Балтийский форпост (СИ) - Малыгин Владимир. Страница 55

Что-то я в думки ударился. Вот он уже выход в море! Огляделся, а горизонт чист! Ни одного паруса не наблюдается в прямой видимости. Ну и отлично.

Оглянулся на Семёна, большой палец ему показал. Знают здесь этот жест. И не от меня знают, вот такое дело. Кормчий в ответ разулыбался, рукой на восток махнул. Кивнул ему в ответ.

Лодка медленно развернулась и пошла вдоль берега. Волна в корму захлюпала, ход ощутимо прибавился. Пора бы и парус поднимать. Эх, вернёмся, обязательно нормальными парусами озабочусь!

Глава 20

Нам повезло с погодой. И такого густого, похожего на застывшее молоко, тумана больше не было, и, что ещё важнее, ветерок в спину поддувал постоянно. Ну, это мне в спину, а знающие люди, а такие и у нас имеются, утверждают, что не в спину, а в корму! Спорить с ними? А зачем? В корму так в корму, мне лишь бы поскорее до цели добраться!

И пекла такого уже не было. Потому что море вокруг, наверное? Или ещё что. То ли лето на вторую половину повернуло, то ли циклон какой на подходе. И это не особо радует. Ни к чему сейчас дожди, сильные ветры, хмарь и слякоть. Нам до Новгорода бы благополучно дойти и обратно точно так же вернуться! Да не пустым, а с товаром, «зело нужным нашему общему делу»! А вот потом пусть поливает.

Задираю голову в небеса, поглядываю периодически на горизонт, ищу предвестников холодного фронта. Это я своими прежними знаниями пользуюсь. Нахватался в своё время, пока погоду в телевизоре прослушивал-проглядывал. Гисметео здесь, увы, нет, но предугадывать изменения в погоде по появлению мощных атмосферных фронтов вдалеке много ума не надо.

На самом-то деле погода дело такое, прогнозам поддаваться не желает, всегда по своему поступает. Нам же только и остаётся, что под её выверты подстраиваться. Появилась мощные кучевые облака на горизонте, значит, греби к берегу, целее будешь. И так не только мы делаем, так сейчас все мореходы поступают. Даже на таких кораблях, что мы не так давно захватили, тоже люди не рискуют лишний раз в шторм попадать. Предпочитают пережидать непогоду в какой-нибудь укромной бухте.

А у нас лодки вообще плоскодонки! Не предназначены они для плавания в таких вот открытых водах! Оттого и беспокоюсь насчёт погоды.

Даже здесь пробираться на них, вблизи берега, это большой риск. Ну и что, что вот она, стена камыша совсем рядом? Подумаешь, рукой до неё подать, пёхом дойти можно! А если шквал внезапно налетит? И волной захлестнёт? А налететь и захлестнуть может запросто, это же северо-запад с его капризной и непредсказуемой погодой! Риск? Риск! И никакая близость берега не спасёт! Но, мне некуда деться, поэтому рискую.

Кстати, поэтому так и дороги привозимые купцами товары, потому что риск такой должен многократно окупаться…

Ну и про фактор дефицита с эксклюзивом забывать не следует!

Эх, хорошо! На лодке плыть, это не пешком по дороге пыль глотать! И не на лошадке днями в седле трястись! Полулежу на широкой скамье у мачты, мне мужички плотного рядна подстелили в несколько слоёв, мягко и тепло! Парус тенёк даёт, от лучей солнечных прикрывает. А то, что порой полощется да хлопает, так прямоугольный же! И ветер играет, то тише становится, то, наоборот, усиливается. Весело ему, ветру-то, расшалился он с нами. Ну и пусть, лишь бы в корму поддувал.

Дружинники попритихли. Первое время всё разговоры разговаривали, а сейчас попривыкли к морю и волнам, подустали, впечатлений нахватались и почти все поголовно придремали. Солдат спит, как говорится, а служба никуда не денется, идёт всё равно.

Гребцы, те ближе к корме перебрались, возле Семёна трутся. Спать не спят, какими-то своими делами занимаются. Канаты льняные на плети распустили, плетут что-то. Коврики, может?

Красота! Чайки над мачтой покрикивают, лёгкую дрёму после одного недавнего случая прочь гонят. Крики у них противные, не то что про сон, про себя забудешь! Задремал я тут слегка, так одна такая из семейства сопровождающих лодки обнаглевших пернатых подобралась ближе, да как гаркнет прямо в ухо! У меня из руки кусок сухаря и выпал!

