Непростой Путь Про-Героя. Том 1. Том 2. (СИ) - Русак Александр. Страница 27

Я с некоторой тоской взглянул на оставшихся ребят, вдруг почувствовал себя… не знаю, кассиром в переполненном магазине?.. Поздним рождественским вечером, когда всем в очереди надо успеть пробить шампанское за пару минут?..

- Что ж, кто следующий?

Девочка с чем-то вроде двух длинных усов на лбу, как у насекомых, неуверенно подняла руку.

- Судзуки-сан… - начал я, вдруг осознав, что помню только фамилию.

- Йоко, - чуть смущенно, чуть возмущенно сказала девочка, умильно топорща эти свои антенны: мол, два месяца, как бы, уже вместе проучились вместе, мог бы и знать имя одноклассницы, Шода-сан!

А с этим, вообще-то, все не так уж просто.

Одноклассники в Японии чаще всего называют друг друга по фамилии без всяких именных суффиксов… стоп, или, все-таки, постфиксов? Для японской моей части эти “-саны” однозначно зовутся суффиксами, но из русского я еще помню, что если кусок слова идет после окончания слова и через дефис - это постфикс… ай, какая разница?

Короче говоря, между друзьями здесь - просто имена, без постфиксов, между одноклассниками - просто фамилии. Обычно.

Как бы там ни было обычно, против меня играло и то, что я до сих пор был асоциальной и нелюдимой белой вороной, и то, что рядом со мной, всем таким взрослым и серьезным, все как-то становились постными, унылыми и официальными. Отсюда и получался этот “-сан” после имен, потому что для “-кунов” никто из нас достаточно не знаком, просто по имени будет слишком фамильярно, по фамилии плюс “-сан” - слишком официально и для школьников просто нехарактерно, а по фамилии и без постфикса меня называть, простите, у одноклассников кишка тонковата.

И, пожалуй, отдельным пунктом в правилах японского этикета должно было быть "общение с Акари". Но чего нет, того нет, я выжил, и ладно…

Короче говоря, жду не дождусь Юэй, где, как в интернациональной школе для будущих героев, которые регулярно рискуют жизнью и спасают ее друг другу, не было всех этих статусных загонов.

***

Следующие несколько перемен - они ж не резиновые - я знакомился с одноклассниками, узнавал их причуды и делился своим… логическим подходом, что ли?

Усы-локаторы Йоко-одноклассницы улавливали вибрацию. Вроде как шнуры в ушах моей, будем надеяться, будущей одноклассницы, только дальше. Но и без усиления звуковой волны, вроде бы она там что-то такое умела... Йоко я объяснил, что чутье сейсмической активности - это же Япония! - настоящий "мастхев". А еще она сумеет, так же как Акари, выслеживать противников и жертв землетрясений, оползней, взрывов газа, аварий, схваток Всемогущего…

Ко мне обратился даже тихий Ямато - да, тот самый, который глазное яблоко вместо головы, бр-р. Внезапно, его причуда действительно улучшала зрение. Вот только до такой степени, что он сам себе был и микроскоп, и телескоп, и даже, возможно, тепловизор.

Стоит ли удивляться, что я посоветовал ему быть тем самым героем, который работает в команде, координирует действия союзников и находит врагов еще до того, как они узнают, что идет облава?

- Ну а если ты хочешь и сам представлять угрозу как боевая единица, Ямато… - я пожал плечами. - Стань снайпером.

Удивительно, как совершенно очевидные для меня мысли приводят этих ребят в шок, восторг или глубокую задумчивость.

