Любовь поневоле (СИ) - Лошкарева Виктория Витальевна. Страница 22

-Регин, я и в обычной жизни этим не баловалась.

-ЭТО НЕ ОБЫЧ НАЯ ЖИ ЗНЬ! – рыкнула невестка. – Ты позоришь себя, позоришь нас!

-Да чем я позорю то?

- Тем, что выглядишь, как сельская лохушка. Хорошо хоть, этот клоунский цвет с волос вытравила.

И до меня вдруг стало доходить.

-То есть вы сейчас не на … никуда не едете? Ты это сюда так вырядилась?

Странное дело, ещё полгода назад мне было бы неловко оттого, что ухоженная до кончиков ногтей Регина делает мне замечания, а сейчас я просто смотрела на неё, как на ненормальную.

-От этого зависит имидж нашей семьи! – взвизгнула родственница. – Ты понимаешь, что раз мы будем жить рядом с поместьем Курьянова – и пока он ещё не женат, любые приемы в его особняке могу устраивать я.

-Если только Дашка не доведёт меня до увольнения, - недовольно рявкнул брат. – Дашка, ты тут что ополоумела. Ты моё начальство что, пылесосить заставляешь?

- Он сам предложил, - растерянно протянула я. – Андрей, а что такого – то? Мы живём в одном доме – естественно, что некоторые бытовые моменты нельзя не выполнять для того, чтобы поддерживать в нормальном состоянии этот самый дом.

-Ты понимаешь, какого это уровня человек! – фальцетом воскликнул брат. – А ты ему ещё… ещё посуду предложи помыть. Так сказать, в качестве разделения обязанностей.

-А он уже, - развела я руками, улыбнувшись. – Моет.

Брат, прищурив глаза, вдруг отчётливо процедил:

-Идиотка малолетняя.

И вот это меня ударило. Наотмашь.

Моя голова резко дернулась в сторону – будто слова на самом деле оказали физическое воздействие.

Андрюша, братик… Как же ты так? Зачем? Мне ведь здесь, с твоим начальником, тоже не всегда сладко – но разве я хоть раз упрекнула тебя в том, что ты превратил родительский дом в частный отель?

Ни разу.

Я почувствовала, как на глаза наворачиваются злые слезы. Я сглотнула, выпрямила спину, и…

…жесткая теплая рука обвила мою талию.

-Дашунь, ты что, замёрзла? – обеспокоенно спросил Курьянов, привлекая меня к себе. – Иди в дом, я скоро вернусь. Выбери заодно фильм – мы так и не решили ещё, что будем смотреть.

Серые – с непонятным черным оттенком – глаза заглядывали мне прямо в душу.

Странное дело – вчера сам обижал, сегодня – сам защищает… Что в голове у этих мужчин?

Я глубоко вздохнула, прогоняя набежавшие слёзы.

А Михаил в этот момент кинул папку с подписанными документами на землю возле дома - даже не пытаясь сделать видимость, что это получилось случайно.

-Ты всё понял, или тебе по -другому объяснить надо? –только и спросил Курьянов. Андрей, предварительно прочистив горло, выдавил из себя скрипучее:

-Всё.

- Молодец. Иди давай. – Андрей, пройдясь к нам чуть ближе, осторожно поднял тяжелую кожаную папку – и даже обтёр её рукавом своего пиджака.

– Эй, Андрюх, - позвал Михаил, когда брат уже практически садился в машину. - На будущее: Я не стану спрашивать откуда шлюха, что водится в компашке твоей – кивок в сторону спрятавшейся в машине Регины – узнала о том, где я на данный момент живу. Я просто выгоню тебя с волчьим билетом – так, что тебе даже шаурму жарить в местных забегаловках не доверят.

- Михаил Константинович, - моментально посерел лицом брат, бросив, прочим, быстрый взгляд в сторону машины. – Простите, я не ожидал.

-Мне плевать. О сестре бы подумал. Ты что, не знаешь, на что эти шлюхи способны, - рассерженно фыркнув, Курьянов потащил меня в дом, окончательно перестав обращать внимания на брата.

Глава 13

В расстроенных чувствах я вернулась в дом. Пока Курьянов закрывал дверь, пока выключал свет в прихожей, я просто сидела на диване и смотрела в одну точку.

А потом будто в прострации взяла телефон и, найдя на Ютубе «Доживём до понедельника», перевела видео на большой телевизор. Старый, черно – белый фильм с молодыми ещё актёрами успокаивал, возвращая меня в привычную вселенную.

