Связанные (ЛП) - Шэн Л. Дж.. Страница 50

1. Никаких пьяных татуировок. Приходить трезвым или не приходить вообще.

2. Татуировка - это не домашнее животное. Она остается навсегда. Я не наношу клише. Если вам нравится форма бесконечности или якорь на запястье, идите в другое место.

3. Я не переводчик. Если вы хотите что-то на китайском, арабском, иврите или любом другом иностранном языке, проверьте правописание.

4. Вы будете страдать за свое искусство. Старайтесь не ерзать и не двигаться слишком много. Я не татуирую грузчиков. Извините.

5. Никаких татуировок с именами парней/подруг. Однажды ты поблагодаришь меня за это.

Я не стала читать номер шесть. Вместо этого я поворачиваюсь обратно к Нэш, улыбаясь, замечая лазейку. 

— Он не мой парень. Я просто хочу написать его имя, несмотря ни на что. Вот оно.

— Нет, — говорит она.

— Да, — отвечаю я. — Потому что я клянусь, даже если я никогда не вернусь к нему, я все равно буду любить его.

— Просто дай мне понять это правильно. — Нэш скрещивает руки, перегибается через стойку и щурится, пытаясь меня прочесть. Она вся дерзкая, но не притворщица. Я почти уверена, что если бы я играла за другую команду, я бы полностью влюбилась в нее. — Ты хочешь, чтобы я вытатуировала имя твоего бывшего парня. На твоем теле.

— Верно, — киваю.

— А ты не пьяна?

Я качаю головой, возбужденно подпрыгивая на ногах. 

— Пожалуйста, Нэш. Я знаю, что делаю.

Нэш громко смеется, пытаясь отрегулировать свое дыхание. Она смотрит на меня так, будто я самый сумасшедший человек, которого она когда-либо встречала, что довольно тревожно, учитывая тот факт, что она работает в чертовом тату-салоне в Вегасе. Она оглядывается вокруг, проверяя, не видит ли другой татуировщик или коллега, как она нарушает свои собственные правила ради меня.

Черт, я знала, что наша химия в огне. Шейн скоро будет брошен в пользу новой подружки.

— Это ужасно, девочка. Но я соглашусь, если ты позволишь мне выбрать размер и место.

Я колеблюсь, потому что в моем видении Тай будет начертан на моем сердце, точно так же, как он сделал это для меня. Но когда я действительно ложусь под Нэш, а на ней черные эластичные перчатки, она показывает пальцем в мою сторону, сигнализируя мне перевернуться на живот.

— Завяжи волосы. Очень сильно, — инструктирует она.

Я делаю, как она говорит, и мое сердце бешено колотится. Нэш выбирает место прямо под моим левым ухом и применяет трафарет, который она сделала для татуировки.

— Татуировка на груди очень актуальна, если ты заключенный, — говорит она, включая машину, — но я думаю, что это место имеет гораздо больше смысла.

От жужжания кружится голова, но я сдерживаюсь.

— Ты выбрала маленькую татуировку, — возражаю я.

— Мой замок, мои правила, детка. — Она смеется. —Будет больно, так что сделай глубокий вдох и помни, что любовь причиняет боль.

Конечно, Нэш. Это, безусловно, так.

***

Огромная арена Лас-Вегаса битком набита людьми. Никто даже не удосуживается присесть, Все стоят, и воздух гудит от оглушительного рева пения и аплодисментов. Атмосфера гудит от волнения, смешанного с гнетущим запахом пива, хот-догов и БО.

Есть много типов толпы, и все они разные. Футбольная толпа — это не то же самое, что баскетбольная толпа; хоккейная толпа отличается от футбольной. А толпа ММА? Это просто безумие. У фанатов здесь такая грубая, безудержная страсть.

Кэм проталкивается сквозь массы, направляясь к пресс-зоне, которая буквально всего в пятнадцати футах от ринга. Я едва слышу собственные мысли, и это здорово, потому что в данный момент мышление не является моей сильной стороной.

На арене слишком жарко, поэтому я снимаю куртку, как только мы находим свои места. На мне классное синее винтажное платье, одно из немногих, что у меня есть, и мои джинсовые кеды. От утренней татуировки до сих пор остались отголоски боли, и Нэш пообещала, что она будет чертовски чесаться, как только начнет заживать, но меня это совершенно не беспокоит.

