Иллюзионист (ЛП) - Кордова Зораида. Страница 19

— Я услышал о нём от своей гувернантки, Давиды. — Кастиан хмурится. Я вспоминаю, как много значила для него эта женщина и как он пытался её защитить. — Ты не знаешь, она всё ещё во дворце?

— Не видел её после фестиваля, но полагаю, она покинула столицу в целости и сохранности вместе с другими сбежавшими слугами.

Кастиан выдыхает.

— Хорошо.

— Так что там с картой? — продолжает Лео. — Как ты узнал, что журнал у герцога Ариас? Он знает, куда ведёт эта карта?

— Ариас — дурак и неудачник, но не предатель. Он понятия не имел, что было у него в руках. — Кастиан барабанит пальцами по своей груди. — Сорок лет назад мой отец собрался в экспедицию. В плавание с ним отправился дед герцога Ариаса, который тогда был морским офицером, и члены экипажа. К настоящему моменту из всей команды в живых остался только мой отец.

— Как подозрительно! — ахает Лео.

— Как будто есть какие-то сомнения в убийстве, — бормочу я.

— Какое отношение имеют капитанский журнал и эта экспедиция к королю и Клинку Памяти?

Кастиан снова поворачивает альфаро.

— Я думаю, что Клинок Памяти уже был использован моим отцом. Это могло бы объяснить всё, что пошло не так в Пуэрто-Леонесе.

Лео приподнимается на локтях и недоверчиво хмурится.

— Твоя семья десятилетиями терроризирует королевство, а ты заявляешь, что всему виной мифический ножик? — Впервые за всё время нашего знакомства я вижу, как Лео разозлился. — То есть мой муж погиб из-за какого-то волшебства, а не потому что твой отец создал орден Правосудия, чтобы начать гонения на мориа?

— Нет. Я не это хотел сказать. Всё намного сложнее, — пытается объясниться Кастиан. — Я годами пытался сложить кусочки пазла. Понять, почему мой отец стал таким чудовищем.

— Может, вино в тот год было плохого урожая? — язвит Лео.

Но я сурово отрезала:

— Монстрами не рождаются.

Кастиан бросает на меня взгляд и кивает.

— Та экспедиция стала переворотным событием в жизни моего отца. Тогда он ещё был принцем, единственным наследником своего отца. Готовился к свадьбе. Но затем он возвращается из плавания, узнаёт, что его невеста скончалась от лихорадки, убивает всех живых Фахардо и объявляет себя королём. И дальше он живёт так, будто всего, что было до коронации, не было вовсе.

Лео на мгновение теряет дар речи. Свеча в альфаро шипит и гаснет, оставляя за собой небольшой дымок.

— Я перебрал все книги в библиотеке, годами изучал все существующие записи. Через год после экспедиции началась чума. В тот же самый год все карты в королевстве были заменены. Вышел указ о создании Руки Правосудия. И отец женился на моей матери.

— Это может быть совпадением. — Это была моя первая мысль, когда Кастиан впервые поделился со мной своими подозрениями несколько дней назад. — А может, король Фернандо использовал Клинок Памяти, чтобы изменить судьбу королевства и нашу историю.

— Если это правда, тогда почему он не использовал Клинок, чтобы расправиться со всеми мориа?

— Наши легенды гласят, что после использования Клинок возвращается в усыпальницу Госпожи Теней.

Кастиан поднимает журнал адмирала Ариаса.

— И у моего отца больше нет координат. Остров, детально изображённый на этих страницах, исчез со всех известных карт. Точное место не знаю даже я.

— Хотелось бы верить, — с сомнением протягивает Лео. — Я очень надеюсь, что этот Клинок сможет оборвать связь короля Фернандо с этим миром. Но что, если та экспедиция была самым обыкновенным поиском себя и смысла жизни для избалованного принца? Как ты сам сказал, у него была свадьба на носу. Насколько мне известно, это давняя традиция. Во многом основанная на прощании с холостяцкой жизнью в прибрежных борделях. Разве ты сам не отправлялся в такое путешествие?

— Моё несколько отличалось, — цедит Кастиан сквозь зубы.

— Лео, — предупреждающе одёргиваю я. Тот невинно поднимает ладони.

— Я просто повторяю то, что узнал от леди Нурии.

