Заряна и заколдованный мельник (СИ) - Епринцева Яна. Страница 15

Неизвестно чем бы это всё закончилось, не напомни о себе ненавистное проклятие. Первые приступы боли, скручивающие его тело каждую ночь, прокатились по внутренностям. Это подействовало на него как ушат ледяной воды — парень вздрогнул и застонал. Он отстранился от Заряны, а по красивому раскрасневшемуся лицу его прошла мучительная судорога. Отчаяние и неимоверная тоска заплескалась в синих глазах.

Добрыня метнул затравленный взгляд на окно и побледнел. Через секунду он осторожно пересадил девушку со своих колен на лавку, а сам вскочил и заметался по комнате. Дочка колдуна, совершенно ошарашенная и сбитая с толку, молча наблюдала за ним, не в силах вымолвить ни слова.

Молодой мельник подскочил к столу, резким движением руки смахнул с него хлебные крошки в другую ладонь и, не говоря ни слова, выскочил за дверь.

Заряна, всё ещё не пришедшая в себя после поцелуев, лишь растерянно хлопала глазами. Она обернулась к окну, желая посмотреть, куда так спешит парень, но того уже и след простыл. Видимо мельник побежал к реке сыпать дань водяному. Вот только к чему такая спешка?

Девушка подняла руку и прикоснулась пальцами к губам, которые так страстно ласкал молодой мужчина. Лицо её горело, а дыхание всё никак не желало приходить в норму, так же как сердце, отбивающее сумасшедшую дробь.

«Вот так да… Что же делать-то? Негоже с молодцем в такие игры играть… Ох, узнает батюшка! Вот задаст мне хворостиной, не иначе!» — думала Заряна, продолжая прижимать пальцы к опухшим от поцелуев губам.

Она прекрасно понимала, что не убеги мельник так внезапно, всё могло зайти ещё дальше, так далеко, откуда обратной дороги нет. И самое странное, что это совсем не пугало её! И сейчас, вместо того чтобы улепётывать из мельниковой избушки куда глаза глядят, она сидела и вспоминала каждый момент, каждый вздох, каждое касание мужских губ.

Заряна мечтала вновь повиснуть у него на шее, ощутить под пальцами крепкие мышцы спины и плеч, что недавно обнимала, пропустить шелковистые белокурые пряди волос между своими пальцами. И особенно желала вновь почувствовать горячие поцелуи, неумелые, но сладкие как дикая малина.

А солнце между тем окончательно скрылось за лесом. Заряна так задумалась, что не сразу заметила, как темнота окутала её со всех сторон, лишь более светлый квадрат окна выделялся среди сгустившегося мрака.

Она тряхнула головой, стараясь прогнать наваждение, и хлопнула в ладоши, мысленно прося свечку, стоящую на столе, загореться. Это нехитрое колдовство сработало, в ту же секунду тёплый огонёк затеплился, разгоняя черноту. Затрещал фитилёк, замигали тени, танцуя на стенах избушки.

Немного придя в себя, девушка встала с лавки. Она решила, что помечтать о поцелуях с красавцем-мельником ещё успеет, а сейчас её ждут дела более важные. Ведь цель её пребывания в этой избушке вовсе не в том, чтобы соблазнить хозяина. Ей нужно избавить его от колдовства, а для этого нужно действовать, а не летать в облаках.

Глава 22

Заряна распахнула дверь и вышла на улицу. Ей хотелось узнать, куда так резво убежал хозяин дома, и что заставило его оторваться от неё в столь приятный для обоих момент.

В том, что Добрыня испытывал такие же сильные ощущения, как и она сама, Заряна не сомневалась, она видела, как горели его глаза, слышала, как сбивалось дыхание, становясь хриплым и прерывистым, чувствовала отчаянный стук сердца, которое, казалось, билось в унисон с её.

Но что могло заставить его прерваться и сбежать? Неужто водяной не простит, оставшись в кои-то веки без хлебных крошек? А может это колдовство, от которого стремился избавиться мельник, так действовало?

Девушка остановилась на крыльце и огляделась. Из лесной чащи доносилось уханье совы, а ночные насекомые уже завели свои монотонные песни и теперь вовсю стрекотали из густой травы.

Луна ещё не взошла, лишь единственная вечерняя звезда робко смотрела с потемневшего неба. Свежий аромат мокрой от росы травы да цветущей бузины разливался в хрустальном воздухе, отчего Заряне захотелось сделать глубокий вдох, вбирая в себя лесные запахи вместе с ночной прохладой.