— Я принесу нам чего-нибудь попить, — кричит Кэм мне в ухо. Затем он делает шаг назад и смотрит. Моя новая татуировка не ускользнула от него. Он слегка хмурится, но ничего не говорит, просто поворачивается в другую сторону и уходит.

Я плюхаюсь на свое место и осматриваю все вокруг. Я почти уверена, что видела, как Доусон ходил за пределами ринга, и я определенно видела Джесси, сидящего напротив ринга, с несколькими другими бойцами XWL, которые пришли посмотреть шоу. Есть диктор, который время от времени развлекает публику, но я не стала слушать, что он говорит.

Репортер справа от меня случайно толкнул меня локтем в ребра. 

— Ой, извини.

Я киваю.

— Эй, я тебя знаю? — Он оборачивается.

— Скорее всего, нет. — Я качаю головой. — Журнал «Диабло Хилл»? — Я попробую.

Он хмурится. 

— Я из MMA Madness. Крис, — представился он, и мы пожали друг другу руки. Он все еще хмурится, все еще смотрит на меня, и когда осколки складываются воедино, я краснею и отворачиваюсь от него, отчаянно пытаясь избежать его следующего вопроса. Но я действительно слышу, как Крис улыбается позади меня, когда он говорит. — Эй, ты давняя подружка Уайлдера. Я видел тебя на TMZ, когда проводил исследование.

Ну, разве это не просто грандиозно. Я поворачиваюсь к нему. Я надеюсь выразить раздражение, но я слишком взволнована, чтобы контролировать выражение лица.

— Прости, Крис. Кажется, я не слышу тебя из-за всего этого фонового шума. Наслаждайся боем.

Я чувствую облегчение, когда Кэм садится справа от меня. Он принес бутылки с водой, и я отпиваю из своей, прижимая холодную бутылку ко лбу.

Васкес первым выходит из туннеля. Вероятно, он такого же роста, как Тай, и сложен как гладиатор. Тай занимается этим уже четыре года профессионально, но Васкес старше, ему тридцать два года, и он более опытен. Он уже выиграл три чемпионских пояса и считается мастером бразильского джиу-джитсу. Бразильская толпа громко приветствует его, а некоторые американцы освистывают его. Однако Васкес, кажется, не возражает. Он провел достаточно боев, чтобы не обращать внимания на освистывание.

Вот этого я и боюсь.

Когда диктор представляет Тая и наступает его очередь выходить из туннеля, мое сердце бьется в предвкушении. У меня мурашки по всему телу, когда толпа сходит с ума, скандируя его имя и бросая в воздух чашки. Он выходит под свою обычную злобную мелодию в стиле гранж и хладнокровно подмигивает одной из следующих за ним видеокамер, сверкая черной капой. Когда он добирается до края ринга, он поднимает руки в стороны и позволяет одному из судей похлопать себя по всему телу.

— Я так и не поняла, почему они это делают, — говорю я Кэму.

Но это Крис отвечает с другой стороны. 

— Когда тебя трогает другой мужчина, у тебя портится настроение, и бой становится более захватывающим.

Я поворачиваю голову, склонив ее набок и прищурившись, смотрю на него.

— Я шучу, — говорит Крис. — Это нужно для того, чтобы бойцы не намазались жиром до смерти, чтобы их противники не схватили их.

Судья сжимает плечо Тая, как бы говоря, что ты готов идти.

Думаю, мне плохо. Мысль о том, что Тай попадет туда, что ему будет больно (и давайте посмотрим правде в глаза, есть стопроцентный шанс, что он пострадает) сводит меня с ума.

Доусон прибывает к Таю вместе с еще двумя его тренерами и наносит на его лицо слой вазелина, чтобы предотвратить порезы. Доусон постоянно что-то говорит, а Тай смотрит в приподнятую клетку и кивает, как будто его мысли далеко от всего и всех здесь.

Затем он поднимается по ступенькам, останавливается у ворот клетки и снова делает то же самое, касаясь татуировки с моим именем и глядя в небо.

Я тоже люблю тебя, детка, — я хочу кричать.

Щелкает замок, Тай и Васкес бьют кулаками в перчатках, и драка начинается.

Мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди еще до того, как они коснутся друг друга. На самом деле, первые несколько секунд они прыгают кругами. Я решаю отвернуться, не желая видеть, как это закончится. Я все еще думаю, что XWL — это человеческие петушиные бои. Я чувствую, как Кэм ерзает рядом со мной, и слышу громкое «Аааааа» из толпы. Это эхом разносится по арене, и мне хочется упасть в обморок и проснуться, когда все закончится.