Неодолимое влечение - Кук Кристина. Страница 7

– Это не значит, что я обязательно займусь частной практикой, милорд. Я не собираюсь брать деньги за услуги. – Голос Люси чуть задрожал, и Генри понял, что нечаянно обидел ее. Впрочем, он совсем не хотел этого; вот только ей должно быть известно: выйдя замуж за мужчину из общества, с лечением животных она неминуемо распрощается. Даже если она предпочтет общение с более простыми людьми, ей все равно будет трудно найти мужа, который позволит жене заниматься животными.

– Что ж, вам виднее, – мягко сказал Генри, – но, боюсь, ваш супруг в любом случае будет против подобных занятий.

– Не спорю. Но видите ли, я пока не намерена выходить замуж.

– Зачем же тогда вы едете в Лондон? – удивленно спросил Генри.

– Потому что мой отец желает этого, – Люси хитро улыбнулась и убрала соломинку с платья, – а еще у меня есть своя, несколько иная цель.

– И какая же? – Генри был явно заинтригован. – Вы скажете сами, или мне догадаться?

– Я упоминала, что мистер Уилтон учится в ветеринарном колледже?

Генри кивнул.

– Ну, так вот, я надеюсь, что он поможет мне попрактиковаться – это будет нечто более существенное, чем просто чтение толстых учебников. – Глаза Люси засверкали.

Внезапно жеребенок оторвался от соска матери. Заметив, что он несмело шагает на еще неокрепших ногах, молодые люди поспешили в стойло.

– Какая она все же замечательная! И как вы ее назовете? – поинтересовалась Люси.

– Хм, я еще не думал об этом. Может быть, вы подскажете?

– Я? Что ж, попробую. – Закрыв глаза, Люси сделала глубокий вдох. – Это чудо рождения было бесподобно, не так ли, милорд?

И должно стать еще более бесподобным! Забавная мысль промелькнула в голове Генри. Эта девушка до сих пор обращалась к нему официально, несмотря на то, что они только что вместе пережили столь интимное событие. Что может быть более интимным, чем рождение новой жизни? И к черту все общественные нормы и условности! Ему вдруг захотелось, чтобы она звала его Генри.

– Пожалуйста, довольно этой формальной чепухи, – маркиз потянулся, чтобы взять ее за руку, – зовите меня Генри.

Глаза Люси широко раскрылись от удивления.

– Генри, – повторила она, будто пытаясь научиться произносить это имя.

Сердце маркиза забилось сильнее, и когда мисс Аббингтон провела языком по губам, он почувствовал, что страшно хочет поцеловать ее. Наклонившись, он нежно взял подбородок Люси и приподнял ее голову, их взгляды встретились. Никогда еще ему не доводилось видеть такие ясные зеленые глаза, как два озера-близнеца, отражавшие солнечный свет.

Люси судорожно сглотнула, когда маркиз коснулся кончиком пальца ее нижней губы – мягкой и сочной. О Боже, он собирается поцеловать ее! Девушка знала, что не должна позволять подобных вольностей и просто обязана вырваться из его объятий, пока не будет слишком поздно, но отчего-то не могла даже пошевельнуться, чтобы прервать это волшебное мгновение. У нее захватило дух, когда Генри наклонился к ней и коснулся ее губ, сначала осторожно, затем более настойчиво. Земля, казалось, стала убегать у нее из-под ног, когда она почувствовала, как его теплое дыхание щекочет ей лицо.

Генри слегка укусил ее за нижнюю губу, и дыхание Люси стало неровным; она даже приоткрыла рот, впуская его.

Почувствовав, как руки маркиза окружили ее с двух сторон, Люси вздрогнула. Генри поглаживал ее спину, его сильные пальцы исследовали каждый участок ее тела. Неведомое пламя вспыхнуло внизу живота Люси и молнией пронеслось вниз по бедрам. Колени ее подкашивались, и, боясь упасть, Люси прильнула к его крепкой груди. Ее пальцы невольно взъерошили волосы на его голове, и Генри в ответ сильнее прижал ее к себе.

– Доброе утро, миледи! – донесся с улицы женский голос.

– Ты, случайно, не видела моего сына?

Глаза Люси широко раскрылись. То же удивление она увидела в глазах лорда Мэндвилла, как только их губы разомкнулись.

Лишь теперь Люси осознала, что именно она наделала, и тут же стала успокаивать себя: только не плакать, не сейчас.

Приглаживая рукой волосы, лорд Мэндвилл непроизвольно выругался.