Парень с режущим японское ухо именем Колин мог управлять цветами. Буквально: на время делать черные предметы или живые объекты красными, белыми или любыми другими. А если поднапрячься, мог и несколько цветов использовать, создавая примитивный узор или рисунок. Колин-кун был безнадежен как соискатель должности героя… ну или считал себя таковым. Меня это позабавило, и я популярно объяснил ему, что его причуда - это едва ли не идеальная маскировка. Причем не только для себя, но и для его команды - например, на фоне бетонной стены они станут серыми, на фоне кирпичной - красными, а ночью и вовсе черными, почти невидимыми силуэтами. Более того, он способен подавать сигналы союзникам на огромном расстоянии, путать врагов, делая их вместе с окружающими предметами и союзниками одноцветными, а если уж совсем удариться в фантастику, то…

- Колин-кун, ты ведь знаешь, что для эпилептиков опасны некоторые фильмы со слишком яркими частыми и резкими переходами? - спросил я, дождался кивка и продолжил: - Я не врач, но подозреваю, что подобный эффект, пусть и гораздо слабее, можно оказать и на здорового человека - если с огромной скоростью переключать цвета, человеческий мозг, вероятно, засбоит, и преступника попросту стошнит, ну или у него голова загружится. Представляешь? Настоящий боевой потенциал…

Наконец, когда однокашники-просители подошли к концу, один из тех ребят, который не подошел - именно он, кстати, обладал очень даже боевой причудой с удлинением когтей, острых и твердых как камень - в конце концов не выдержал и фыркнул:

- Потрясающе полезные советы от того, кто обладает усиливающей причудой. Да с ней в каждой академии с руками оторвут!

- Ага. Только я-то попаду в лучшую, - в тон ответил я.

Думаю, потенциально конфликтная ситуация могла бы развиваться еще долго, но внезапную точку в диалоге поставила Юи:

- Нирен, а ты, оказывается, очень любишь поговорить…

Занавес.

***

… во всяком случае, после этого дня ни стен, ни барьеров, ни трещин между мной и остальными учениками не наблюдалось, и те же Юто с Акари впоследствии часто тусовались рядом. Хорошо ли это, плохо ли? Не знаю. Они раздражали и шумели, но они и заставляли улыбнуться и засмеяться, в общем… дети. Все еще.

Как бы там ни было, я постепенно переставал быть одиночкой.

***

А на следующей неделе после моих “лекций” у меня, наконец-то, случился прорыв на тренировке…

Если это можно так назвать.

Я сидел на скамейке, пока Маширао прыгал и бегал. Вот ведь… хороший человек.

Я же в это время, как сумасшедший, яростно хлопал в ладоши, таращился на эту несчастную руку, уже красную как черт знает что, пялился на вторую, злился…

А единственным результатом был слабый ветерок, который ерошил мои волосы.

Ничего более.

Я понимал, что вроде на верном пути, я понимал, что что-то выходит. Но вот что именно я упускаю, оставалось загадкой уже почти три месяца.

Другие посетители додзе тактично молчали и ко мне не лезли, но я догадывался, каким могут быть их взгляды. Фрустрация и ярость меня захлестывали так, что едва держался.

Вдруг я вспомнил глаза Сато… эти мертвые рыбьи глаза, в которые, наверное, только Юи и сможет вернуть жизнь.

Потом вспомнил глаза этого пацана-водомерки, бегающего по воде - и недовольного подобным чит-кодом. Зареванные, несчастные зенки малолетки, который не видит никакого места для себя среди всех этих монстров, что живут рядом, в этом абсурдном, нелогичном сериальном мире…

Откуда-то пришла отстраненная и глупая мысль, что я такой же.

Слишком вцепился в сериальную концепцию своей силы. Вот, допустим, я наношу удар рукой… допустим, на мне самом сила не работает… но ведь точка воздействия не одна, и не только моя ладонь… ведь прежде, чем ладони столкнутся, я наношу удар, как бы, по воздуху… да, рядом с ладонью не те молекулы воздуха, что я, как бы, бью, но… вдруг?

Уже значительно спокойнее, расслабившись, я устало хлопнул и посмотрел на правую ладонь.

Но чуть иначе.

Как бы… слегка сильнее, чем нужно сфокусировав глаза перед поверхностью кожи, таким образом, что между этой точкой фокуса и ладонью оставался крохотный зазор…

Бах.

С огромной силой и скоростью мое предплечье, едва не вырвав плечевую кость из суставной сумки, по дуге рвануло куда-то вниз и вбок… и с грохотом впечаталось в угол скамьи.

Я сломал руку.

Иллюстрации: