Исцеление любовью - Кросби Сьюзен. Страница 17
Я хочу сыграть с победителем! — сказал Скотт, подходя к ним.
Мы уходим! — заявил Джек.
Уходим? — разочарованно протянула Мики. — Но…
Мне завтра рано вставать.
Верно! Ты же летишь в Чикаго, да? — спросил Скотт. — Совсем забыл!
Мики улыбнулась Скотту, стараясь скрыть, как она расстроена.
Я тоже завтра очень занята! Мы с Грэгом Гарсия договорились позаниматься рано утром.
Это мой студент, он работает на двух работах и вынужден порой пропускать занятия!
Как давно он знал о своем отъезде? Почему не сказал ей? Почему она действует на него, как красная тряпка на быка? Казалось, сейчас он заревет и начнет бить землю копытами.
Ты встречаешься со студентом в субботу утром? — недоверчиво спросил Джек.
Проклятье! Он до того заморочил ей голову, что она даже забыла, какой сегодня день недели! Задрав подбородок, она весело передала кий Скотту, взяла со стола сумочку, попрощалась со всеми и направилась к выходу. Резко распахнула дверь, чуть не ударив при этом Джека, и злорадно улыбнулась, услышав его ругательства. Когда он догнал ее, она уже садилась на пассажирское место в его джипе.
В чем проблемы? — спросил он.
Ни в чем, но смело можно считать, что сегодняшний вечер мы провели в аду!
Разговор закончился. Пятнадцать минут езды прошли в молчании.
Она отстегнула ремень и открыла дверцу прежде, чем Джек выключил зажигание. Бац! Дверца захлопнулась, и он увидел, как она, спотыкаясь, бежит в полоске света его фар.
Мики! — крикнул он, открывая дверцу.
Ух! Проклятые туфли!
Она остановилась, чтобы снять их, и Джек сумел ее нагнать.
Это все твоя бывшая жена! — заорала она со слезами на глазах.
Впрочем, неясно было, чем вызваны ее слезы — болью или гневом.
А Стейси то тут причем?
Она убедила меня надеть…
Мики осеклась и отвернулась. Обвинение не справедливо. Стейси вовсе ее не уговаривала. И не вина Джека, что вечер прошел так неудачно.
Ничего! Спокойной ночи, Джек. И счастливо съездить в Чикаго. Не надо провожать меня, — добавила она ворчливо.
Острые камни больно кололи ей ноги, и Мики прикусила губу, чтобы не охнуть. Вдруг он очутился перед ней. Она не на шутку испугалась. Когда же он перекинул ее через плечо, у нее перехватило дыхание.
Что ты делаешь? Отпусти меня!
Она вцепилась в его рубашку, так, как при каждом шаге ее подбрасывало вверх.
Тебе же больно идти, — хладнокровно произнес он. — Пока мы не войдем в дом, я за тебя отвечаю!
Она скривила губы.
Но это же смешно…
Что ж, называй меня старомодным!
— Я буду называть тебя неандертальцем!
Свободной рукой он ухватил ее за ягодицы, ограничив ее движения. Она буквально лишилась дара речи…
Ты что, язык проглотила, Тренер?
Она не могла ему ответить. Не хотела, и все тут. Ну, это уж слишком! Его рука прошлась по ее ноге. Она чувствовала, как опускается, нет, медленно соскальзывает по нему, пока ноги не коснулись деревянного крыльца.
Я хотел узнать, колготки ты носишь или чулки! — невинным тоном пояснил он, крепко обнимая ее за талию.
Она смотрела на него изумленно моргая.
Ну и что, теперь узнал? — почти не дыша, спросила она.
Колготки, — равнодушно заметил он. — И бикини.
— Французское, — добавила она. — Ярко розовое. Хочешь взглянуть?
Он теснее прижался к ней, пока, наконец, они не соприкоснулись бедрами и коленями. Упершись руками в его грудь, Мики откинулась назад. Он потянул за ворот ее платья, слегка обнажив плечо.
— Ты носишь лифчик? Трудно поверить!
— И тоже ярко розовый. Посмотри!
Его взгляд был прикован к ней.
Зачем это сексуальное белье? Ты ожидала, что вечер закончится раздеванием?
Н-нет!
Она старалась не реагировать на прикосновения его пальцев к ее обнаженному плечу. Ну, конечно же, это их последнее свидание! Он не захочет продолжать знакомство с женщиной, напрочь лишенной эмоций!
А твое тело говорит иначе!
Правда?
Она немного отодвинулась, услышав незнакомые нотки.
Как это тебе удается? Сначала шипишь, как змея, а в следующее мгновение становишься соблазнительницей?
Она попыталась улыбнуться.
Наверное, во всем виноват ты!
Мики хорошо представляла себе его в зале суда — он способен задать один важный вопрос, чтобы выудить из свидетеля все необходимые показания. Ее всегда окружали люди, которыми управляла она. Джека же голыми руками не возьмешь. Она оценила это и уважала его силу.
Значит, я во всем виноват? — спросил он, покачав головой. — Вот как! Не понимаю, какая муха тебя укусила? Мне казалось, что ты хочешь настоящей борьбы или сладких дифирамбов. От меня ты не получила ни того, ни другого. Во всяком случае, сегодня.
Он сделал два шага назад и отвернулся от нее. Потрясенная Мики застыла на месте, глядя ему вслед. Да, он действительно сошел с ума!
В этих импульсивно вырвавшихся и совершенно несвойственных ему словах сквозило не прикрытое нетерпение. Она улыбнулась, потом вдруг громко рассмеялась.
Когда он скрылся из виду, она побежала за ним, не замечая острых камней, рвущих колготки. Он сел в машину и захлопнул дверцу. Она жестом попросила его опустить стекло. Но он, явно желая поступить по-своему, завел мотор, проигнорировав ее просьбу.
Ты не поцеловал меня на прощанье, — сказала она.
Он сжал губы. Из его глаз словно полетели пули. Он дал задний ход, резко затормозил, подняв облако пыли, и высунулся из окна.
Иногда мне хочется видеть тебя в чулках!
Пронзительный телефонный звонок полностью пробудил ее от глубокого сна. Она взяла трубку и, пробормотав приветствие, увидела, что на часах уже 1.30 ночи.
Я ревновал!
Мики села и протерла глаза.
Да, что ты?
Я хотел, чтобы ты принадлежала мне безраздельно. А тебе не понравилось быть наедине со мной. Ты ожила только во время игры, когда вокруг нас собралась толпа зрителей. Я почувствовал себя отвергнутым. Вообще сегодня… все было не так, как я ожидал!
Это я во всем виновата, Джек! Я все испортила с того самого момента, как ты меня подцепил. Я не понимала, что мне делать.
А я думал, все будет просто, — признался он.
— Да?
Я мучился.
Просто мы оба слишком старались, — улыбнулась она.
Я сегодня не узнал сам себя.
Я тоже. Себя, я хочу сказать. — Она удобно устроилась на подушках и провела рукой по волосам. — Как долго тебя не будет?
Не могу сказать. Не меньше недели.
А куда ты денешь Фли?
Отдам в гостиницу.
А ему там нравится?
Шутишь? Он воет! Обычно его забирала Стейси.
Мики улыбнулась, представив страдания пса.
Если хочешь, он может пожить у меня!
Спасибо, Фли будет очень рад! А ты можешь жить у меня, если тебе так легче.
Мне будет неловко…
Раздеться у меня в душе, — поддразнил он ее. — Спать в моей постели. Она огромна! Мы бы свободно могли уместиться на ней втроем!
Она открыла рот.
Ты спишь раздетой? — спросил он, не дав ей заговорить. — Я — да!
Она тотчас же закрыла рот, представив его распростертым на гигантской постели в первозданной наготе.
Надеюсь, мы вместе полюбуемся рассветом, — сказал он, прерывая ее фантазии. — И позволь мне принести тебе завтрак в постель! Мы положим поперек нее субботнюю газету.
Она потерла переносицу.
Причем тут постель? Почему для тебя так важен ее размер?
Хочешь знать правду?
Она чуть было не ответила утвердительно, но удержалась.
Я хотел, чтобы постель была настолько велика, чтобы мы могли все втроем играть на ней в воскресенье утром!
Пожалуйста, не напоминай!
Она закрыла глаза.
Именно этого тебе не хватало со Стейси и Дэни?
Не хватать может того, что когда-то было, — уклончиво ответил он. — Я уезжаю в половине шестого утра. Ключ от моего дома будет лежать у тебя под ковриком. Когда проснешься, можешь спасти Фли!
О'кей.
Тренер? Прости, если я наговорил лишнего!