Метель. Дилогия (СИ) - Головнин Вячеслав Владимирович. Страница 106

- Да, у меня партия фортепиано из двойного концерта для виолончели и фортепиано с оркестром.

- Молодец, Саша, я восхищаюсь тобой.

- Вы смущаете меня, Софья Филипповна.

- Передаю трубку Даше, она уже подошла и щиплет меня.

Переговорив с Дашей и успокоив её, как мог, Саша изложил свою просьбу насчёт буфета. Даша сказала:

- Вот все вы, мужики, такие. У вас на первом месте стоит жрачка, на втором месте – еда, а на третьем – перекус. И только потом всё остальное.

- Ты не совсем справедлива к нам, Даша.

- Да ладно, не переживай. Я же понимаю, что ты не о себе заботишься. Я поговорю с папой, думаю, что он не откажет и что-нибудь предпримет в этом направлении.

***

6 ноября 1958 года, четверг, Москва, Первый мединститут, 10 часов утра, одна из тех лекционных аудиторий, в которых сидения расположены амфитеатром.

Только что прозвучал звонок на начало второй пары. Сейчас должна состояться лекция по политэкономии капитализма. В аудиторию вошёл лектор и все встали, приветствуя профессора.

Саша вспомнил, как он хотел сначала сдать все экзамены за первый курс досрочно, думая, что учиться на первом курсе – это время терять. Основными предметами на первом курсе были анатомия и физиология. Саша полагал, что он знает эти дисциплины достаточно хорошо, чтобы тратить на них драгоценное учебное время. Однако, хорошо поразмыслив он решил отказаться от досрочной сдачи экзаменов и не пожалел потом ни разу.

Слушать живую речь профессионала, увлечённого своим предметом, оказалось намного интереснее, чем продираться через дебри сухого академического стиля изложения, принятого в учебниках.

Почти на каждой лекции Саша узнавал нечто новое, о чём не писали в учебниках. Кроме того, часто профессор приводил новейшую точку зрения на тот или иной спорный вопрос.

Так как Саша решил не выделяться на фоне остальных студентов, то и вёл себя соответственно. Сидел тихо, вопросов во время занятий задавал мало, предпочитая разбираться самостоятельно, ну, или хотя бы сначала попытаться разобраться самому. Иногда спрашивал преподавателей, приходя для этого в часы, отведённые для консультаций студентов.

Однако, тем временем лекция уже началась и Саша, привычно разделив своё сознание на два потока, переключил один из них на лектора, продолжая другой половиной свои размышления.

Его мысли вернулись к тому дню, когда он познакомился с Алейной, принцессой Одландского королевства, первая встреча, балет в Большом, ужин в Метрополе и её исцеление.

Внезапно дверь в аудиторию отворилась и зашла декан их факультета, Виолетта Фёдоровна, с которой он познакомился на вступительном экзамене по французскому языку. Профессор, стоящий за кафедрой её не заметил и продолжал чтение лекции. Пришлось Виолетте Фёдоровне пройти вплотную к кафедре и затем что-то тихо ему сказать. Профессор кивнул головой, и декан развернулась лицом к студентам и громко спросила:

- Андрей Смирнов из 362-й группы присутствует на лекции?

Саша встал и помахал рукой, показывая декану, что он тут. Увидев его, Виолетта Фёдоровна махнула ему рукой, чтобы он спускался к ней вниз и вышла из аудитории, на ходу кивком поблагодарив лектора. Когда Саша вышел вслед за ней, она сказала:

- Тебя к телефону, срочно. Звонят из МИДа. Что ты натворил, что тебя МИД разыскивает?

- Сейчас узнаем. Предполагаю, что меня разыскивает одна неугомонная принцесса.

- Шутник, - прокомментировала его ответ Виолетта Фёдоровна. – Впрочем, мечтать не вредно, и где-то даже полезно, - добавила она спустя пару минут.

