Германский генеральный штаб - Куль Ганс. Страница 15
Это было тяжелое заблуждение.
Вдруг положение сразу выяснилось. 21-го августа были получены достоверные сведения: большие неприятельские силы, двигаясь севернее Самбры к западу, шли на Шарлеруа, Нивелль, Ватерлоо и от Брюсселя на Нинон и Галь. Бельгийцы сообщали, что они в соответствующий момент перейдут в наступление из Антверпена, куда отошла их армия. Ген. Жофр не смущался. Он все еще рассчитывал на превосходство сил и послал 23-го августа соответствующее сообщение в Париж:
«Стратегическое развертывание закончено. Главная масса противника будет поражена в самом уязвимом месте, дело только в том, как это будет выполнено подчиненным командованием».
4 армия должна была продолжать свое движение на север и атаковать встречающегося ей по пути противника. Целью наступления было — теснить к Маасу все неприятельские силы, на которые пришлось бы натолкнуться в районе между Динаном, Намюром и Уртой.
3 армия должна была следовать за 4 армией, обеспечивая ее правый фланг от противника со стороны Люксембурга.
Так гласил приказ Жофра 21 августа.
По-видимому, о движении германских сил он составил себе именно ту картину, как мы предполагали (см. выше). Он рассчитывал наступлением в северном направлении превосходными силами неожиданно поразить немцев, идущих по Бельгии в западном направлении. Вскоре эта ошибка должна была выясниться в полной мере.
22 августа французская 4 армия натолкнулась на идущего ей навстречу врага, который был гораздо сильнее, чем ожидали. В результате 4 армия должна была отступить.
Ген. Жофр рассчитывал на успех 5 армии. 23 августа в сражении у Шарлеруа с 2 германской армией наступление 5 французской армии потерпело полную неудачу. Англичане были отброшены 1 германской армией у Монса и отошли на Мобеж-Валансьенн.
Командующему 5 армией ген. Ланреааку французами было поставлено в заслугу то, что он вовремя прекратил бой, не допустив окружения своей армии. 24-го ген. Жофр одобрил это решение. Действительно ген. Ланрезак находился в крайне опасном положении: в центре он сражался со 2 германской армией, переправлявшейся к западу от Намюра через Самбру в южном направлении; справа ему угрожала двигавшаяся с востока на Динан 3 германская армия. Если бы 3 армия, вследствие настоятельной просьбы 2 армии о непосредственной поддержке, не уклонилась бы от основного правильно рекомендованного ей также и высшим командованием плана — наступать против фланга и тыла армии Ланрезака в более юго-западном направлении, приблизительно на Живе и южнее, то Ланрезак погиб бы.
24 августа наступавшая в западном направлении 3 германская армия встретила лишь отступавшего уже противника.
Теперь Монури должен был защищать линию Верден — Туль, 3 французская армия должна была отойти на Монмеди — Дамвиллер — Азанн, 4 армия на Музон — Стене, 5 армия на Живе — Бомон — Мобеж; в это время англичане задерживали противника, между Валансьеном и Мобежем и в случае необходимости должны были отходить на Камбре.
Ген. Жофр сообщил военному министру о том, что общее наступление потерпело неудачу:
«Наши арм. корпуса, несмотря на численное превосходство, не оказали в открытом поле тех наступательных способностей, которых мы ожидали после начальных частичных успехов. Поэтому мы должны перейти к обороне, опираясь на наши крепости и укрепленные районы».
В соответствующий момент опять предполагалось перейти в наступление. Докладчик вышеупомянутой комиссии замечает:
«Немцы сосредоточили на правом фланге всю свою наступательную силу и располагали там своими лучшими корпусами. Против этого фланга, состоящего из отборных немецких войск, находился французский левый фланг, состоявший из наскоро собранных, не однородного состава французских частей, не объединенный единым командованием и потерявший прочность положения».
Так совершилось неизбежное.
Таким образом, сам противник подтвердил правильность основной мысли нашего операционного плана. Охват оказался лучшей формой наступления, чем прорыв, несмотря на то, что последний, как признает и сам ген. Жофр, был предпринят с превосходными силами.
