Плотское желание (ЛП) - Джеймс М. Р.. Страница 41

Другая его рука обхватывает мою грудь, пальцы ласкают сосок, и я сдерживаю стон. Все, что он делает, так чертовски приятно. Каждое прикосновение. Каждый поцелуй.

— Я видел, как девушка трахалась на сцене у меня на глазах, но я не был для нее твердым. — Его губы скользят по моим, на них все еще чувствуется привкус крови, медный, когда я провожу языком по нижней губе. — Я был тверд для тебя. Я все время слышал, как ты стонешь мое имя. Я слышал, как ты трахаешь себя на другом конце того случайного звонка, представляя, что это мой член внутри тебя.

Данте наклоняется к моей руке, его член трется о мою ладонь сквозь тонкую ткань костюма.

— И все, чего я хотел, — это выйти из той комнаты и показать тебе, как чертовски сильно я хочу тебя.

Я прикусила губу, подавляя стон. Похоть в его голосе настолько сильна, что ее можно резать ножом. Я чувствую, как она проникает в него, ощущаю его потребность, и знаю, что он не лжет. Я не понимаю почему, не совсем, но и не знаю, нужно ли мне это.

Пока достаточно того, что он говорит правду.

Я начинаю тянуть молнию вниз, чтобы освободить его член, но Данте делает это раньше, чем я успеваю. Он поворачивает меня лицом к стойке и одним движением опускается на колени, прежде чем я успеваю запротестовать, стягивая с меня джинсы и трусики, чтобы присоединиться к остальной нашей одежде на полу.

Я голая на своей кухне, мои руки держатся за край стола, и мне все равно. Все, чего я хочу, это чтобы он прикоснулся ко мне.

— Что ты делаешь? — Вздыхаю я. Я думала, что он собирается трахнуть меня сзади, но вместо этого он стоит на коленях на полу, его руки гладят заднюю часть моих икр, а затем бедра, побуждая меня раздвинуть ноги.

— То, что я представлял себе всю ночь, — бормочет Данте, и тут я чувствую его губы на внутренней стороне бедра, тянущиеся выше, и я уверена, что представляю себе то, что он собирается сделать.

Но это не так.

Его рот скользит вверх, его руки обхватывают мои верхние части бедер и раздвигают мои ноги, а его губы касаются моих набухших складок, заставляя меня задыхаться. Его язык проникает между ними, застывает, проталкивается внутрь меня, когда он начинает трахать меня им, и я издаю стон, который, кажется, исходит из глубины моей души.

Никто еще не ел меня так. Это странное ощущение. Грязное, когда он делает это, стоя на коленях на полу сзади. Я чувствую, как его руки скользят выше, раздвигая меня, обхватывая щеки моей задницы, пока его язык проникает в меня все глубже. Я чувствую, как кончик его носа задевает мой тугой задний проход, заставляя меня пищать от шока и неожиданного удовольствия.

Данте отстраняется, оставляя меня задыхающейся и захлебывающейся, а моя задница выгибается навстречу его рту в отчаянной, безмолвной мольбе о большем.

— Боже, я хочу трахать тебя везде, птичка. — Его большой палец прижимается к тугой дырочке, заставляя меня задыхаться, но я выгибаюсь в ответ на его прикосновения. — Кто-нибудь когда-нибудь трахал тебя здесь?

Я качаю головой, теряя дар речи. Никто никогда даже не прикасался ко мне здесь. Его большой палец надавливает сильнее, и я издаю дрожащий стон.

— Значит, не сегодня. Но однажды я хочу заставить тебя кончить с моим членом в твоей попке.

И тут, прежде чем я успеваю придумать ответ на что-то столь грязное и наглое, рот Данте снова прижимается к моей киске, и я теряю дар речи.

Он поглощает меня. Его язык скользит от моего входа к клитору, прижимаясь к нему, он лижет и крутит его, его губы слегка посасывают мои складочки, пока он это делает. И все это время его большой палец прижимается к моей попке, усиливая давление до тех пор, пока я не буду уверена, попытается ли он протолкнуть его внутрь или нет. Мне уже все равно. Удовольствие невероятное, и я позволю ему делать все, что он захочет.

Я бы позволила ему трахнуть меня там, если бы он действительно этого хотел.