- …я давала урок. И вдруг летит…

Вот интересно, что всё – таки первичнее: проступок, ведущий к конфликту или внутренний конфликт, ведущий к эскалации поведения?

-Ещё вина? – спросил мужской голос, и передо мной появился полный рубиновой жидкости бокал.

Задрав голову, я взглянула на Курьянова, надеясь, что в моём взгляде не отражается сейчас беззащитность обиженного ребенка. Ведь толком ничего не случилось. Совсем ничего. Просто…

-… у нас дома не ругаются, - зачем – то вслух закончила я. – Любую ошибку ведь можно объяснить без бранных слов, которые не несут ничего, кроме негативных эмоций.

Взяв предложенный бокал, я сделала маленький глоток и перевела взгляд на телевизор. Забыть о сегодняшнем дне. Забыть об Андрее.

-Любишь этот фильм? – спросил Курьянов, усаживаясь зачем- то чересчур близко ко мне.

Затылком ощущая его дыхание, я молча кивнула.

-Надо же… молодая девушка – и вдруг черно – белый фильм кино про советскую школу.

Я снова молча пожала плечами.

Это ведь так просто: кино не бывает старым или новым; оно бывает либо хорошим, либо плохим.

Повернувшись к Михаилу, я на всякий случай вежливо поинтересовалась:

-Ты не против? Если тебе не нравится этот фильм, можем найти что- то другое.

-Что ты, - рассмеялся Курьянов. – Мне просто удивительно, что тебе это нравится.

Я растерянно посмотрела на мужчину.

-А почему не должно?

-Ну, кажется, молодым девушкам больше подходит «Секс в большом городе» или что – то вроде этого, - хмыкнул Курьянов, а я … рассмеялась.

- Это мы тоже с подружками с удовольствием смотрели, - пояснила я в ответ на удивлённый взгляд Михаила. – Знаешь, почему- то все считают, что секс там прямо главная тема.

-А разве нет? – не понял Курьянов. – Исходя из названия…

-Наверное, каждый находит для себя что – то своё, - кивнула я. – Мы с подружками когда «подсели» на «Секс», этим самым сексом в силу своего возраста не интересовались. Зато там полно Нью-Йорка, девичьих посиделок, шопинга и прочей ерунды.

Рука Курьянова зачем – то принялась массировать мне шею. Или поглаживать? Да нет, скорее массировать.

-Какое у тебя было интересное детство.

- Такое…

В это время в фильме главные герои разговаривали о счастье.

-Знаешь, - переведя взгляд на Курьянова, я отстраненно заметила:

-До сих пор не могу понять, как это за столько лет герой Тихонова не…

-…скурвился?

-… не изменил себе и себя. – кивнула я. – Но твоё определение мне больше нравится. Он – такая умница.

Курьянов многозначительно хмыкнул.

-Кажется, я начинаю догадываться, почему девушка, любящая Брюссель, остановилась в итоге на английском языке.

Оторвавшись от фильма, я посмотрела в серые – со странным черным оттенком – глаза Михаила и… покраснела.

-Английский – язык, на котором говорит весь мир, - напомнила я начальнику Андрея.

- Да я и не против, - рассмеялся Курьянов, чокаясь со мной вином. – В конце - концов, я вполне сносно изъясняюсь на нидерландском. Так что мы с тобой в любом случае не пропадём.

Заглянув в бокал, я поняла, что выпила уже более чем достаточно – даже вот, теряю нить разговора... А ещё оказывается так удобно было привалиться к Михаилу – он большой, теплый… хоть и жесткий сверх меры.

-Жесткий?

-Ага, - зевнула я в теплый бок спрашивающего. – Кубики на прессе, наверное, красиво. Но жёстко.

Мне послышался тихий смех, а потом телефонный звонок…

Открыв глаза, я поняла, что нахожусь в своей комнате.

И уже утро.

Сотовый надрывался, напоминая, что кто – то очень хочет со мной поговорить. Приподнявшись на локтях, я осмотрелась. Да, точно, ничего не перепутала: это моя комната, а это я - накрытая пледом.

А на дворе кажется - я перевела взгляд на часы – ух ты ж, десять утра. Точно утра – потому что светло на улице. Выходит, я каким – то образом вчера добралась до своей комнаты и рухнула спать. Не раздеваясь.