Мы Бреннаны - Лендж Трейси. Страница 42

Мечты, однако, пошли прахом. Она заключила несколько одноразовых контрактов как модель, но большинство дней проводила, мотаясь по кастингам и собирая отказы. Она согласилась участвовать в паре «приватных» модельных сессий, что свелось к позированию едва ли не в чем мать родила для весьма рукастого фотографа. Это давало неплохой заработок, но на третьем сеансе он потребовал, чтобы она позировала голой. Когда Вив заартачилась, он сообщил, что ей придется вернуть деньги, поскольку работу она не завершила. Денег у нее не было, и ей не нравился грозный блеск в его взгляде, а потому она разделась и позволила ему стянуть шорты, но это стало концом ее модельной карьеры. Она не спрашивала и так никогда и не узнала, куда ушли фотографии, просто молилась, чтобы не в Интернет. После этого она снизошла до розничной торговли и жизни по кредитным карточкам.

Ухажеров было полно, с некоторыми она была близка и даже провела жизнь: несколько роскошных выходных на Лазурном Берегу и в Хэмптонс с парнем с Уолл-стрит. Она умела притягивать взгляды мужчин. Пробуждать в них интерес. Это же не ракету проектировать. Правильный макияж и одежда, побольше смеха и побольше слушать, двигать телом – много ли мужчине надо. Только после первого впечатления и волнующего удовольствия от общения, когда она с новым знакомым обнаруживала хоть какие-то общие интересы, обычно все заканчивалось ничем. Вивьен была вне себя. У нее не получалось состязаться с уверенными в себе, закончившими колледж женщинами, которых в Нью-Йорке было полным-полно. Женщинами, носившими деловые костюмы, поднимавшимися по карьерным лестницам и бросавшими вызов окружавшим их мужчинам. В Нью-Йорке она куда больше чувствовала себя белым мусором, чем когда бы то ни было в своем районе. Так что в двадцать два года после нескольких лет совместного съема крохотных комнатушек с безликими соседками она вернулась домой. Разыскала старых друзей, пошла работать регистратором. И однажды вечером заметила Кейла, работавшего в пабе Бреннанов.

Ей пришлось несколько раз зайти в паб, прежде чем удалось поговорить с ним, да и разговор пришлось вести ей самой. Поначалу все было как бы вскользь: легкая беседа, несколько вопросов. По-настоящему она раскрылась однажды поздно вечером, когда Кейл сидел в баре и напивался. Он никак не мог оправиться от того, что его бросила невеста, и порой Вивьен от этого становилось не по себе. Зато он владел половиной лучшего паба в городке. На вид он был приятен: длинные ресницы, красивая улыбка. Была в нем солидность – надежный малый, серьезно воспринимающий свои обязанности. Из тех, кто вечно будет заботиться о своей семье. Так что Вив приходила и приходила в паб, подставляя ему заботливое плечо. В конце концов ему стало уютнее рядом с ней, ему понравилось, как она смеется над его шутками.

Вив какое-то время выждала, прежде чем они дошли до секса, она хотела убедиться, что он уже попался на крючок, но стоило соитию состояться, как она поняла, насколько он жаден до близости – как лекарства от своего одиночества. Все шло по плану… при том, что она не вертела им как хотела. А всего лишь упорно помогала ему забыть Санди. А когда Вив стала небрежно принимать противозачаточные таблетки, то рассудила: если она собиралась беременеть, то надо беременеть.

Совершенства не бывает. Кейлу недоставало честолюбия. Он не утруждал себя раздумьями о своей внешности, даже не думал менять учительские очки на контактные линзы. За последнюю пару лет он прибавил в весе несколько фунтов и брился от случая к случаю. И он был таким домоседом! Она так и не смогла исправить ничего из этого. Но за минувшие пять лет они наконец ужились как следует. Когда Санди вернулась, Вивьен озадачилась: разве Кейл мог снова полюбить ее? Простить – может быть, сохранять дружелюбие – в меру. Видит Бог, Кейлу нравится со всеми ладить. Только Вивьен убедила себя, что она в безопасности. Теперь же, два месяца спустя, она ощутила тревогу. Санди вернулась в лоно своей семьи, которая была и семьей Кейла. А теперь он еще и знает, что Санди все эти годы хранила эту чертову открытку. Ошибкой было пенять ей на это в тот вечер в конторке, да еще при Кейле. Но Вив так разозлилась, наткнувшись на это откровенное напоминание об их совместном прошлом! Мать права: Кейла нужно отдалить от своры Бреннанов. Что бы ни увидела Вив сегодня утром, когда вошла в паб, это стало подтверждением.