— Я вёл поиски на протяжении многих лет. Прочитал все книги во дворце и даже побывал в Дофинике и Лузо. Но был только один затерянный в море корабль, привлёкший моё внимание. Леон-дель-Мар. Я нашёл записи, но там не было сказано, куда он отправился, только то, что им управлял адмирал Ариас. Адмирал погиб много лет назад, но стоило мне попасть в поместье Ариас, как я начал поиски. Для герцога Ариаса этот журнал — просто сувенир, которым он любит бахвалиться по пьяни. Но теперь отец знает, что журнал у меня… — Кастиан замолкает, глядя на угли в камине. Я подкидываю ещё одно брёвнышко.

Он потирает щетину на подбородке.

— Теперь наше время ограничено. Придётся рискнуть и пойти прямиком в порт Салинас, чтобы встретиться с этой королевой Малого Лузо.

Я вспоминаю, как мы с Шепчущими отправлялись на миссии. Мы рисковали каждый раз, когда пересекали границу бывшей Мемории.

— У меня есть идея. Но на неё уйдёт большая часть наших средств, и ни одному из вас она не понравится.

— Я доверяю тебе, — говорит Лео и переворачивается на бок.

Я ухмыляюсь, уже представляя, что ждёт нас дальше.

— Не забудь эти слова завтра.

Глава 8

— Если мы встретимся в шести адах, Рената Конвида, я клянусь тебе… — предупреждает Лео, раздувая ноздри.

— Тихо ты, гусей распугаешь, — шиплю я.

Эту телегу с гусями уже полдня везут по южному тракту в Вахия-Канью, как раз в нужном нам направлении. Лежать между ящиками с шумными птицами, которые только и делают, что гадят и клюют, — наименьшая из наших проблем.

Мы проехали несколько застав, и только один раз чуть было не попались. Один дотошный солдат захотел проверить содержимое ящиков, но волею судьбы первый же гусь прокусил ему руку до крови. Лео под видом фермера отдал птицу солдату в качестве извинений.

В Вахия-Канье мы уговорили фермера продать нам лошадь и телегу. У него был плохой урожай, и всё выращенное ему пришлось отдать сборщикам подати. Затем мы с Касом лёжа ехали в телеге, прикрытые колючим сеном, пока Лео, напевая, управлял лошадью. Мы проехали всю ночь, пока не сломалось колесо, и бросили поломанную повозку в овраге. Лошадь убежала обратно по дороге, по которой мы приехали.

Мы были в грязи с головы до ног и не горели желанием общаться друг с другом. Но потихоньку, не останавливаясь, мы добрались до самой южной точки королевства — на шаг ближе к тому, чтобы найти Клинок Памяти. Мы ночевали в хлеву, на тыквенной грядке и в винограднике. Именно там нам удалось подслушать, что большой караван с вином направляется к скалам Хуры. Мы разделились и тайком пробрались в повозки. Дальше нас ждал сущий кошмар. Последняя телега была набита удобрениями, которые выгрузили примерно в десяти милях от Салинас. И сейчас нас от порта отделяет небольшая гора.

Мы вылезаем из телеги, измазанные в навозе, и доходим до каменистого холма. В небе ни облачка, а вокруг — ни деревца, в тени которого можно было бы укрыться от солнца. Бредя в навозе и нижнем белье — одежду мы сложили в сумки, чтобы не запачкать, — я чувствую, как всё тело зудит. От меня невыносимо воняет, но я продолжаю идти, пока мы не поднимаемся на вершину горы. Лео чуть ли не плачет, отбиваясь от роя мух, преследующих нас.

Кастиан скидывает сумку с плеча, берёт платок, чтобы защитить глаза, и взбирается на валун. За редкими деревьями и булыжниками виднеется длинная дорога, ведущая к цитадели Салинас и чистейшему океану бледно-бирюзового оттенка у берега и насыщенного кобальтового цвета у линии горизонта.

— Так красочно, — ахаю я, потрясённая.

— Вот за это я и люблю прибрежные цитадели, — говорит Лео, вдыхая через рот. — Нам стоит разбить лагерь у горячих источников и помыться. Мы не можем — и не станем — идти к королеве Малого Лузо в таком виде.

Кастиан тихо смеётся, но подхватывает наши мешки и осторожно пускается по неровной тропе по склону. Мы с Лео охотно выполняем обещание искупаться. Кусты изумрудного цвета и редкие тонкие деревья сменяются рядом водоёмов, от которых исходит пар и которые скрыты в тени густых деревьев. Ветерок доносит эхо щебечущих птиц и запах серы. Внезапно у меня начинает покалывать затылок. Я резко разворачиваюсь, но вокруг одни деревья. Кастиан и Лео замечают мою реакцию и достают кинжалы.