***

Аглая Сильченко, как и обещала добилась для него свободного посещения занятий вплоть до Нового Года, но Саша этим разрешением не злоупотреблял и старался занятия не пропускать. Однако последние дни октября и первое ноября занятия пришлось полностью пропустить. Первый день работы фирмы «Заря» был для Саши занят с самого утра до позднего вечера. Затем два дня подряд Сашу ангажировала принцесса. Они, начиная с утра, гуляли по Москве, ходили в музеи, вечером посещали театры и рестораны. На третий день их знакомства, когда Алейна стала чувствовать себя прекрасно, она пригласила его на зимние каникулы приехать к ней в гости, в Одланд.

- Заодно познакомишься с моими родителями, - лукаво улыбаясь сказала она. В своём общении они почти сразу перешли на "ты".

- У нас это сложно, - ответил Саша, но я попытаюсь. "В крайнем случае съезжу нелегально", - подумал он.

- Предоставь это нашим дипломатам, - отмахнулась Алейна, - это вообще не проблема.

Вечером того же дня Алейна заявила посольскому врачу, что она чувствует себя совершенно здоровой. Тот назначил на следующий день медосмотр и взял у неё анализ крови. Утром после осмотра её увезли в больницу, к которой было прикреплено посольство королевства Одланд. К концу рабочего дня усилиями посла Одланда в СССР и нашего МИДа был созван консилиум, который обследовав принцессу и ознакомившись с её анализами вынес вердикт – здорова. Никаких признаков лейкемии не обнаружено.

Утверждению, что принцесса была больна лейкемией ни один врач из консилиума не поверил. Однако, решили перестраховаться и провести дополнительные исследования, продержав Алейну в больнице ещё три дня, выписав её только утром 5 ноября.

Принцесса, вернувшись в посольство, связалась по рации с родителями (связь с королевством Одланд осуществлялась только по рации) и рассказала им о Саше, его чудодейственном эликсире и своём выздоровлении.

Так как она была официальной наследницей, то понятно, что это известие вызвало в королевстве переполох. Родители потребовали её немедленного возвращения в Париж, где она инкогнито, под именем Люси Валуа, училась на первом курсе экономического факультета Сорбонского университета. К её приезду для неё будет приготовлена отдельная палата в национальном медицинском центре Франции и собран консилиум из лучших его врачей.

Тут будет уместно заметить, что Одланд, как бывшая колония Франции была связана со своей метрополией тысячами хозяйственных и культурных связей. Французский язык в королевстве был государственным языком, наряду с одландским.

Между республикой и королевством существовал безвизовый режим. Паспорт одландца во Франции давал человеку практически все права француза, за исключением права избирать и быть избранным в государственные структуры власти. Франция охотно выдавала одландцам своё гражданство. Обычно, для этого было достаточно прожить в метрополии безвыездно (допускались поездки в королевство на срок суммарно не превышающий одного месяца в год) в течение трёх лет.

Значительно реже, но случались и обратные переходы, когда французский гражданин принимал гражданство королевства. Здесь процедура была ещё проще. Для этого было достаточно простого заявления с указанием причин такого решения. Заявление рассматривалось в течение месяца и, если за человеком не тянулся криминальный след, то прошение удовлетворялось. В основном это были бывшие граждане королевства, решившие вернуться на родину.

Немало молодых одландцев, получив у себя на острове базовое образование, завершали его во Франции. Многие возвращались на родину, поскольку они здесь были востребованы, быстрее строили свою карьеру и довольно неплохо оплачивались по местным меркам. Хотя, конечно, зарплаты в метрополии были выше, но там и расходы были большие.

С большим трудом Алейне удалось уговорить родителей не нарушать план её поездки, по которому она должна была улетать рейсом Москва – Лондон утром 7-го ноября.

Освободившись после переговоров с родителями, Алейна пошла отдыхать. Уже лёжа в постели, она решила почитать, чтобы отвлечься от происходящих вокруг неё событий. Взяв недавно купленный роман Сименона, она стала читать. Постепенно сюжет увлёк её, и она погрузилась в атмосферу романа. Вдруг у неё в голове раздался голос, который она сразу узнала, это был голос Алекса (так она стала называть Александра Смирнова, её гида по Москве после того, как они в своём общении перешли на «ты»): «Спокойной ночи, Ваше Высочество».