Королева (СИ) - Гарцевич Евгений. Страница 51

Чуть дальше в сторону моря дела обстояли лучше, оттянувшись за забор, остатки выживших под прикрытием нескольких техничек, пятились к морю, и еще держали строй. Внутри музея, практически у меня под ногами, тоже шел бой. Люди теснились на крышах вагонов, перекрестным огнем, страхуя друг друга.

Я расслышал женский вопль из дальнего угла, из того самого, где должен был располагаться вагон сестры, и бросился к ближайшему люку. Спрыгнул на пустой вагон и сразу же начал стрелять, сбивая, лезущих на меня прыгунов.

Как чертов ковбой на крыше поезда, палил из «глоков» по сторонам и прыгал с вагона на вагон. Только в лицо не свежий ветер, а гнилая вонь, разлетающихся мозгов.

Может, я все испортил для остатков выживших, незнакомых мне местных мужчин и женщин, но зомби стали давить сильнее. Воодушевились, если такое слово вообще возможно в адрес ходячих мертвецов, и стали кидаться с удвоенной силой.

На соседнем вагоне прямо передо мной, когда я уже взял разбег для прыжка, два прыгуна подловили мужика на перезарядке. Он завозился, никак не мог вставить новый магазин, и пропустил сначала удар по ноге, а потом и острые зубы в шею, когда рухнул плашмя. Секунды не прошло, как его стащили вниз, а за ним и двух женщин, попытавшихся отвоевать его у зомби. Я выпустил короткую очередь вниз, но головы и плечи зомби моментально сомкнулись так, что ни мужика, ни женщин не стало видно. Только вопль, хруст костей и крики съедаемых заживо людей.

На меня сразу же бросились два прыгуна. Темные лоснящиеся пружины распрямились, и из толпы вверх, ко мне на крышу вагона, метнулось два тела. Как раз в момент, когда я ушел на перезарядку. Вагон, как назло, был последним в линии — вперед не пробежать, вниз не спрыгнуть, а единственный угол, откуда был шанс сигануть на соседний ряд уже оккупировали мутанты.

Я сиганул вниз, юркнул внутрь вагона в разбитое окно. Зацепился стволом ШАКа, торчащего из-за спины, и застрял. По спине, повезло хоть, ствол автомата принял основной удар на себя, прошлась когтистая лапа, придав мне ускорение. Лямка лопнула, и я кубарем покатился по вагону. Выхватил второй «глок» и еще из полуприседа очередью встретил клыкастую морду, заскочившую в дверь вагона.

Не останавливаясь, прыгнул вперед и стал карабкаться обратно на крышу через противоположное окно. Вылез на крышу, всадил несколько пуль в бугристый копчик прыгуна, заглядывающего в вагон, и упал. Сам получив удар по ногам со спины. Снова кувырок, параллельно по крыше, серия неточных выстрелов в морду, уход в сторону от еще одного монстра, разбег и прыжок на следующую линию.

За спиной раздался грохот — «пиранья» проломила-таки ворота и вкатилась внутрь музея. Заработал пулемет Мирного, и с небольшой задержкой к нему присоединился Саня. Через люки с крыши подключились местные бойцы, оттуда же черным вихрем слетела Фламинго и как волчок пошла крушить зомби врукопашную.

Я добежал до бронированного вагона, постучал по крыше в надежде услышать человеческую речь и начал отстреливать ближайших шаркунов. Удивительно, но ажиотаж в мою сторону утих. Может давний укус, может алмаз, или новые ссадины на спине и лодыжке, а, может, все сразу, но возбужденного хрюканья в мой адрес больше не раздавалось. Зона отчуждения не появилась, но пока я сам не цеплял кого-нибудь или не оказывался в метровой зоне, на меня не реагировали.

В запертом вагоне кто-то был. Я приник к окошку, стараясь не заслоняя свет, рассмотреть, кто там. Я позвал сестру, потом Астрид, но в ответ услышал только тоненький детский голосок на ломанном английском. Пригляделся и узнал сына автомеханика Саеда, а вместе с ним еще с десяток заплаканных мордах.

— Не открывайте, — строгим, но не отпугивающим, голосом я крикнул им по-английски, — Вернусь за вами. А пока сидите тихо!

— Космос, ищи своих, здесь дочистим, — уже в спину мне послышался крик Мирного.

Я выскочил на задний двор музея, пробежал мимо группы зомби, пытавшихся сквозь прутья решетки добраться до водителя погрузчика. Перепрыгнул через каток, уткнувшийся в мертвого крота и то забираясь на крыши, то напрямую через пустые вагончики с выбитыми дверьми, побежал к медблоку, проверить, что случилось с Астрид.

