь слушайте внимательно, дорогие мои! Я не трусливее других, но шутка не должна переходить границы, а это мне уже начинает надоедать! Кто стоит за всем этим идиотством?

– Шутка?! – вскричал бледный, как смерть, Гарднер. Это дело рук сумасшедшего, говорю вам!

– Ну, ну, – негромко произнес Эллери, разглядывая светло-зеленые кораблики. – Так мы ни к чему не придем. Миссис Оуэн, вы прежде видели эти штучки?

– Боже милосердный! – Миссис Оуэн была на грани обморока. – Мистер Куин… Я не… Но это… Это Джонатана!

Эллери прищурился, затем быстро подошел к лестнице и крикнул:

– Джонни! А ну-ка спускайся сюда, быстро!

Хозяин Джонатан, не торопясь, спустился и недовольно спросил:

– Чего вам?

– Подойди сюда, сынок!

Мальчик подошел, волоча ноги.

– Когда ты видел эти кораблики последний раз?

– Кораблики! – завопил Джонатан, оживившись. – Мои кораблики! Ну и дела! Мои кораблики. Вы их утащили!

– Потише, потише, – вспыхнул Эллери. – Будь хорошим мальчиком. Когда ты видел их последний раз?

– Вчера! В ящике для игрушек. Мои кораблики! прошипел Хозяин Джонатан и кинулся наверх, прижимая кораблики к груди.

– Украдены, – беспомощно сказал Эллери. – Черт возьми, мисс Уиллоуз, я начинаю соглашаться с вами. А кстати, кто купил Джонатану эти кораблики?

– Отец, – заикаясь, вымолвила миссис Оуэн.

– Черт подери! – второй раз за это воскресенье выругался Эллери и разослал всех по дому смотреть, не пропало ли что еще. Однако больше пропаж не обнаружили. Когда все вновь собрались в гостиной, Эллери внимательно рассматривал маленький белый конверт.

– Что еще? – испуганно спросил Гарднер.

– Был засунут под дверь, – задумчиво отозвался Эллери.

Конверт, представлявший собой роскошный образец писчебумажных изделий, с обратной стороны был опечатан голубым сургучом. Уже знакомый корявый почерк адресовал его миссис Мэнсфилд. Почтенная леди рухнула в ближайшее кресло. Казалось, она лишилась дара речи, сидела, прижав руки к груди.

– Ну, – хрипло сказала миссис Гарднер, – вскройте его.

Эллери разорвал конверт и нахмурился.

– В чем дело? – растерянно пробормотал он. – Внутри ничего нет!

Гарднер отвернулся, грызя пальцы и бессвязно говоря сам с собой.

Миссис Гарднер потрясла головой, словно боксер после пропущенного удара, и в который уже раз за этот день двинулась к бару. Лицо Эмми Уиллоуз почернело, как грозовая ночь.

– А знаете, – почти спокойно сказала миссис Оуэн, – этот конверт принадлежит моей матери.

Воцарилось молчание.

– Как говорила Алиса, становится все страннее и страннее.

– Эллери задумался. – Мне необходимо привести все это в систему. Туфли – загадка. Кораблики можно рассматривать как подарок; вчера был день рождения Джонатана, кораблики его… Глупая шутка? – Он покачал головой. – Не проходит.

А теперь пустой конверт. Может быть, важен сам конверт? Но он – собственность миссис Мэнсфилд. Что остается? Ну, конечно, сургуч! – Эллери внимательно осмотрел сургучную нашлепку без оттиска.

– Это, – снова неестественно спокойным голосом произнесла миссис Оуэн, – кажется, наш сургуч, из библиотеки.

Эллери бросился в библиотеку, за ним устремилась взволнованная компания. Миссис Оуэн подошла к библиотечному шкафчику и выдвинула верхний ящик.

– Он находился здесь? – быстро спросил Эллери.

– Да. – Голос несчастной женщины прерывался от волнения.

– В пятницу я им пользовалась, когда писала письмо. О боже!..

Ящик был пуст.

В то время пока они, потрясенные, тупо глядели на ящик, в передней раздался звонок.

На сей раз прислали рыночную корзину. Она мирно стояла на крыльце, а в ней уютно курчавились две зеленые головки капусты. Эллери кликнул Гарднера и Милана и кинулся вниз. Они обшарили все кусты и заросли вокруг дома, но ничего не нашли. Ни следа звонившего, ни тени привидения, осчастливившего всех своим очередным подарком. Как будто это и в самом деле был дух, материализующийся лишь на короткое мгновенье, необходимое для того, чтобы нажать на кнопку звонка.

Женщины забились в угол, бледные, трепещущие от страха. Миссис Мэнсфилд, захлебываясь эмоциями, звонила в полицию. Эллери хотел было воспротивиться этому, но только пожал плечами, закусил губу и склонился над корзиной. На ее ручке белел клочок бумаги. Тем же карандашом и почерком корзина была адресована мистеру Полу Гарднеру.

– Похоже, на сей раз выбрали вас, старина, – произнес Эллери.

Гарднер уставился на корзину, не веря своим глазам:

– Капуста!

– Простите, – оборвал его Эллери и быстро вышел. Вернувшись, он пожал плечами: – Капуста, как сказала кухарка, из овощехранилища.

Между тем миссис Мэнсфилд продолжала сводить с ума дежурного офицера. Видно было, что происходящее ее допекло. К концу разговора она была красной, как морковь.

– Довольно с нас этого идиотизма, Куин, – прохрипела она и, истерически захохотав, упала в кресло. – Я знала, Лаура, ты делаешь самую большую ошибку в жизни, выходя за эту скотину! – Старая леди снова зашлась в приступе сумасшедшего смеха.

Через пятнадцать минут, сопровождаемые ревом сирены, прибыли представители закона. Олицетворял закон плотный краснолицый человек в форме констебля, его сопровождал молодой долговязый полицейский.

– Ногтон, – коротко представился констебль. – Что за чертовщина у вас тут происходит?

– Здравствуйте, Ногтон. Я – Куин, сын инспектора Куина с Центральной улицы.

– О! – Ногтон строго повернулся к миссис Мэнсфилд. Почему вы не сказали, что здесь мистер Куин? Вам следовало бы знать, миссис Мэнсфилд…

– Меня тошнит от вас всех! – завизжала старуха. Дурость, дурость и дурость с самого начала этого дурацкого уик-энда. Вначале эта ужасная актриса в короткой юбке – с ее-то ногами и бедрами, потом этот… эта…

Ногтон потер подбородок:

– Отойдемте в сторонку, мистер Куин, чтобы поговорить толком. Что, черт побери, здесь все-таки происходит? Вздохнув, Эллери приступил к рассказу. По мере того как он говорил, лицо полицейского наливалось краской. Наконец он не выдержал:

– Вы что, серьезно? Мне все это кажется бредом. Оуэн спятил и откалывает свои шуточки. Этого нельзя принимать всерьез!

– Боюсь, что мы должны… – начал Эллери. – Но что это?! Клянусь небом, еще одно послание от нашего неугомонного привидения! – С этими словами он бросился к двери.

Стоящий ближе к выходу, Ногтон рванул дверь, и всех обдало пылью с улицы. На пороге лежало пятое по счету послание. Полицейские бросились на улицу разыскивать невидимку. Эллери нетерпеливо поднял сверток.

Все тем же почерком пакет был адресован миссис Гарднер.

Внутри находились две шахматные фигуры – черный и белый короли.

– Кто играет в шахматы в этом доме? – спросил Эллери.

– Ричард! – взвизгнула миссис Оуэн. – О господи, я схожу с ума…

Расследование показало, что из шахматной коробки Ричарда Оуэна исчезли две фигуры. Вернулись запыхавшиеся офицеры местной полиции. Их поиски ни к чему не привели. Эллери молча изучал шахматные фигуры.

– Ну? – набычился Ногтон.

– Хорошо, – спокойно произнес Эллери. – У меня есть блестящая версия, Ногтон. Послушайте.

Он отвел Ногтона в сторону и начал что-то говорить ему быстрым шепотом. Остальные топтались поодаль, изнывая от волнения. Никто более не стремился показать, что владеет собой. На фоне ужасных событий сумрачно маячила фигура Ричарда Оуэна. Наконец полицейский прищурился и кивнул.