Тепло распространяется по мне, спускается по ногам, обвивает мышцы, и разрядка, в которой я так отчаянно нуждаюсь, все ближе и ближе. Данте все еще крепко сжимает мою задницу, удерживая меня на месте, а его язык в идеальном ритме ласкает мой клитор. Я не могу представить, как ему тяжело, как сильно он хочет трахнуть меня, но он продолжает, растягивая удовольствие, пока мне не начинает казаться, что я сойду с ума от того, как это приятно, как сильно я хочу кончить.

А потом его язык обвивается вокруг моего клитора именно так, как мне нужно, его губы всасывают мою набухшую, чувствительную плоть, и я чувствую, как у меня подгибаются колени, когда я начинаю кончать.

Я вскрикиваю, стон превращается в нечто, похожее на его имя, и чувствую, как одна из его рук крепко сжимает мою задницу, прижимая меня к стойке. Пока он это делает, пока кульминация прорывается сквозь меня и заставляет меня содрогаться и выгибаться, его большой палец проникает внутрь меня, а его язык все еще трепещет на моем клиторе.

Кажется, будто второй оргазм настигает меня прямо поверх первого. Внезапное давление пальца, вонзающегося в мою попку, жжет, немного больно, но это только усиливает удовольствие. С моих губ срывается крик, наверняка его услышат соседи, но в данный момент мне все равно. В этот момент я могу думать только о том, как мне хорошо, и я сильно кончаю на его языке и бьюсь о его рот и руку.

Данте стонет, звук вибрирует на моей коже, но он не останавливается, пока я не обмякаю и не прижимаюсь к стойке, тяжело дыша. Он медленно встает, и я слышу, как рвется фольга, когда он открывает презерватив и скользит им по своей длине.

— Почувствуй, как я чертовски тверд для тебя, птичка, — бормочет он, и тут я чувствую, как его набухший кончик прижимается к моему скользкому входу, и снова стону от его желания.

Он твердый. Твердый как железо, толстый и длинный, он входит в меня, как мне кажется, нескончаемым толчком горячей, набухшей плоти, которая заполняет меня до побеления костяшек пальцев от хватания за край стойки, и я бьюсь о него, отчаянно желая получить весь его член. Его руки лежат на моих бедрах, поддерживая меня, когда он начинает двигаться, его стоны удовольствия наполняют воздух вокруг нас, пока он трахает меня.

Я не хочу, чтобы он останавливался. Я не хочу, чтобы он когда-либо останавливался.

Эта мысль толчками проходит по моему позвоночнику, заставляя меня задыхаться. Эта мысль может только навредить мне. Потому что, в конце концов, это не может продолжаться долго.

— Эмма. — Данте выдыхает мое имя, его рука скользит по моей спине, когда он снова входит в меня. — Боже, ты чувствуешься так чертовски хорошо...

— И ты тоже, — шепчу я, выгибаясь навстречу ему, чувствуя, как удовольствие течет по моим венам, словно сироп. Подталкивая меня к очередной кульминации. Он заставил меня кончить четыре, может быть, пять раз, когда трахал меня в последний раз. Я хочу еще. Я хочу всего, что он может мне дать.

Данте откидывает мои волосы с шеи, наклоняясь надо мной. Его твердая грудь прижимается к моей спине, его губы касаются моей шеи, моего горла, и я еще глубже погружаюсь в него, жаждая ощутить прикосновение его кожи, жар его тела. Он прижимается ко мне бедрами, крепко прижимая к себе, так глубоко, как только может.

А затем, неожиданно для меня, он выходит из меня.

— Что... — Я задыхаюсь, ощущая внезапную пустоту, когда он выскальзывает из меня. — Данте...

— Иди сюда, птичка. — Он кружит меня, подхватывая на руки. Мои ноги автоматически обхватывают его талию, его твердый член оказывается между нами, а презерватив насквозь пропитан моим возбуждением. У меня кружится голова от потребности, моя киска сжимается вокруг ничего, жаждущая его отсутствующего члена. Я не совсем понимаю, что он делает, пока не осознаю, что он несет меня по коридору, в спальню.

К моей кровати.

— Данте...

— Я хочу видеть твое лицо. — Он опрокидывает меня на кровать, его лицо напряжено от голодной, отчаянной потребности, а рука мгновенно хватает его член, чтобы направить его обратно между моих бедер. — Я хочу видеть твое лицо, когда ты снова кончишь для меня. Я хочу смотреть на тебя, пока я трахаю тебя... трахаю!