В медблоке кого-то ели. Четыре макушки с вывалившимися клоками волос на макушке дружно хрустели над кем-то в белом халате. Я прицелился и нажал на спусковой крючок, но выстрела не последовало. Под руку попался микроскоп…

Отдышавшись, превозмогая страх, кого сейчас могу увидеть под грудой трупов, я стряхнул с лица кровавые ошметки, уронил погнутый аппарат и принялся раскидывать тела. Женщина, белая. Лицо обглодано до неузнаваемости. Цвет волос похож, но кожа со старческими пятнами. Я выдохнул, стыдливо радуясь, что передо мной труп не Астрид, а главврача мчсников. Уродское чувство — грусть, но с другой стороны радость.

Наконец, голосом Леонидыча ожила рация. По очереди он призывал хоть кого-нибудь откликнуться. Нефтебазу, Платона, береговую охрану. Последних, будто не слышал недавней молитвы, звал особенно сильно. Просил корабли, катера, любые посудины, чтобы увезти как можно больше людей с берега. Но ответа не было.

К медблоку подбрела новая порция шаркунов, и я побежал дальше. Пересек парковку с парой раздавленных легковушек и сваленных в кучу мопедов. Добежал до пустой, покосившейся вышки, у основания которой лежал раскуроченный взрывом крот, и полез наверх. Аккуратно, понимая, что любой неосторожный шаг и вся конструкция подломится, я выбрался на смотровую площадку. Поднял с пола треснувший бинокль и задержал дыхание.

До залива меньше километра. От линии горизонта, будто картина маслом, с калейдоскопом из-за трещин на линзах, тянулись разноцветные полосы. Кто-то слоями нарисовал сначала полоску воды, потом плотно выстроившихся людей на пляже, небольшой разрыв из покореженной техники, перевернутых контейнеров и прочих оборонительных сооружений, и самый толстый слой разноцветных зомби, полукругом замыкающих людей у воды.

На воде покачивались перегруженные лодки. Мало, по пальцам можно было пересчитать, но каждая посудина битком была забита людьми. Куча народа просто была в воде, кто-то держался за края лодок, кто-то просто болтался рядом с доской или ярким спасательным кругом в руках.

Я разглядел Леху, сперва зацепившись за фиолетовый цвет волос Ольги, а потом уже и Леонидыча вместе с Астрид и моей ненаглядной оторвой-сестрой. На выдохе с вырвавшимся матом облегчения вспомнил, что могу дышать. Наконец-то можно выдохнуть! Живы! И в шаге от спасения. Потом разберемся, перегруппируемся, придумаем новый план, главное, что сейчас живы!

Миротворец вместе с еще пятью вооруженными парнями сдерживал толпу, рвущуюся на последний баркас. Леонидыч, что-то кричал толпе и помогал грузить оранжевые контейнеры, явно с исследованиями Астрид. Сестра уже была на борту, принимала груз, постоянно оглядываясь на берег.

Но все равно что-то было не так. Даже треснувший бинокль позволял разглядеть, что она плачет. Знакомый жест, рукавом вытереть слезы и сопли, когда руки заняты, а чувства переполняют.

Я сначала не понял, что она задумала. Но потом разглядел в первых рядах толпы несколько женщин, пытающихся протолкнуть мимо автоматчиков своих ребятишек. Катя начала спорить с Леонидычем, потом отмахнулась и ловко спрыгнула на берег. А что было дальше, я уже не увидел.

Пол вышки заскрипел и начал медленно уходить из-под ног. Земля вздрогнула, вышка заскрипела и покосилась, накренившись почти на метр, и замерла. Зато все вокруг пришло в движение, как от очередного землетрясения. Сарай рядом с медблоком просел, на дороге появилась большая трещина и стала расползаться во все стороны, проглатывая лежачие и ходячие трупы. Каток завалился набок и наполовину ушел под землю. Вышку опять зашатало и последнее, что я увидел, прежде чем упасть — как разверзлась огромная, в несколько раз больше, чем встречалась ранее, яма между мной и выжившими.

Глава 26

Я выпрыгнул с вышки в последний момент. Коряво приземлился и совсем неуклюже ушел в кувырок, чтобы смягчить падение. Не помогло. Вышибло дух, отбило плечо и так приложило по ногам, будто меня веслом перешибло. Моментально подняться не получилось, но и лежа я прекрасно видел огромную уродливую голову крота-опарыша, возвышающуюся над обломками сараев.