Потому что первым делом пальцы начали рукоять сабли искать! Ну и что, что она у меня в каюте лежит вместе с остальным моим снаряжением? Спросонок сразу и не сообразишь. Ещё и крылом по щеке задела. Ощущения, я вам скажу, непередаваемые. Про те мысли и выражения, что при этом мне в голову пришли, ни за что не расскажу, незачем…

Опомнился, замахал руками, да сухаря уже и след простыл. Пернатая с добычей в клюве шустро улепетнула. До чего же наглое создание! Нет чтобы рыбёшку какую выловить, понырять, потрудиться. Нет, обязательно украсть нужно! Чайки! Одно слово — ворюги!

Зато на борту всем весело стало. Развлечение!

На вёсла, что ли, всех веселящихся посадить?

Похоже, мысль моя настолько явно была у меня на лице написана, огромными такими буквицами, что команда разом притихла. И у каждого сразу дела срочные нашлись…

То-то!

Тесть снова на уже его законное место в каюте убрался, почти всё время там бока пролёживает, лишь изредка наружу выбирается, ноги размять. Хорошо хоть на этот раз трезвый. Зарёкся, говорит, хмельной мёд пить! Верю, как есть, верю! Ну не могу же не верить? Да пусть что хочет говорить, лишь бы дело сделал чин чинарём, когда его время торговое придёт.

Так что тесть в каюте похрапывает, его там качка словно дитя малое укачала, а я на свежем воздухе обретаюсь. Дышу морским воздухом, морщусь то и дело от пронзительных криков чаек и вспоминаю прощание с женой.

А что ещё вспоминать, о чём думать? Мысли сами к расставанию возвращаются, потому что есть, что вспоминать. Очень горячо прощались и даже не один раз! Всю ночку прободрствовали. Лишь к утру угомонились. И даже прикемарить пару часиков умудрились, пока солнышко не взошло.

Алёнушка всё равно раньше меня подхватилась, побежала завтраком распоряжаться. Собираться мне не нужно, всё загодя, ещё с первого раза собрано. Так всё в каюте и лежит. И бельишко сменное, и прочая одёжка с обувкой. Припасы съестные лишь обновили. Огненный тоже восполнили взамен потраченного.

В тереме и распрощались. Для себя, не для кого больше. На улице будем для людей расставаться. Поцеловались, Алёна ещё перекрестила перед выходом. Благословила.

Провожать на пристань супруга моя не пошла, сказала — прошлого раза достаточно было. И так в тот раз все законы нарушили! На крылечко вдвоём вышли, жена чуть позади держится, на полшажка где-то.

Народу собралось ого-го сколько! Пришли нас проводить.

Первым делом, как положено, священник молитву прочитал, напутствовал боярина со дружиною в дорогу дальнюю. И тоже перекрестил троекратно.

Алёна вслед за ним повторяет. Опухшие после ночи алые губы шепчут еле слышно слова молитвы, сама же глаз с меня не сводит.

На крыльце при всём честном народе ещё раз расцеловались с женой в губы и уже окончательно распрощались.

Сошёл с крыльца, коня подвели. Придётся верхом до лодок добираться. Новые порядки устанавливаем, статус повышаем. Эти все новшества ввел благодаря стараниям жёнушки. Рассказала мне, как в городе бояр в походы провожают и попеняла, что нарушаю заведённые ещё предками обычаи. Пообещал исправиться и теперь вот исправляюсь.

Зато народу, а его на площади перед теремом и в самом деле собралось немало, новое действо весьма по душе пришлось. Стоят как один довольные, мужики сами крестятся и нас благословляют, бабы детишек на вытянутых руках из толпы поднимают. Мол, пусть смотрят и запоминают…

Эх, хорошо лежать на скамье да вспоминать, когда более делать нечего!

Не по нраву морскому хозяину то, что я в себя мыслями ушёл, перестал морем любоваться! Решил о себе напомнить. Налетел ветер, подхватил с гребня набежавшей игривой волны пенную шапку, в лицо мне мокрым веером бросил. А водичка ой какая холодная, даром что мели вокруг и теплынь. Вроде бы на таком мелководье прогреваться вода должна, ан нет! Ну и ладно. Утёрся ладонью, перешёл на другой борт, там брызги точно не долетят! А с хозяином морским мы договоримся…