– А, вот ты где, Генри! – Высокая элегантная женщина в нежно-сером платье чуть усмехнулась. – Я собираюсь пообедать с леди Хоторн и подумала, может быть, ты захочешь составить нам компанию... – Взгляд холодных голубых глаз с явным презрением остановился на Люси. – Но, у тебя, как вижу, гость...

– Мисс Аббингтон, это маркиза Мэндвилл, чьим сыном я имею честь быть. Мама, позволь представить тебе мисс Аббингтон – она гостья Роузморов и собирается с ними в Лондон. – Чувствуя невольную неловкость, отрапортовал Генри.

– Ваша светлость. – Люси изобразила глубокий реверанс, радуясь, что ноги все же ее слушаются.

– Доброе утро, – сдержанно ответила леди Мэндвилл и оценивающе оглядела Люси с ног до головы. – Я что-то не вижу здесь вашу компаньонку, мисс Аббингтон.

– Это не званый ужин, – сухо уточнил Генри, и Люси едва удалось скрыть улыбку. Не эти ли слова она говорила Мэри несколько часов назад? – Я пригласил мисс Аббингтон в столь ранний час, чтобы она помогла Медузе ожеребиться. Люси более чем компетентна в подобных делах.

Услышав комплимент, девушка невольно выпрямилась.

– Что ж, понятно, – леди Мэндвилл прокашлялась, – это... мило и, полагаю, вполне объясняет состояние вашего платья.

– Простите, но мне пора возвращаться в Гленфилд. – Люси решила поскорее избавить себя от определенно неодобрительного взгляда леди Мэндвилл. – Там наверняка уже волнуются.

– Разумеется, – маркиз поспешно кивнул, – я сейчас же приготовлю карету. Мама, если ты не против, я провожу мисс Аббингтон.

– Да-да, конечно, – проговорила леди Мэндвилл. – Дорогая, передавайте Роузморам мое почтение, я надеюсь увидеть их на приеме в Уорбертоне.

– Да, ваша светлость. – Люси неловко улыбнулась.

– До свидания, мисс. А с тобой, Генри, мы поговорим позднее. – Мэндвилл сделала небрежный жест рукой.

Некоторое время Генри не двигался с места, а затем, словно придя в себя, наконец, проговорил:

– Мисс Аббингтон, я должен извиниться за грубость моей матери. Матушка злится на меня, но она не вправе вымещать свое недовольство на вас.

– Боюсь, это я виновата. Я порой забываю, что нахожусь не дома, где все давно привыкли ко мне и к моему необычному увлечению.

Генри повернулся к ней, и Люси вздрогнула, когда его взгляд остановился на ее лице. Дрожащими пальцами она дотронулась до губ. Холодок пробежал по ее коже при воспоминании о недавнем поцелуе. Господи, что же она наделала! Зачем она позволила себе зайти так далеко! Ее охватило глубокое разочарование – разочарование в самой себе. Хорошо еще, что все закончилось благополучно, но что было бы, если бы их поймали?

Взгляд Генри остановился на разгоряченном лице девушки. Какое-то непонятное чувство, но какое именно, нетрудно было прочесть в ее глазах... Неужели разочарование? Чего она ожидала от него? Неужели предложения руки и сердца? Разумеется, хорошо воспитанные леди не целуются с незнакомыми мужчинами, не рассчитывая на подобное предложение, но мисс Аббингтон, в конце концов, всего лишь дочь деревенского врача, и не важно, насколько она образованна. А вот ее поцелуй был исключительно хорош, приятен.

Генри сделал шаг назад и прислонился к деревянным воротам.

– И что же эти необычные увлечения включают в себя? Может быть, в них входит позволение едва знакомым мужчинам целовать себя?

Зеленые глаза Люси вспыхнули, и она вскинула подбородок.

– Разумеется, нет.

– Не знаю, чего вы ожидали после этого... – Генри рукой прочертил круг в воздухе, – неблагоразумного поступка, но позвольте мне уверить вас прямо здесь и сейчас, что вы меня не поймаете – я все равно на вас не женюсь.

– Не пойму, что заставляет вас говорить подобные вещи? – в смущении пролепетала Люси.

– Мне показалось, вы ничуть не возражали против этого поцелуя.

– Вы хотите сказать, что я намеренно собиралась заманить вас в ловушку? – Щеки Люси зарделись, а руки сжались в кулаки. – Прежде всего, это вы воспользовались мной, а сейчас обвиняете меня. Зачем же вы меня позвали сюда, если нисколько мне не доверяете? Вы грубый, несносный, самодовольный...