Она проверила в зеркальце макияж, пригладила волосы и вышла из машины. По пути к зданию (голова высоко поднята, спина прямая) она в уме снова проверила свой план. Шаг первый: получить эту работу. Шаг второй: поговорить с Санди.

Спустя три дня ей представилась возможность. Вив узнала, что Денни со своим отцом поехали в Мамаронек вместе с Кейлом: они максимально мобилизовались для подготовки нового паба к грандиозному открытию в следующие выходные. Джеки работал в пабе Бреннанов. Так что Санди скорее всего дома одна. Вив отпросилась утром с работы и в одиннадцать часов постучала в красную входную дверь.

Когда Санди открыла, у нее глаза широко раскрылись от удивления. Они обменялись приветствиями, и Вивьен попросила уделить ей несколько минут.

– Разумеется. – Санди отступила и раскрыла дверь пошире. – Желаете войти?

– Спасибо. – Вивьен вошла в гостиную. На кофейном столике стоял ноутбук и лежали кипы бумаг.

– Извините за беспорядок. Просто заработалась.

Если бы Вивьен могла вести бухгалтерию, может, ничего бы этого не происходило.

– Удалось нанять бухгалтера? – спросила она.

– Пока нет. Но я изучаю ваш список. – Санди указала на кухню. – Что вам предложить? Кофе или воды?

– Кофе было бы здорово.

Они перешли на кухню, и Санди предложила ей сесть за прямоугольный деревянный стол посреди комнаты. Пока Санди наливала кофе, Вивьен оглядывала громадную кухню, в которой бывала всего несколько раз. Белые шкафы с застекленными дверцами были обшарпаны, в них вперемешку стояла разноцветная посуда. С крючков над плитой свешивались потертые кастрюли и сковороды. Рисунки Молли, семейные фото и хаотичные расписания лепились на дверце холодильника. Кейл наверняка чувствовал себя как дома среди этого беспорядка.

Санди поставила на стол две кружки и устроилась напротив Вивьен. Она молчала. Просто положила руки на колени и ждала.

– Внешне вы совсем поправились, – произнесла Вивьен.

– Еще не до конца.

Вивьен добавила сливок в кофе, разглядывая Санди. Майка с вырезом по фигуре, но она накинула на нее клетчатую рубаху на пуговицах, принадлежавшую, судя по виду, одному из братьев. Никакой косметики, волосы собраны сзади в беспорядочный пучок.

– Знаете, а от шрама на голове вы можете избавиться с помощью лазера. Начисто, будто его там и не было.

– Спасибо, я запомню.

– Я много времени провела здесь. Кейл время от времени приводил меня сюда, но ваша семья по-настоящему так и не приняла меня.

– Я не знала. Просто порой они ведут себя жестко.

– Это понятно. Я хочу сказать, что никто не собирался заменять вас.

Санди подняла брови.

Вивьен отпила кофе.

– Приятно, должно быть, вернуться сюда и снова быть со всеми.

– Да, это здорово.

– Я хочу спросить, рассказывал ли вам кто-то из них, что значил для Кейла ваш отъезд.

Не считая легкого движения головы назад, Санди никак на эти слова не отреагировала. Но и этого хватило.

Вивьен сложила руки на столе.

– Конечно же, они хотят оградить вас от этого. Однако я думаю, что вам, возможно, следует знать.

– Вивьен…

– Когда я познакомилась с ним, он был растерян, а это случилось через некоторое время после вашего отъезда. Он был печальным, таким отрешенным, чересчур много пил. Он говорил о вас, старался понять, что сделал не так. Винил самого себя.

Санди сглотнула комок в горле, но по-прежнему сидела молча, ни на миг не опуская глаз. Может, она знала, что заслужила подобное обличение из уст Вив.

– Но в конце концов рядом со мной он стал понемногу смеяться, выбираться из дома и заниматься делом. Я нашла способ сделать его счастливым.