Припарка мертвому. Книга седьмая - Мамбурин Харитон Байконурович. Страница 6

К удивлению для самого себя, я согласился. Нечто внутри ехидно пищало, что я потащу гнома через океан лишь затем, чтобы как-то утешить совесть за украденного и пущенного на развод профессора изящной словесности, и… оно было право. До меня только здесь, в едва обустроенной беженцами зале дошло, что крал я половинчика из человеческого города, а значит – он умудрился как-то себя поставить, невзирая на межрасовую войну.

Ну, как говорится – одному коротышке сделал плохо, так сделай второму хорошо, и карма снова станет нейтральной? Ведь правда? Правда?

В карму я не верил ни грамма, зато вот в наличии некоего суррогата совести, живущего в глубинах моего разума, сомневаться не приходилось. Очень гибкого суррогата.

Куон Закугга действительно был молод и обладал всеми недостатками юности – он был горяч, порывист, самоуверен, и думал, что от его мнения что-либо зависит. Невысокий, упитанный, с коротким ёжиком каштановых волос, он с энергией молодости приступил к делу, которое едва не стало последним в его жизни – попытался меня построить. Взяв плотное и что-то бубнящее сквозь кляп (опыт не пропьешь) тело подмышку, я озадачил удивленных сопровождающих поручением найти плотную теплую одежду для Куона и как можно более закрытый шлем.

Новость о том, что я полечу, а не пойду пешком, стала сюрпризом для всех – местные гномы вытаращили глаза и отвесили челюсти, а наследник рода Закугга забился у меня подмышкой, отчаянно ревя сквозь кляп что-то своё, которое никого не интересовало.

Стартовал я буквально сразу, как только вылез из подземного дома беженцев, лишь перевесив до взлета извивающийся сверток себе на спину и закрепив его там цепями. Выбирая курс следования, обратил внимание на десяток воюющих с огромным «серебряным» тигром гномов. Воевали те как-то неправильно, постоянно отступая назад, а учитывая, что действие происходило на довольно высоком утесе, гномы явно планировали сразу же после блистательной победы (или до нее) учиться летать.

Мне показалось это неправильным, поэтому тигр полетел первым от коварного пинка в пушистую задницу. Мы, орки, летаем тихо. Не слушая благодарственных криков гномов, я вновь набрал высоту и устремился к континенту, так и не ставшему для меня домом. Эх, Колис… а я ведь так старался.

С закатом пришла пора сделать привал. Я приземлился на вершину пологого холма, сплошь заросшего кустами, и освободил Куона от цепей и кляпа. Пока юный гном с кряхтением разминал закостеневшие от неподвижности члены, было найдено достаточно сухостоя, чтобы запалить веселый походный костерок. Мне хотелось супу, а кое-кому другому явно и сильно хотелось выговориться.

– Сволочь! Урод! Грязный Бесс! – разорялся наследник рода, возвращаемый мной в лоно семьи. Руки упитанного гнома тряслись в унисон с щеками, смесь гнева и страха искажала румяное лицо, – Как мешок с грибами! Меня! Не слушая!

– А зачем тебя слушать? – непритворно удивился я, вешая казанок над углями, – Меня наняли тебя доставить, а не слушать.

Моя интерпретация событий вызвала вал куда более ожесточенной ругани от гнома, оравшего на всю округу. Кинув камень в кусты и прибив довольно крупного лисоподобного зверя с роговыми выростами вдоль позвоночника, я набил трубку, с наслаждением пустив клубы дыма. В голову пришла прекрасная идея, здорово поднявшая мне настроение.

Она была простой как три копейки – сам род Закугга черта с два мне сможет что-нибудь предложить за возвращение толстячка. Нет, ну серьезно, община гномов на Колисе? Да еще и под боком у империи ксенофобов? Так стоит ли трясти бедолаг? Ответ однозначный – нет. А вот империя Настоящих Людей, несмотря на своё расистское название, куда более перспективный кандидат на плодотворное общение.

– Эй ты, в плаще! Покажи лицо! – вновь попытался прибегнуть к общению гном.

– А тебе зачем? – обозначил я интерес, но отгоняя гнома подальше особо густым облаком дыма.

– Чтобы знать, кому мстить за унижение! – воинственно задрал Коэн два подбородка, обросшие кучерявой бородой.

– Как прилетим на место – обязательно покажу, – пообещал я грузу, – Честное слово.

– Почему не сейчас? – не отставал тот.

– Сраться будешь всю дорогу. От ужаса, – поделился я с ним своими опасениями, – Мне такого не надо.

Гном пфыкнул и сел, замолчав. Несмотря на весь спектр излучаемого им гнева и обиды на судьбу, съел он за ужином никак не меньше меня. Глядя на исчезающую в гномской прорве снедь, я мимоходом пожалел, что не растряс лысого организатора сего похода на дополнительный паек. Так-то не страшно, мы же…

В Срединном Мире!

Я не тормоз, у меня просто проблем много!

Вдохнуть свежий, наполненный запахом леса и трав воздух было истинным наслаждением. После стылого хлада бесконечных пещер Внутреннего Мира, после удушливой затхлости городов-ульев… это было прекрасно. Запрокинув голову и дыша полной грудью, я понял, что именно этого мне сильно не хватало там внизу – свободы и воздуха. Прыгать по миру, чихать от запаха триаллиса, гадать, не занесет ли тебя в подземный «карман» без кислорода? Жить столетиями в одной большой пещере, не имея никакого выбора? Нет, не хочу.

– Где мы?! – до меня донесся вопль едва затихшего толстячка. Гном бегал кругами, как курица с отрубленной головой, и бестолково махал руками. Заметив, что я развернул к нему капюшон плаща, он подлетел ко мне с воплем:

– Как мы оказались настолько далеко?! Сюда добираться более месяца пути!

– Я летаю, – открыл я великую тайну месье Закугге, – Быстро.

– Никто так быстро не летает! – категорично отмел бросающийся ему в глаза факт гном.

Спорить с этой бородатой женщиной я не стал, вместо этого решив по назначению использовать длинную осеннюю ночь. Дождя не предвиделось, а животное опасного размера мои чувства засекут куда раньше, чем оно доберется до гнома. Змей и ядовитых насекомых я решил не опасаться. Если Коэна укусят, то просто помогу какому-нибудь другому невысокому разумному. Их в мире еще вроде много осталось.

Пару дней Коэн выдержал в разумном и умиротворительном молчании, лишь разбавляя его недовольным сопением на привалах, а потом снова не выдержал:

– Раз имя не называешь, так хоть скажи, за кого ты! – пробурчал он, сверля меня своими маленькими темно-карими глазами, – В смысле за людей или за нас?

– Я ни за вас… ни за людей… ни за Бессов, – медленно произнес я, отслеживая реакцию гнома. На последних словах его брови удивленно дёрнулись. Пришлось пояснить, – Все совершают одну и ту же ошибку, цепляясь за старое. За обособленность своей расы, культуры, владений. За что и платят. Чужаков никому не жалко.

– Ой, а ты такой мудрый, сейчас возьмешь и скажешь, как надо! – скривился Коэн.

– Да запросто, – улыбнулся я, прочищая трубку, – Вавилон. Съел?

Судя по насупившейся физиономии, наследник Закугга действительно «съел». Кислое.