«Где же добрый молодец? Куда опять запропастился?» — подумала девушка.

В эту минуту она вспомнила страшные сказки о том, что, заключив договор с водяным, мельник обязан спать на дне озера. Но разве это может быть правдой? Как живой человек способен провести всю ночь под водою?

А вдруг там мавки и русалки его окрутят да охмурят? При мысли о том, что огромные ладони Добрыни будут касаться гибких тел водяных девок, сердце Заряны кольнула острая иголка ревности. Тряхнув головой, отгоняя наваждение, она спустилась с крыльца и сделала несколько шагов в сторону мельницы.

— Ой! Страшно… — пробормотала девушка, вспомнив мавку, сидящую на колесе. — А топор-то мельников на месте? Не припомню, чтобы он с собой брал.

Заряна хотела было вернуться в дом, но со стороны леса, как и в прошлую ночь, послышался топот и треск сучьев — прямо к ней бежал большой мохнатый зверь.

Девушка взвизгнула и взлетела на крыльцо, спрятавшись от белоснежного волка за резным столбом. Тот затормозил у деревянных ступеней и остался стоять на земле, тяжёло дыша от быстрого бега.

— Отстань, окаянный! Взял моду нападать на людей! Что тебе от меня надобно? — крикнула она, погрозив зверю пальцем.

Тот повёл ушами и опустил лохматую голову. Он поджал хвост и несмело косил глаза на дочку колдуна, отчего весь вид его стал вдруг жалостливым и виноватым.

— Ну ладно, ладно… Не сержусь я на тебя. Сейчас схожу, мельников топор прихвачу и прогуляюсь на мельницу. Можешь со мной пойти, разрешаю, — сказала она и поспешила в дом.

В избушке Заряна быстро отыскала топор Добрыни — он висел на гвозде у входа. Взяв его в руки, она сразу почувствовала спокойствие и уверенность. Да и не мудрено — инструмент-то был сделан из калёного железа, которое любая нечисть ох как боится!

Девушка сняла топор с гвоздя и сунула за витой поясок своего платья. Вооружившись подобным образом, она потушила свечку, стоящую на столе, и вышла из избушки.

Белый волк послушно дожидался её возле крыльца.

— Ну что, идём? — Заряна спустилась со ступеней и подошла к зверю.

Она нежно погладила его большую голову, запустив пальцы в густую шерсть. В ответ волк почти по-человечески вздохнул. И было в том вздохе столько печали, что девушка опустилась на корточки и заглянула в круглые глаза.

— Не хочешь идти на мельницу? Или что другое тебя беспокоит? — спросила она, лаская крупную морду, поглаживая зверя по загривку.

Волк лишь смотрел на неё грустными глазами да тихонько переступал на месте мощными лапами.

— А я мавок не боюсь! И ты не бойся. А не хочешь идти, так здесь жди меня. Я ведь Добрыне обещала его расколдовать, а как это сделать, не ведаю. Может быть, на мельнице ответ отыщется, — сказала Заряна поднимаясь.

Девушка выпрямилась, поправила висящий на поясе топор и решительно зашагала к заводи. Волк пошёл следом, не отставая от неё ни на шаг.

На небе между тем взошла луна и осветила окрестности. Кусты и деревья, ещё недавно возвышавшиеся тёмными бесформенными громадами, сейчас засеребрились под бледными лучами и выглядели теперь умытыми лунным светом и нарядными.

Чем ближе была мельница, тем беспокойнее делалось на душе у Заряны. Ночные птицы перекрикивались в пушистых кронах деревьев, в густой траве, а иногда взлетали прямо из-под ног, заставляя девушку вздрагивать и останавливаться. От близкой воды потянуло сыростью, закружилось над головою комарьё да заквакали жалостливо и громко лягушки.

Мельница, большая и чёрная, возвышалась возле воды, пугая одним своим видом. Очень уж мрачные легенды ходили об этих постройках, даже сильные мужички и то поостереглись бы соваться сюда по ночам, что уж говорить о девушках, которым и днём на мельницу ходу нет?

Заряна была рада, что волк идёт рядом. Большой и сильный, он вселял в неё уверенность. Хотя против нечистиков лесной зверь никудышный помощник, а всё же с ним ей было спокойнее.