Остается еще сказать вкратце о событиях на правом фланге французов.
Наступление 7 арм. корпуса от Бельфора на Мюльгаузен началось еще 7-го августа; оно не удалось. Возобновленное позже французское наступление в Верхний Эльзас также не увенчалось успехом. Мы не позволили связать себя этой операцией и бывшие там наши силы были оттуда большей частью уже переброшены.
Наступление левого фланга 1 армии, а также 2 французской армии началось 14-го августа в направлении на Саарбург и Саарбрюкен.
В большом сражении в Лотарингии 20—22 августа французы были разбиты баварским кронпринцем и отошли за Мерту. Несмотря на это, французы все же добились своей цели — оттянуть значительные силы немцев от решающего сражения.
Наши 6 и 7 армии слишком далеко преследовали врага, поставив себе целью атаковать укрепленный район Нанси и прорваться через Мозель между Тулем и Эпиналем. Обе армии были поставлены перед неразрешимой задачей.
Наступление через Мозель между Тулем и Эпиналем было невыполнимо. Этот район не был укреплен французами сознательно. За несколько лет до войны в Главном Штабе по этому вопросу был составлен на основании личных впечатлений доклад, который указывал на следующее: этот район является необыкновенно прочно защищенным. Мозель ниже Эпиналя представляет из себя уже значительную реку, от 40 до 50 метров шириной. Кроме того, проложенный рядом с рекой широкий и глубокий канал является вторым трудно преодолимым препятствием. Долина р. Мозель, шириною от 1 до 2 км., частью совершенно ровная, не имеет укрытий. Левый берег долины благоприятнее для обороняющегося, чем правый для наступающего. Оба фланга обороняющегося примыкают к большим крепостям. Нападающий должен ограничить свои действия только фронтальным наступлением, причем его флангам угрожают крепости. По опыту Русско-Японской войны чисто фронтальное наступление против таких позиций по крайней мере отняло бы очень много времени и война здесь приняла бы позиционный характер. В отношении всего Мозельского района (Бельфор — Эпиналь — Туль) в докладе говорилось:
«Наступление немцев в этом направлении было бы французам на руку. Свойства местности будут иметь значение в полной мере, крепости тоже окажут свое влияние и нападающая сторона неизбежно будет принуждена перейти от маневренной войны к позиционной. Французы же воспользуются этим рубежом, чтобы перегруппировать свои силы и затем перейти в наступление превосходными силами в каком-либо ином месте».
На этом основании предполагалось в случае надобности против Мозельского участка произвести демонстрацию незначительными силами, чтобы обмануть противника и приковать находящиеся здесь его силы.
К сожалению, наступая на Мозель, мы давали французам возможность «маневрировать», как то было указано выше. Противник перебросил с Мозельского участка по железной дороге большие силы и в сентябре в битве на Марне ударил заново сформированной армией Монури от Парижа, во фланг нашего ослабленного за это время правого крыла в то время, когда последний начал свое обходное движение.
Принятие подобных решений — дело высшего командования и Главный Штаб за их последствия не отвечает.
Докладчик следственной комиссии в конце своего доклада говорит о том, что после общего наступления французов дорога на Париж немцам была открыта. В ночь с 24 на 25 августа военный министр потребовал от ген. Жофра присылки в Париж по крайней мере одной армии из 3 арм. корпусов для защиты столицы.
В конце августа обстановка складывалась для нас во всех отношениях благоприятно. Противнику на всем фронте от Эльзаса до Монса было нанесено поражение; наши главные силы левого фланга в Лотарингии, благодаря победе у Саарбурга и отступлению французов, были в безопасности. Если бы мы своевременно отправили и перевезли части 6-й и 7-й армии на правый фланг и если бы мы его не ослабили отправкой двух арм. корпусов в Россию и двух других корпусов к Антверпену и Мобежу, для каковой цели должны были быть наготове другие формирования, то несмотря на численный перевес противника, Марнская битва в сентябре стала бы для нас большой победой.